Мастер-класс от курицы-соседки - Маргарита Эдуардовна Южина
– Какой день рождения? – не сразу сообразил Федор.
– Обыкновенный, – перекривилась Мария. – У меня, чтоб ты знал, в эту субботу праздник. И уже ресторан заказан, и гости все приглашены. И тебя приглашаю тоже.
– А кто будет? – «сломался» Федор.
Мария принялась загибать пальцы. По видимому, контингент Сазонову понравился, потому что он крякнул и развел руками:
– Ну… День рождения, это святое. Тем более, что я сам там буду. Придется за тобой следить.
– Ты хочешь быть моим кавалером? – кокетливо повела плечиком Маша.
– там кавалеров до хрена, как я успел заметить. Я просто буду за тобой присматривать, имей ввиду.
Все следующие дни Мария только и делала, что готовилась к празднику. Все детективные проблемы отошли на второй… нет, даже на двадцать пятый план, а на первом месте остался ее праздник. Она даже к вечеру встречи готовилась не так. Оно и понятно – на вечере все герои дня, а вот на дне рождения королева только она!
Для того, чтобы прикупить себе новый наряд, пришлось у Федора выпросить оплату за месяц вперед. Федор покрякал, но выдал. Хватило не только на платье, но и на туфли, на прическу и даже на маникюр. Даже еще остались деньги.
В субботу подготовка к празднику началась с самого утра.
– Феденька, сходи с собачками на прогулку, – тоном умирающего лебедя попросила Мария.
– Я думал, что сейчас ты с ними сходишь, а я вечером, после ресторана, – пытался справедливо разделить обязанности Федор. Но Маше было плевать на все его попытки.
– Феденька, а я говорю – прогуляйся! Я должна хорошо выспаться, чтобы у меня был свежий цвет лица.
– Так ты теперь до самого ресторана спать будешь? – всерьез удивился Федор. – Уже итак одиннадцать часов.
Однако, спорить с именинницей он не решился. Мария поднялась и убежала в ванную.
– Маш, – пришел с прогулки Федор. – А у нас сегодня завтрака не будет?
– Ты что? – высунула лицо из двери Мария. – Мы же сегодня идем в ресторан! Там, знаешь, сколько я еды заказала!
Федор тихонько вздохнул и отправился на кухню:
– Пойдем, брат Григорий, придумывать себе яичницу. Ты какую больше любишь – с помидорами или с беконом? Бекон, это такая свинятина, заграничники придумали, чтобы мы всю башку сломали, где такое сало достать…
Когда Федор выставил на стол огромную сковороду с четырьмя зажаренными яйцами, к нему тут же подсела Маша.
– Ой, я так волнуюсь, – взяла она вилочку и принялась ковыряться в яичнице.
Федор сначала даже опешил, но потом решил, что молча перенести все это нахальство у него хватит силы.
– Ты не представляешь, как меня… прям, распирает от волнения! – нажевывала хозяюшка.
– И чего? Чего волноваться-то?
– Ага! А вдруг этот главреж будет сидеть, есть – пить, а меня обратно в театр так и не возьмет?
– Тогда скажешь ему, чтобы заплатил за фуршет.
– Ну… сказать-то я могу все, что угодно, а вот кто заплатит… Ой, а чего это я сижу? Мне ж надо в парикмахерскую!
К шести часам перед зеркалом красовалась Мария. У нее была высокая прическа, лицо украшал профессиональный макияж, а фигуру благополучно скрывало черное платье с белым пушистым боа.
– С ума сойти! – вертелась в разные стороны Маша. – Федя, я говорю – с ума сойти, правда?
– ну да… что-то из этой оперы, – торопливо напяливал рубашку постоялец.
– Сегодня у нас будут дамы: я – «Мисс Королева сезона», Катька – «Мисс Районная Красотка», Танька – «Мисс Необъятность» и Тонька – «Мисс Спасибо, что пришла».
– Мария, похоже, мы опаздываем.
– Ничего, красивые женщины не обязаны приходить первыми.
– Ты об этом потом расскажешь своему главрежу.
– Ох ты, еще ведь и главреж! – и Мария, чмокнув на прощание Гришку, понеслась на выход.
Маша решила, что подъедут они на машине, а вот обратно придется идти пешком. Ну да здесь совсем недалеко. К сожалению. Потому что с Федором возвращаться домой можно было бы по самой длинной дороге.
Все же, заходя в ресторан, у людей сразу же меняется настроение. Эти белые торжественные скатерти, этот хрустальный блеск бокалов, а еще – музыка! Все это так поднимает настроение!
К своему столику Мария просто подлетела. За столом были почти все, не было только Юрия Петушккова, но его никто ждать и не собирался, да главрежа.
– Машенька, ты сегодня просто богиня! Просто богиня! – тараторила Тонька, приседая возле Марии и стараясь незаметно усесться рядом с Федором. Но Мария строго следила за посадочными местами. Да и сам Федор повел себя некорректно – он взял и сел рядом с Катькой.
Та была, как всегда, хороша. Короткая стрижка, чистое, ухоженное лицо, стройненькая фигурка. Ни дать, ни взять – мальчик паж при золушке. Правда, Золушка сегодня была… немного не в классическом весе и возрасте, ну да ничего.
Мария только собралась было насладиться всеобщим вниманием, как вошел Георгич и все «одеяло» по театральной привычке перетянул на себя:
– Друзья мои! – еще с порога раскинул он руки для объятия. – Я к вам стремился со скоростью ветра!!
И приглашенный режиссер кинулся обниматься с дамами. С Машей объятия длились всего две секунды, на крупную Татьяну Георгич и вовсе внимания не обратил, зато задержался, обнимая тощую Тоньку. С Катькой и вовсе решил объятий не разжимать. Пока уже сама Мария не оторвала его руки от стана Солодовниковой.
Начиналось все шумно, весело. Танька ела за троих, но так хохотала, что было невозможно ее не поддержать. Катька смешно морщила носик и делала Маше комплименты. Владька-бывший муж, его Маша тоже пригласила, он отчего-то совсем не пил, вероятно, после вечера хотел вернуться к своей второй или… какая там она у него по счету… к супруге, в общем. Федор разрывался между Машей и Катериной. В нем боролась преданность профессии и симпатия к Кате. Тонька вихляла тощим задом на танцполе и думала, что всем нравится на нее смотреть. Юрка Петушков, все же, пришел, и сейчас накинулся на еду, как будто не ел с прошлого года. Главреж поглядывал на себя в зеркальные стены и с каждой минутой становился все напыщенее. Вообще все проходило великолепно, если бы не одна небольшая неприятность – рядом со столом Марии был накрыт огромный, богатый стол, за которым уже тоже сидели люди. Причем, разного возраста. А это было совсем некстати. Во – первых, у соседей были молоденькие, хорошенькие девицы, на которых уже поглядывали мужчины со стола Марии. А во – вторых, как-то не совсем
