Михаил Учайкин - Синдром Минотавра
Ариадна глянула на часы – минут пятнадцать у нее еще есть. Быстро спустилась по лестнице и вышла на крыльцо бизнес-центра. Можно позвонить и отсюда, но ей почему-то хотелось уйти туда, где совершенно не было людей. Только где его отыскать в центре города?
– Привет, – удивился Филимон. – Соскучилась?
– Очень, – Ариадна почти не солгала. – Мне нужна твоя помощь, – произнесла она.
– Для тебя все, что угодно.
Она непроизвольно улыбнулась. Этому мужчине она верила – сказал, значит, так и будет.
– Узнай еще об одной девушке. Ее зовут Лилия Королевич, примерно год назад она покончила с собой, перерезав вены – если тебе эта информация поможет. Меня интересует примерно то же самое, что ты раскопал про Офелию. Я жду тебя вечером с информации или без оной – ты мне нужен.
Она нажала отбой и сразу же удалила исходящий вызов с телефона – с ее привычкой бросать вещи, где попало, следует соблюдать осторожность. А с другой стороны, чего она боится? Что Тим узнает, что она кому-то звонила? Так это ее жизнь, и она вольна поступать, так как ей заблагорассудится. Или не вольна? Ариадне вдруг показалось, что она запуталась. Ведь нет прямых доказательств, что это Тим повинен в смерти Офелии или Лилии. По крайней мере, первая совершенно точно была больна. И Ольга больна, но она-то жива. Почему она решила, что он Минотавр? Тот ведь не был виноват в том, что таким уродился. Может, и Тим ни в чем не виноват, а она, наслушавшись Ирины Иосифовны, напраслину возводит на него.
Ариадна передернула плечами. Надо досконально во всем разобраться, прежде чем… Что?
– Тим, у тебя есть ко мне какие-нибудь задания или просьбы? – спросила Ариадна.
Сегодня она решила взять инициативу в свои руки – до этого он избегал ее, теперь она станет это делать. Объяснять с ним у нее не было никакого желания – клятв и обещаний они друг другу не давали. Ну, подумаешь, переночевала она у него в квартире несколько раз, пока он вводил её в курс дела. И на том спасибо. А сейчас ни она ему, ни он ей больше не нужны: только деловые отношения – утром здравствуйте, вечером до свидания. И расстаться им нужно тихо, интеллигентно, словно ничего и не было. А может, действительно ничего не было? И любовь к Тиму она просто выдумала? Ариадна прислушалась к себе – ничего, тихо. Она тогда после выпускного ушла от него без сожаления, не пыталась его разыскивать, когда узнала, что беременна. И тут же представила, что Филимон пообещал бы и вдруг не пришел – сердце зашлось в ужасе. Так что такое любовь?
– Нет… – Тим пожал плечами. – Кажется, нет.
– У меня сегодня встреча с подружкой, – солгала Ариадна, – я хотела бы уйти сразу после работы.
– Да-да, конечно, – сразу согласился Тим.
И Ариадне показалось, что он даже обрадовался.
– А завтра я хотела бы навестить бабушку, – снова солгала она. – Она столько времени молчала, не желала со мной разговаривать, а тут сама позвонила… Ты знаешь, какая у меня упрямая бабушка.
Тим улыбнулся и кивнул. Конечно, он не был знаком с бабушкой Ариадны, но смутно мог догадываться по рассказам, какой характер был у той.
– Я рад, что ты помиришься с бабушкой, – радостно проговорил он. – Вернешься домой?
– Хотелось бы, – кивнула Ариадна. – Квартирка, в которой я живу сейчас, хоть и маленькая, но плачу я за нее, как за большую. Центр города и все такое прочее. Хозяйка сказала, что горячую воду даже не отключают ни весной, ни осенью. А так была бы существенная экономия. Я нашла бы, куда эти деньги потратить.
– И куда, например? – снова улыбнулся Тим.
– На путешествия… – выдала Ариадна. – Пока работала няней, я практически не была в отпуске, точнее вообще не была. Очень хочу съездить на море или за границу. Хоть куда-нибудь.
– Что ж, – одобрил Тим, – желание стоящее. Только боюсь, что с нашей работой больше, чем на недельку я тебя не отпущу.
– Но ты же как-то обходился без помощницы? – притворно надула губы Ариадна.
– Обходился, – кивнул тот. – А теперь не могу, это во-первых. А, во-вторых, я сам в отпуске тыщу лет не был, тоже хочу.
– А кто приемы будет вести? – испугалась Ариадна.
– Ты, – не моргнув глазом, ответил Тим.
«Стоп, стоп, – проговорила про себя Ариадна. – Он меня покупает или продает? Скорее первое. Только зачем он это делает? Чтобы я ему поверила безоговорочно?»
И спросить не у кого, посоветоваться не с кем. Только поболтать с Региной, может, она проговорится.
