Цю Сяолун - Закон триады
– Это было после посещения пекинской оперы. По вашему указанию я провожал инспектора Рон в гостиницу. И на набережной один торгаш предложил ей купить амулет. В газетах часто пишут о том, что некоторые торгаши дерут с иностранцев втридорога. Поэтому я и поторговался с ним вместо нее. А потом она попросила меня надеть ей амулет.
Он умолчал о том, что сам за него заплатил. Зная, что после предоставления финансового отчета ему не вернут уплаченные за него деньги, он не видел смысла признаваться в этом.
– Да, американцы… они так от нас отличаются.
– Как представитель китайской полиции, я считаю необходимым проявлять гостеприимство. Мне безразлично, что за дьявол… – Он многое хотел бы сказать, но увидел, как по лицу Ли пробежала тень недовольства. Не стоит поднимать шум, если в деле замешано министерство общественной безопасности.
Старший инспектор Чэнь уже не впервые оказывался для него объектом пристального внимания.
Участие министерства общественной безопасности было понятно во время расследования убийства Всекитайской отличницы труда, когда на карте стоял безукоризненный образ партии. Но в настоящем деле старший инспектор Чэнь не делал ничего, что могло бы повредить интересам партии.
Если… если только кому-то было очень выгодно отстранить его от расследования. В интересах триады, а не партии.
– Пусть слухи вас не беспокоят, – заявил секретарь парткома Ли. – Я ясно дал понять информатору, что это дело – особое. Что бы ни сделал старший инспектор Чэнь, он делает это в интересах страны.
– Я очень вам благодарен, товарищ Ли.
– Не стоит благодарности. Для нас вы – не рядовой член партии, у вас большое будущее. – Ли поднялся. – Я понимаю, что вам выпала нелегкая и очень сложная работа, поэтому переговорил с комиссаром Чжао. В следующем месяце мы предоставим вам отпуск на недельку. Поезжайте в Пекин – посмотрите на Великую стену, на Запретный город и Летний дворец. Разумеется, все расходы за счет управления.
– Это будет великолепно, – сказал, вставая, Чэнь. – А сейчас мне пора возвращаться к моей работе. Кстати, товарищ Ли, а как вы узнали о похищении?
– Ваш помощник Цянь Цзюнь позвонил мне домой вчера ночью.
– Понятно.
Ли проводил Чэня до двери и, положив руку на косяк, сказал:
– Примерно неделю назад я по ошибке набрал номер вашего прежнего телефона. И мне пришлось поговорить с вашей матушкой. У нас, стариков, одинаковые заботы.
– В самом деле? Она не говорила мне о вашем звонке. – Чэнь всегда восхищало умение Ли время от времени вносить человеческую нотку в разговоры о партийной политике.
– Она считает, что вам давно пора остепениться. Завести себе семью, вы понимаете, что она имеет в виду. Конечно, решать вам, но, думаю, она права.
– Спасибо, товарищ секретарь парткома. – Чэнь сразу понял, к чему ведет Ли. Предложение съездить в Пекин тоже было сделано неспроста. Все знали об отношениях Чэня с живущей там Лин, так что намек Ли можно было истолковать как отеческую заботу, вот только выбранный им момент невольно насторожил Чэня.
Почему Ли именно сегодня поднял вопрос о его отдыхе?
Выйдя из кабинета Ли, Чэнь достал было сигарету, но, увидев в конце коридора установку для охлаждения воды, сунул пачку в карман. С наслаждением выпив холодной свежей воды, он с силой смял бумажный стаканчик и выбросил в корзину.
20
Вернувшись к себе в кабинет, Чэнь сразу позвонил Цянь Цзюню.
– О, а я несколько раз звонил вам вчера вечером, старший инспектор Чэнь, но не застал вас. К огромному сожалению, я потерял номер вашего мобильного телефона. Поэтому позвонил секретарю парткома Ли.
– Ах, вы потеряли номер моего сотового! – Чэнь ни на минуту не поверил Цяню, ведь тот мог оставить сообщение на автоответчике. Стремление молодого честолюбивого полицейского угодить самому главному партийному боссу понять можно, но он ведь при этом обманывает своего непосредственного начальника! Интересно, почему Ли так упорно рекомендовал ему в помощники именно Цяня?
– Вы знаете о том, что случилось с той женщиной из Гуанси, старший инспектор Чэнь?
– Да, мне все рассказал секретарь парткома. А вы сами как об этом узнали?
– После разговора с вами я связался с Цинпу. И вечером сотрудники тамошней полиции позвонили мне и рассказали об этой страшной истории.
– А сегодня есть что-нибудь новое?
– Нет. Полиция Цинпу пытается найти джип, на котором приезжали те молодчики. Он был с военным номером.
