Патриция Хайсмит - Крик совы
— Да — ответил Джек, но довольно неуверенно и поднял палец, чтобы им принесли еще виски.
— Помню, когда я с ней разговаривал в первый раз, она сказала «Я пока еще не знаю, что вы олицетворяете, но когда-нибудь узнаю». Это было, когда я прятался у ее дома. Я ведь так с ней познакомился. Правда, правда, я же подглядывал за ней через окно, — Роберт зажмурился.
Джек недоуменно хмурил брови, будто Роберт нес какую-то бессмыслицу.
— Подглядывал через окно? Что ты хочешь этим сказать?
— То, что говорю. И однажды Дженни меня увидела. Однажды вечером. Так мы и познакомились. Не говори, что ты об этом не слышал. Грег…
— Да, — сказал Джек, — наверно, это был Грег. Мне однажды кто-то позвонил, с месяц назад. Я не знал, говорить тебе об этом или нет, и не сказал.
— Значит, ты знал, — Роберт быстро улыбнулся и пригубил только что принесенный виски.
«Интересно, как Грег узнал, что я дружен с Джеком, — удивился Роберт. — Может быть, от Дженни? Хотя какое это имеет значение?»
— Тот, кто звонил, сказал, что он — друг Грега, — продолжал Джек. — Он сказал, что мой приятель Боб Форестер… э-э… псих, он подглядывает за девушками в окна, смотрит, как они раздеваются. Так он, мол, познакомился и с Дженни Тиролф. Помнится, я послал его к черту и бросил трубку. Я подумал, что, наверно, он и правда друг Грега и что Грег, оказавшись в отставке, распускает про тебя всякие дурацкие слухи.
— Да нет, это не слухи. Правда, я наблюдал только за тем, как Дженни возится на кухне. Как она стряпает. Она меня так… — Продолжать он не мог, но не потому, что очень волновался. Нет, он был совершенно спокоен, словно окаменел.
— Да? — переспросил Джек.
Роберт глотнул воздуха и посмотрел на длинное серьезное лицо приятеля. Джек все еще глядел на него с недоумением, может быть, чуть настороженно.
— Всю прошлую зиму у меня была депрессия, а когда я смотрел на Дженни, мне становилось лучше. Она казалась такой счастливой. Раза два я видел у нее Грега и думал: «Вот счастливая девушка, собирается замуж». Я клялся себе, что больше не пойду к ее дому, но отправлялся туда снова. Наверно, я наблюдал за ней раз семь или восемь. В конце концов, как-то вечером она меня увидела. Я извинился, хоть это звучит и дико. Я думал, она вызовет полицию. Но нет. Она пригласила меня к себе выпить кофе, — Роберт пожал плечами и улыбнулся. — Можно считать, что она была счастлива, пока не встретила меня. Пока не решила, что я означаю смерть.
Джек покачал головой, потер коротко остриженную макушку.
— Но я знаю, она была влюблена в тебя. Это было видно сразу. А когда я тебя слушаю, получается какой-то бред. Ты правду говоришь Боб, что ты за ней наблюдал? То есть подглядывал?
— Да, правду.
— Так, — Джек откинулся назад и сделал глоток из стакана с водой, стоявшего рядом с кофе. — Никому об этом не рассказывай. Я бы на твоем месте не стал. Да и зачем? — Джек сосредоточенно раскуривал сигарету.
Роберт почувствовал: отношение Джека к нему изменилось решительно и бесповоротно. Люди, подглядывающие в чужие окна, — ненормальные, и неважно, наблюдают они, как девушки раздеваются или как жарят цыпленка.
— Я только что сообщил об этом полиции, — сказал Роберт.
— Ах так! А зачем? Какого черта? Разве это имеет отношение к Грегу? Грег жив. А ты… — Джек замолчал.
Роберт тоже замолчал. Они не глядели друг на друга.
— Можно задать тебе интимный вопрос? — спросил Джек.
— Спрашивай, — ответил Роберт.
— Ты хоть раз спал с Дженни?
— Нет, — ответил Роберт. — А что?
— По-моему, тогда все это было бы куда серьезней. Для нее, конечно. Дженни казалась такой молодой. И она была очень влюблена в тебя, верно ведь?
— Мне кажется, да. А я — нет. Я всегда старался дать ей это понять. Не думай что я оправдываю себя, Джек.
— Понимаю.
— Но мне следовало предвидеть. Сообразить. Я не должен был встречаться с ней после того, первого раза. Да мне больше и не хотелось ее видеть, но она сама меня разыскала… Приехала как-то к стоянке у фирмы, нашла мою машину и, когда я возвращался домой, поехала за мной следом. — Роберт закрыл глаза ему было тошно от собственного голоса от того, что он говорит.
— Ну и что было дальше?
— Дженни осталась у меня ночевать. Помню, она выпила всего два бокала, но захмелела и не захотела ехать домой. Она спала на тахте внизу, в гостиной. Так повторилось несколько раз, и Грег, конечно, заметил, что она не ночует дома. После этого он и напал на меня. Понимаешь, как все получилось, Джек?
