Частное лицо - Валерий Николаевич Михайлов
– Я думаю, здесь замешаны деньги. Большие деньги.
– Я почему-то думал, что ты предложишь любовь.
– Мне всегда нравились истории о сокровищах.
– Сокровища? Такая смерть, скорее, наводит на мысль о наследстве.
– Не хочу. Это скучно.
– Хорошо. Что по твоему не скучно?
– Слушай, мы обсуждаем его смерть, потешаемся, развлекаемся, а ведь человек действительно разбился, – сказала она, немного смутившись.
– Думаю, он на нас не обидится. Тем более что мы обсуждаем исключительно вымышленного героя. Так почему его всё-таки убили?
– У него были деньги, огромные деньги.
– Тогда бы его убили дома или просто обворовали. Его могли бы пытать, но несчастный случай…
– У него были деньги мафии. Кто-то об этом узнал, и решил, что так он сможет избежать отмщения.
– Да, но мафия не нашла своих денег. Думаешь, они бы оставили это так?
– Значит, он скрывал эти деньги даже от мафии, – нашлась она.
– Хорошо, что он делал для мафии?
– Похищал людей и продавал их на органы.
– Банально и избито. К тому же это просто только на страницах плохих книг и в не менее плохих фильмах. Чтобы трансплантация прошла успешно, необходим донорский орган, совпадающий с организмом акцептора по целому ряду параметров. Нужен доступ к базе данных и не только. Пропажа донора не должна особо привлекать к себе внимание. Бомжи, заключенные или алкоголики не подходят – донор должен находиться в хорошем физическом состоянии. Можно использовать солдат из горячих точек, дескать, пропал без вести, но на всех солдат не хватит, к тому же, кто будет столь тщательно обследовать солдат?.. Тут целая куча вопросов.
– Неужели ты такой недогадливый? Он ездил из больницы в больницу, по всему Миру. И в каждом уголке планеты у него были свои люди. Представляешь, всемирная мафия врачей! – она произнесла это так, словно действительно открыла мне страшную тайну.
– Не хватает Шварценеггера, чтобы спасти Мир, – отреагировал я.
– Предложи что-нибудь сам, – обиделась она.
– Извини… Я просто пытаюсь думать.
– Вот именно, что пытаешься.
– Извини. Идея с медицинской мафией действительно хороша. Тем более что Толеро – прекрасное место для таких делишек… Действительно замечательная идея: Существует ряд клиник, где врачи имеют картотеки на будущих доноров. Они находятся чуть ли не во всех крупных городах Мира. А здесь на Толеро уже делают непосредственно трансплантацию. А что? Здесь полно миллионеров, тишина, никто никуда не лезет. Для конспирации клиники между собой не связаны, и только он является руководителем и связующим звеном, этаким Мориарти в белом халате.
– И кто-то узнаёт о его проделках… – от обиды не осталось и следа.
– Вот только кто и как?
– Сейчас модно об этом умалчивать…
– Нет, подожди… Кто-то, пусть будет Плюх, узнаёт о его деятельности… Он узнаёт, что тот хранит чертову кучу денег, и хочет их отнять. Но как? Если он засветится, друзья доктора его уберут. Найти можно кого угодно и где угодно. К тому же, когда за тобой охотятся, красиво и беззаботно не поживешь.
– Поэтому, чтобы докторская мафия ничего не заподозрила, убийство законспирировали под несчастный случай.
В тот вечер мы проболтали с ней до глубокой ночи. Игра затягивала нас обоих. Она нас сближала, и ожидание преодоления той критической черты, после которой отношения между людьми превращаются в личные, приятно меня возбуждало. Признаюсь, я думал об Олесе днём и ночью уже после первой встречи. В неё трудно было не влюбиться с первого взгляда.
Ну, как успехи? – спросила она, когда мы встретились на следующий день в ресторане.
– Никак. В голову ничего не лезет кроме любовных сцен.
– Ты такой же глупый, как и твой Плюх, – наигранно рассердилась она.
– Так помоги мне.
– Поняв, что сам ни до чего не додумается, Плюх обратился за помощью к Умнику. Умник согласился – если мафия узнает, что кто-то взял деньги доктора, их найдут даже на дне океана.
– К тому же они ещё не знали, сколько их, и где он их хранит?
– Нужна была информация, и они взяли в свой отряд ещё одного человека.
– Щеколду. Это был настоящий знаток своего дела, который легко смог организовать наблюдение за доктором. За ним установили слежку в течение 25 часов в сутки.
– Это стоило бы им хороших денег.
– У них были деньги, или был спонсор. Это уж, как ты хочешь, – отмахнулась она, – и вскоре они обнаружили, что доктор периодически покупает… Бриллианты. Их легко прятать, и они не дешевеют.
– Тогда лучше неграненые алмазы…
– Которые он хранил в тайнике… где-нибудь в тайнике под полом.
– А ты бы хранила алмазы в тайнике под полом? Любой идиот мог бы их отыскать. Каждый дурак первым делом начинает искать тайники под полом.
– Он мог хранить их в камере хранения. Здесь такие есть. Ты можешь снять её на несколько лет, хоть навсегда.
– Нет, он был слишком осторожен для этого. Появляться каждый раз возле заветной ячейки после покупки камней… Это могло бы навести кого-то на мысль…
– Согласна. Но где тогда он должен был их хранить?
– Давай оставим этот вопрос на завтра.
– Я поняла, как они узнали, где он хранит деньги, – с заговорщической улыбкой сообщила Олеся за завтраком, который по времени можно было назвать обедом.
Так случилось, что эту ночь мы провели в её номере, в её постели, в её ванне… Только под утро, оставшись совсем без сил, мы позволили себе провалиться в глубокий сон.
Завтрак мы заказали в номер. Олеся была в халатике, тапочках, без грима, и это делало её похожей на маленькую девочку.
Мне было чертовски интересно, до чего она сумела додуматься, но во время трапезы Олеся не проронила ни слова. Только закурив сигарету, уже за кофе, она вернулась к разговору:
– Они его шантажировали, – выпалила она так, словно объясняла мне, что дважды два будет четыре.
Я не понимал. Зачем шантажировать человека, если цель – забрать деньги незаметно для всех? К тому же он не позволил бы им после этого жить, иначе пришлось бы закрывать все дело.
– Хорошо, они застукали его с какой-то шлюхой, а дома у него жена, дети… К тому же излишний интерес к его персоне мог бы помешать делу.
– Пусть так, но сколько они могли потребовать, сделав вид, что ничего не знают об алмазах, да и зачем им светиться на такой мелочи?
– Ты мне об этом вечером и расскажешь, а сейчас мне пора. Извини.
– Представляешь, доктора действительно пытались обворовать, – сообщила она, едва войдя ко мне в номер. Вор