– Скажите им, чтобы они немедленно связались со мной, как только у них появятся какие-то известия. Они несут ответственность за все, что происходит на их территории, – сказал Чэнь. – А что насчет трупа, обнаруженного в парке Хуанпу?
– Пока тоже ничего нового, только официальный отчет доктора Ся о вскрытии. Но там все то же, что и в предварительном отчете. Опросы гостиниц и домовых комитетов в близлежащих домах тоже ничего не дали. Я лично опросил более двадцати управляющих гостиницами, но никто не смог сообщить ничего важного.
– Сомневаюсь, что у них достанет смелости сообщать нам что-либо. Ведь если они проболтаются, гангстеры дадут им прикурить.
– Да уж. Несколько месяцев назад служащие одного кафе сообщили в милицию об одном торговце наркотиками, и на следующей же неделе то кафе сровняли с землей.
– Что вы еще намерены делать?
– Продолжу обзванивать и обходить гостиницы и домкомы. Пожалуйста, скажите, старший инспектор Чэнь, чем еще мне заняться.
– Поручаю вам следующее, – раздраженно сказал Чэнь – Отправляйтесь в больницу и скажите врачам, чтобы они как следует позаботились о несчастной Цяо. Если потребуются деньги, возьмите их из нашего особого фонда.
– Я поеду туда, шеф, но особый фонд…
– Нечего спорить! Это самое малое, что мы можем для нее сделать! – рявкнул Чэнь и с размаху бросил трубку.
Может, он вел себя не очень справедливо по отношению к молодому подчиненному, но уж слишком он был взбешен и расстроен. Он чувствовал себя полностью ответственным за произошедшее с Цяо несчастье, которая ради рождения ребенка перенесла столько трудностей и в результате потеряла его. Но страшнее всего то, что больше она не сможет иметь детей. Какой ужасный удар для бедной женщины!
Чэнь сломал карандаш пополам, как в старину солдат ломал стрелу, давая какую-нибудь клятву. Он должен, обязан как можно скорее найти Вэнь. Это станет его личным вкладом в борьбу с незаконной переправкой людей за границу. С Цзя Синьчжи. И со всем злом, которое триада приносит людям.
Он задумался о злосчастной судьбе Цяо, которой удалось найти работу в Цинпу. «Удача рождает неудачу, а неудача ведет к удаче», как тысячи лет назад сказал Лаоцзы. Множество людей из провинций хлынули в Шанхай, но даже при помощи недавно появившегося Шанхайского агентства по трудоустройству не всегда могли найти работу. Цяо удалось устроиться, но удача обернулась для нее огромным несчастьем.
Тут он сообразил, что стоит позвонить в агентство по трудоустройству – ведь туда могла обратиться Вэнь и получить временную работу официантки с разрешением жить в помещении ресторана или место няни.
Но ответ на его запрос не принес положительных результатов. В данных агентства не значилась женщина, соответствующая Вэнь по описанию, к тому же при настоящей безработице беременная женщина не могла рассчитывать на какое-либо место. Однако директор агентства пообещал сообщить ему, если появится информация о такой женщине.
Затем Чэнь позвонил в гостиницу «Мир». Он по-прежнему обязан был всюду сопровождать Кэтрин Рон, какие бы подозрения ни накликало на него ее общество. Не застав Кэтрин в номере, он оставил для нее сообщение. Сейчас был не самый подходящий момент идти в гостиницу с букетом цветов – после того, как служба безопасности засекла его в момент, когда он застегивал на ней злосчастный амулет, а секретарь парткома счел необходимым сделать ему замечание.
Он проработал с Кэтрин Рон, своей временной напарницей, всего каких-нибудь два дня. Однако их вынужденное тесное общение могло быть одной из скрытых причин, по которой Ли предложил ему провести отпуск в Пекине. Очень своевременное предостережение! Куда ни повернись, кругом сплошная политика, и Ли очень ловко пользовался малейшими фактами, чтобы держать его на крючке.
Поразмыслив, Чэнь решил во время обеденного перерыва съездить к матери.
Она жила неподалеку, но он попросил Малыша Чжоу отвезти его на «мерседесе». По дороге он остановился у прилавка с фруктами и после ожесточенного торга с продавцом приобрел корзинку из бамбука с сушеными плодами лунъянь, мимоходом вспомнив насмешки Кэтрин над его страстью поторговаться.
Вид старого милого дома на улице Цзюнзанлу, казалось, обещал короткую передышку от бесконечных интриг. Когда он вышел из «мерседеса», которым воспользовался ради матери, несколько соседей поздоровались с ним. Мать никогда не одобряла его службу в полиции, но, поскольку окружающие все больше богатели, его высокое служебное положение, подтвержденное почтительным водителем, который открыл ему дверцу, повышало и ее статус.