– У меня опыта совсем нет, – покачала головой Ариадна.
Она взглянула на часы, делая вид, что опаздывает на встречу, о которой говорила Тиму совсем недавно.
– Да-да, иди, – сказал он. – Вопрос о повышении твоей квалификации мы обсудим с тобой завтра…
Естественно, ни на какую встречу Ариадна не спешила, но такси со своего телефона вызвала, довольно громко, чтобы Тиму было слышно, назвала адрес, куда она якобы поедет. Она даже прокатится туда, а потом вернется домой. Что у нее не найдется лишней пары сотен? Ариадна с силой сжала виски, словно у нее разболелась голова. Если в самое ближайшее время она не выяснить все про Тима и его помощниц, то у нее точно разовьется паранойя, и никакой Филимон ей уже не поможет.
Тим вышел ее проводить.
– Надеюсь, с алкоголем вы не переберете, – сказал он, улыбаясь, помогая Ариадне забраться в такси. – Не терплю, когда на работу приходят не в форме.
– У нас чаепитие с тортиком, – улыбнулась она ему в ответ. – Могу утром страдать только от переедания, но думаю, этого не произойдет – тортик обещали маленький.
Глава 16
Конечно же за ней никто не следил, и это все ей только показалось, а если быть точнее, она все выдумала – но проклятое такси все стояло на месте и не уезжало. Как не поверить в слежку. Ариадна подошла к подъеду, соображая, в какую квартиру бы позвонить, чтобы ей открыли сразу, не выясняя, к кому и зачем она идет. Но ей несказанно повезло – из дверей вышла мамочка с маленьким ребенком. Они немного замешкались, выходя, и Ариадна сразу же юркнула в дверь и сразу поднялась к окну между вторым и третьим этажами. Такси продолжало стоять на месте.
«Будем ждать», – решила она, продолжая следить за машиной, но не подходя близко к окнц, чтобы ее не было. Не станет же водитель сторожить ее вечно? К тому же спустя час она вполне может и выйти – времени достаточно для встречи с подругой и поедания тортика. Но такси буквально через десять минут уехало. Ариадна подождала еще немного, на всякий случай, а потом спустилась и выглянула из подъезда – во дворе все чисто. Но на ближайшую остановку она не пошла, а, обойдя дом, завернула за угол, чтобы сразу выйти на шоссе и поймать машину, ей будет спокойнее, как только она доберется до своей квартирки в центре, и сделать это надо, как можно скорее.
Филимон позвонил, когда Ариадна уже входила в свой подъезд.
– Новости есть, – произнес он радостно. – Ужином накормишь?
– Картошка жареная подойдет? – поинтересовалась Ариадна. Она смогла бы прогуляться до магазина и купить овощей. Это нетрудно. – И салатик сделаю. Колбаски не хочешь?
– Подойдет все, – ответил Филимон. – Не суетись, – попросил он, – сиди и жди, пока я не приду – все приобрету по дороге, я как раз нахожусь возле торгового центра…
– У Лилии Королевич была заячья губа.
Не отрываясь от сковороды, – Филимон решил, что не аристократ, чтобы есть вилкой из фарфоровой тарелки жареную картошку – протянул Ариадне телефон с фотографией на экране.
– У нее точно такой же шрам на губе, как у тебя, – сказал он.
– Да, я знаю, что такое заячья губа, – ответила Ариадна. – Только у меня шрам не послеоперационный, а полученный в результате аварии.
Она не стала напоминать, что вторично ей губу разбила бабушка ножкой от венского стула.
– Я знаю, – кивнул Филимон, – ты говорила. Если хочешь, я постараюсь разузнать, кто сообщил бабушке о твоей беременности, – неожиданно, словно прочитав ее мысли, предложил он.
– Можно, было бы неплохо, – согласилась Ариадна. – Давно это было, но мне это все равно не дает покоя та давняя история. Я даже порой просыпаюсь по ночам в холодном поту, когда сны и воспоминания наиболее ярки. Хотя кому от этого станет легче?
– Прежде всего тебе, Ариадна, тебе, – сказал Филимон. – Ты взглянешь на некоторые вещи по-иному, может быть, избавишься от иллюзий.
– Вряд ли, – пожала она плечами. – Могу только стать осторожней при общении с некоторыми людьми. Знаешь, – Ариадна поежилась, как от холода, – последнее время мне кажется, что за мной следят. Это становится навязчивой мыслью. Я начинаю лгать, скрываться.
– Расскажи подробнее, – попросил Филимон, отвлекаясь от еды.
– Ты поешь хотя бы, – предложила, улыбнувшись Ариадна, – а потом мы все подробно обсудим.
– А картошка абсолютно не мешает мыслительному процессу, – рассмеялся Филимон, – даже наоборот. Когда ешь, вся кровь к желудку приливает, а голова при этом становится светлая-пресветлая, как раз можно подумать о чем-нибудь таком.