Джек медленно кивнул.
— Надо было порвать сразу, а я не смог. Я только настаивал, чтобы мы виделись реже, но не порывал. У Дженни делался такой несчастный вид. Один раз, правда, я попытался все закончить, когда жил в Лэнгли, еще до того, как снял дом. Я сказал Дженни, что нам лучше не встречаться, и пытался ее уговорить выйти замуж за Грега.
— Ну и что?
Роберт оперся головой на руку.
— А потом, через несколько недель, она как раз и появилась на стоянке и поехала за мной, когда я возвращался домой.
— Понятно.
Понятно ли? Роберту хотелось сказать «Я никогда ничего ей не обещал», но ему было стыдно прибегать к жалким, обеляющим его заверениям.
— Пойду-ка я обратно, — сказал он, берясь за бумажник.
— Не дури, не ходи сегодня в контору, — отозвался Джек. — Позвони Джаффе. А хочешь, я ему скажу.
— Нет, я объяснюсь с ним сам.
Роберт объяснил Джаффе, что у него «личные неприятности», говорил кратко, напряженно и резко, как человек, которому нечего терять. Роберт не сомневался, что уже лишился места и думал, что самое правильное — написать письмо с просьбой его уволить.
К полудню Роберт вернулся домой. Сняв пиджак и галстук, он повалился на красную тахту и пролежал несколько часов, пока не начало смеркаться. Он не спал, но мозг его, казалось, бездействовал, даже мучившие его обычно бесконечные повторения событий и разговоров на этот раз его не донимали. Он словно умер, и Роберту думалось, что такое вот состояние — самое близкое к тому, что живой может представить себе о смерти. Встав, он съездил в Лэнгли за газетами. Купил «Инкваэрер» и «Лэнгли Газетт». Обе поместили сообщения о смерти Дженни на первых страницах, а в «Газетт» была еще и ее фотография. Сидя в машине, Роберт прочел газеты. Дженни умерла, держа в руках его свитер и открытку с рисунком, изображающим «птицу-пессимиста». Ее записка была опубликована полностью и курсивом. Среди других обычных газетных статей записка Дженни выглядела трагической, поэтичной и несколько неправдоподобной. На второй странице «Газетт» была фотография Сузи Эшем — в слезах с раскрытым ртом; Сузи рассказывала, как накануне заезжала к Дженни около десяти вечера, но сколько ни звала ее, ответа так и не добилась. Сузи сообщила также, что «три дня назад Дженни призналась как познакомилась с Робертом Форестером — он подглядывал за ней в окна. Грег Уинкуп это подозревал. Я думаю, Дженни боялась Роберта, вот и покончила с собой». Роберт скрипнул зубами и завел машину.
Когда он вернулся домой, звонил телефон. Роберт не стал снимать трубку. Он сел и снова внимательно изучил обе газеты. В них рассказывалось о драке между Форестером и Уинкупом в субботу шестнадцатого мая и сообщалось что об Уинкупе уже десять дней нет никаких известий. Конечна газеты могли уже упомянуть, что, по слухам, Уинкупа видели в Нью-Йорке, но, похоже, это сообщение не сочли достаточно надежным и печатать не стали.
Снова зазвонил телефон. Роберт решил, что совсем не отвечать нельзя. К тому же, если это полиция, они просто явятся сами.
— Алло! — хрипло сказал Роберт.
— Боб, это Наоми Тессер.
Роберт весь сжался.
— Здравствуйте.
— Мы с Диком только что прочли в газетах. И я… как вы, Роберт?
— Как я?
— Господи! Могу себе представить! Мы просто потрясены всем этим. Дженни всегда казалась немного странной и часто бывала какой-то нервной, иногда просто подавленной, мы это замечали.
Роберт ждал.
— Да, а что слышно насчет Грега? Нет ли каких новостей?
— Ах, насчет Грега, — сказал Роберт. — Да говорят, несколько дней назад его видели в одной нью-йоркской гостинице.
— Да что вы? А кто его видел?
— Не знаю.
— Ну хорошо, я понимаю, вам сейчас не до разговоров.
— Да, пожалуй.
— А еще эта Сузи Эшем, вот уж, как говорится, удружила, верно?
— Если вы имеете в виду ее рассказ о том, как мы с Дженни познакомились то это правда.
— Правда? И то, что Грег говорил, тоже правда?
— Да, мне уже надоело это скрывать. Да и зачем, теперь-то?
— Но… значит, вы подтверждаете, что Дженни вас боялась?
Эти новые подозрения вполне удобно для Наоми сменяли прежние — будто Роберт убил Грега.
— Да, возможно, это тоже имело значение. Простите, Наоми, вы не возражаете, если мы на этом закончим? Что? Спасибо, — он повесил трубку, невзирая на ее просьбы. «Подождите!»
