Корона Мышки-норушки - Дарья Донцова
– Хотел узнать, может, кому помочь надо, – ответил Сигизмунд. – Тех, кто тебя ненавидит, зло сотворил, надо пожалеть. Но никого в живых, кроме Алены и Екатерины, не было. Я сначала Кате позвонил, представился, спросил: «Может, могу вам чем-то помочь?» Она коротко ответила: «У моего отца братьев не было». И трубку бросила. Я набрал во второй раз, хотел объяснить, что не обманщик, на самом деле ее родной дядя. Но она мой номер заблокировала. С Аленой иначе получилось. Пытался ей позвонить и слышал: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети». В моей жизни теперь порядок и нет вопросов. Остался единственный, на который никогда не получу ответа. Но если подумать, зачем он мне?
– Что за вопрос? – поинтересовался я.
– Кому досталась корона принцессы Сули? – ответил Сигизмунд. – Мое последнее фото и последняя добыча Константина.
– Принцессы Сули? – удивился я. – Никогда о такой не слышал.
– Я тоже, – признался собеседник. – В то время, когда я занимался фотографированием в музеях, плохо знал историю. Большинство изделий, которые я снимал, не радовали глаз. Да, на них ушло много драгметалла, камней, они считались антиквариатом, сделаны в царские времена. Дорого все такое сейчас стоит. Но работа неинтересная, топорная, на вкус заказчика, а тот порой хотел иметь нечто «богатое», чтобы соседей-приятелей ослепить блеском ожерелья жены. И в прежние времена, и сейчас обеспеченные мужчины считают супругу, мать, дочь витриной семьи. Чем дороже кто-то из женщин одет, разукрашен, тем яснее становится окружающим материальное положение семьи. Нищие в изумрудах копеечку на улице не просят. Вот такие купеческие ожерелья, браслеты, серьги я не запоминал. Если опять увижу, то навряд ли смогу вспомнить, где их фотография, начисто вытеснил ювелирных жука и жабу из памяти. Однако в музеях были и другие изделия. Тоже очень дорогие, но прекрасные, настоящие произведения искусства, плод рук талантливых, вдохновенных мастеров. Меня охватывала печаль, когда их фотографировал, понимал: никогда ничего даже отдаленно похожего не сотворю. Ну кто даст мастеру колец-зайчиков уникальные рубины и сапфиры? Но даже если такой дурачок и найдется, то я дровосек, а нужен художник. На последних снимках, которые я сделал, – корона принцессы Сули. Увидел ее, и дух захватило. И вот странность! Диадема – моя последняя поездка. Больше Бронислав меня никуда не отправлял, потом был арест. Я все время ждал: вот меня про корону спросят, а та запредельной стоимости. Но нет! Об изделии даже не упомянули.
Глава тридцать пятая
– Принцесса Сули, – начал докладывать Боря, – персонаж, известный узкому кругу людей, которые ей поклоняются. Девушка придумана в конце восемнадцатого века Андреем Крысовским. Как гласит легенда, этот мало кому известный литератор написал повесть о принцессе, всемогущей, прекрасной, как солнце, способной одарить того, кто ее любит, всеми благами. Сегодня это произведение посчитают фантастическим и малоинтересным. Сюжет его прост. Один мелкопоместный дворянин Иван Козлов поехал в гости, а у кареты сломалось колесо. Пока кучер возился с починкой, барин решил прогуляться по лесу, заметил среди деревьев голубое свечение, пошел посмотреть, откуда оно исходит. Ноги привели его к горе, которой раньше не было. У ее подножья сидело юное создание, прекрасное, как утренняя заря. Незнакомка сказала Ивану, что ее зовут Сули, она дочь великого волшебника Мориса. Злой колдун Берг убил отца, а ее заключил в гору, которую сделал невидимой. Десять тысяч лет Сули провела в заточении, но сегодня Берг скончался, Сули сразу стала свободной, она готова отблагодарить того, кто даст ей на некоторое время приют. Иван, конечно же, согласился, поселил красавицу в своем не особо богатом доме, одел, обул. Та поблагодарила доброго дворянина, сказала ему:
– Помогай тем, кому плохо, и получишь счастье. На месте, где нашел меня, построй дом, я буду там жить. Скажи людям, пусть приходят, купаются в озере, загадывают желания, они непременно исполнятся.
– У меня нет денег, – признался Козлов, – а в лесу нет водоема.
– Он там уже есть, – засмеялась гостья. – Забрось в него ведро, найдешь средства и диадему. Никогда не продавай мою корону, передай ее детям, те пусть отдадут внукам, правнукам и другим поколениям. Если продашь корону, твой род погибнет.
Иван сделал так, как велела принцесса, и вытянул полный жбан золотых монет. На дне лежала диадема такой красоты и ценности, что барин на сутки ослеп. Когда зрение вернулось, Иван обрел целительский и пророческий дар, построил дворец для Сули. В гостиной стоял шкаф, в нем хранилась корона…
Боря засмеялся и продолжил:
– Ну и оптимистический эпилог. Люди широким потоком потекли к Сули, та всем помогала. Иван Козлов стал богат, уважаем, женился на дочке царя. Через год после того, как книга вышла в свет, человек по имени Иван Козлов поселился неподалеку от леса, о котором шла речь в книге. Он построил дом и начал ездить в гости к местным помещикам, говорил всем, что это он помог Сули, а сейчас живет в ее дворце и до сих пор владеет короной, та исполняет все желания.
– Современные мошенники не придумали ничего нового, работают, как тот Иван, – заметил я, – а наши соотечественники мало чем отличаются от своих предков. Верят в колдунов, знахарей, целителей, толкователей снов.
Боря развел руками:
– Такова человеческя природа. Хочется получить все и сразу. До большевистского переворота к Сули постоянно шли люди. В двадцатых годах прошлого века здание, где находилась корона, принадлежало потомку Козлова. Потом времена изменились, лес вырубили, на его месте возникла деревня Мукатин. Дворец принцессы превратили в райисполком. В пятидесятых село разрослось, получило статус «поселок городского типа», а еще через два десятилетия местный глава решил привлечь туристов. Но как? Храмов, монастырей в Мукатине не было, знаменитые люди там не жили. Уж не знаю, кому пришла в голову идея оживить Сули. Райисполком выселили, владения Козлова отреставрировали, выставили корону, настоящую, нашли ее в запасниках местного музея.
– Да уж, чего только не увидишь в провинциальных хранилищах, – вздохнул я, – в залах демонстрируется дай бог третья часть фондов.
– Народ подогрели рассказами о чудесах, – продолжал Боря, – даже телевидение приезжало. На волне шумихи одно издательство выпустило книгу Крысовского. Правда, спустя некоторое время партийная власть спохватилась и запретила упоминать о Сули. Но те, кто принял это решение, не учли менталитет русского народа. Мы же всегда хотим то, что нельзя. Если намерен кого-то или что-то сделать популярным, запрети это и сообщи в газетах: «В населенном пункте Мукатин в музее хранится корона принцессы Сули. Но думать, что она исполнит ваши желания, глупо». И народ кинулся в Подмосковье. Слух о
