Пуговицы - Ида Мартин
Больше Братц ее не интересовали. Она так сильно мечтала о щенке, что остальное перестало иметь для нее значение. С утра до вечера Леночка талдычила только про щенка и занималась только им. Пес был классный: добрый, ласковый и веселый, но мне играть с ним она не давала. Я решила, что Леночка очень глупая и ограниченная, и на этом наша дружба закончилась.
Однако теперь, вспоминая о Леночке и щенке, я очень хорошо понимала ее. Чувства обладания и, определенно, победы не шли ни в какое сравнение с опьянением от сбывшегося долгожданного желания. Говорить о любви было бы слишком, но в тот момент, кроме Томаша, мне не нужен был никто.
Я ходила к нему в гости еще несколько раз, мы играли с Дашей в «Джаст Дэнс», она учила меня печь яблоки и заваривать травяной чай. Томаш готовил блинчики с шоколадом, а я развлекала их своими историями. О том, как в шестом классе нас возили на Бабаевскую шоколадную фабрику и я сбежала, пробравшись в цех по изготовлению ирисок, а весь класс ждал меня внизу на проходной. Классная и сопровождающие родители были в панике, администрация фабрики тоже, зато я узнала, что такое ириски, и запомнила это на всю жизнь.
А еще как мы с Бэзилом и Филом во время культпохода в театр на «Синюю птицу» пролезли в гримерку, познакомились с актером, игравшим Душу Хлеба, и тот водил нас по закулисью и показывал, как там у них все устроено. Потом, правда, ему досталось не меньше, чем нам, а нас троих вообще не хотели больше никуда брать, но пришла моя бабушка, объявила, что педагоги не имеют права притеснять личности детей, и нас простили.
И как в девятом на спор пытались остаться на ночь в «Икее», спрятавшись в шкафах. Но нас выловили охранники и сдали в полицию, а после за нами, как всегда, приехала мама Бэзила и всех отмазала.
Даша слушала с интересом. То смеялась, то по-взрослому качала головой: «Ну ты и хулиганка. Бедная твоя бабушка». Я ответила, что в свое время моя бабушка была директором школы и удивить ее могло разве что инопланетное вторжение. И что «бедной», в том смысле, который имела в виду Даша, она точно не была. Слава ничего не рассказывал, просто улыбался и слушал, сообщив лишь, что единственными хулиганскими поступками, которыми он может похвастаться, были наклейка от жвачки в лифте и разбитый декоративный фонарь, на который он налетел в парке, катаясь на роликах. Такие уютные домашние вечера, каких на моей памяти никогда и не было. Слава и Даша хоть и жили одни, но были настоящей дружной семьей.
Приглашать Славу к себе после всей этой милоты я стеснялась, хотя он с каждым днем напрашивался все настойчивее. Постоянное присутствие Даши сковывало нас обоих, но моя квартира подходила только для того, чтобы мерзнуть, свернувшись калачиком на диване, слушать, лежа в темноте, как гудит стройка за окном, или смотреть дорамы в полном одиночестве. В ее стенах не было света даже при включенном электричестве. И чем дольше я находилась в ней одна, тем сильнее она напоминала царство тьмы. Бардак копился, дело медленно шло к зиме.
Глава 13
Рекламный проспект пансионата для пожилых людей «Пуговицы» обнаружился субботним утром под ковром со стороны дивана, где раньше стояла кровать Яги. Скорее всего, он свалился с тумбочки, и его запинали туда еще при ее жизни.
На первой страничке проспекта счастливо держались за руки показывающие в улыбке ровные белые зубы старики. На всех остальных описывалось, какие райские блага ждут каждого пенсионера, пожелавшего провести остаток жизни в «Пуговицах». Сзади был указан адрес и телефон этого подмосковного эдема, а чуть ниже синими чернилами почерком Яги был подписано: «Лидия Михайловна».
«Пуговицы» – уж очень необычное для дома престарелых и потому запоминающееся название. Я вспомнила Надин бейдж. Зачем Яге понадобился дом престарелых? Сама она никогда туда не поехала бы. Яга ненавидела все общественные учреждения, начиная со школы и поликлиники и заканчивая музеями. Женечка утверждал, что совпадений не бывает и все, что кажется на первый взгляд случайным стечением обстоятельств, на самом деле имеет непосредственную и очень важную связь. Не придумав лучшего, я позвонила Томашу. Судя по отдаленному гулу машин и звукам улицы, он бежал с очередным заказом.
– Ты случайно не знаешь, Надя правда работала в доме престарелых?
– Работала. А тебе зачем?
– А она работала до того, как пришла в школу, или совмещала?
– До школы.
– А что она там делала?
– Микки, извини. Я уже дошел по адресу. Давай я тебе завтра расскажу. Сегодня до ночи работаю. Это же не срочно?
– Нет, конечно.
Но на самом деле срочно. Казалось, если я сейчас же не объясню себе, почему Яга и Надя оказались связаны одним домом престарелых, которых в Московской области сотни, то взорвусь от любопытства. Бэзил ответил только на второй мой звонок.
– У меня тут такое! – выпалила я в надежде сразу заинтересовать, но он не обрадовался.
– Давай потом, к нам Антон приехал.
– Но, Вася, это важно.
– Надеюсь, никто не умирает?
– Нет, но…
– Тогда потом.
– Мне нужно с кем-то поговорить.
– Помирись с Лизой.
На часах было пять, в больницу звонить не воспрещалось.
– Что тебе? – спросил Кощей, ответив на звонок. – Разбудила, зараза!
– Я нашла под ковром рекламу дома престарелых.
– Собралась сдать меня?
– Яга была против такого. Зачем ей понадобился дом престарелых?
– У меня приступ, между прочим, был. Я ничего не помню. Ты позвонила матери?
Чашка крепкого кофе натощак хоть и убивает желудок, но мозги пробуждает моментально. Все свои
