Просто умереть - Питер Джеймс
Грейс ненадолго задумался, затем сверился с ежедневником в «Блэкбери». Следующую пару часов Рой намеренно оставил свободными, чтобы подготовить для процесса по делу Суреша Хуссейна кое-какие документы, которые он должен был продемонстрировать Элисон Воспер на планерке в 12:30. А потом Грейс еще собирался изучить отчет судмедэкспертов по делу Томми Литла. Но последнее и так прождало целых двадцать семь лет, так что еще один день погоды точно не сделает. В то время как исчезновение Харрисона отлагательства не терпело. Пускай никого из близких этого парня Рой в глаза не видел, однако не сочувствовать им не мог. В особенности невесте. Ему ли не знать, насколько мучительно бесследное исчезновение любимого человека. И если сейчас он способен хоть как-то помочь, то должен сделать все возможное.
– Да, конечно, – согласился Грейс.
Гленн принялся за салат, к рыбе же больше не притрагивался, в то время как Рой с аппетитом уминал свой пудинг, попутно разглагольствуя:
– А еще я недавно прочитал, что французы пьют красного вина больше, чем мы, но живут дольше. Японцы едят рыбы больше англичан, но вина пьют меньше и живут дольше. Немцы едят больше говядины, баранины и свинины, пьют больше пива, но тоже живут дольше англичан. Знаешь, какова мораль сей истории?
– Нет.
– Убивает вовсе не то, что ты ешь и пьешь, – убивает английский язык.
– Просто железная логика, – ухмыльнулся Брэнсон. – За это я тебя и люблю.
– Ладно, давай отыщем Майкла Харрисона, и будешь отдыхать в выходные с чистой совестью.
Гленн сдвинул рыбу на край тарелки и допил колу.
– В этой бурде полно искусственных подсластителей, – осуждающе изрек Грейс, кивнув на стакан товарища. – В Интернете мне попадалась теория, что из-за употребления сладких газированных напитков может развиться волчанка.
– Волчанка? Господи, а это еще что такое?
– Кое-что похуже ртути.
– Спасибо, жеребец.
– А вот теперь ты мне просто завидуешь.
Когда, загнав машину на стоянку, друзья вошли в облупленное шестиэтажное здание, в котором располагалось брайтонское отделение полиции, Грейса охватила ностальгия. Этот участок имел репутацию самого беспокойного и деятельного в Великобритании. Шум и гам здесь стояли едва ли не постоянно, и годы, проведенные в этом месте – а Рой поработал тут без малого пятнадцать лет, – он неизменно вспоминал с теплотой. Именно этой деловой суеты ему больше всего не хватало после недавнего перевода в относительную тишину Управления уголовного розыска на окраине города.
Поднимаясь по бетонной лестнице, на синих стенах которой висели такие знакомые информационные доски с правилами распорядка и объявлениями, Рой уже по одному только запаху ощутил, что находится в полицейском участке. Он тут не такой, как в больницах, школах или зданиях гражданских служб, – здесь пахнет напряженной энергией.
Они миновали четвертый этаж, где когда-то располагался его кабинет, и двинулись по коридору пятого. Прошли мимо стенда с огромным заголовком «Общий уровень раскрываемости преступлений: апрель – 27,8 %». Наконец Брэнсон провел Грейса в длинный узкий кабинет, в котором он временно разместил группу, занимающуюся делом об исчезновении Майкла Харрисона. Шесть столов, на каждом современный компьютер. На данный момент не пустовали только два стола, и за ними работали полицейские, которым Рой симпатизировал, – детектив-констебль Ник Николл и детектив-сержант Белла Мой. Также в помещении стоял офисный мольберт «Саско», на стене висела чистая белая доска, а рядом с ней – крупномасштабная карта Суссекса с незамысловатым орнаментом из цветных кнопок.
– Кофе? – предложил Гленн.
– Спасибо, пока не хочу.
Они остановились возле стола Беллы, обложенного аккуратными стопками бумаг, среди которых затесалась открытая коробка шоколадных шариков «Мальтезерс».
Указав на бумаги, женщина сообщила:
– Из «Водафона» прислали распечатку телефонных звонков Майкла Харрисона с утра вторника до девяти часов утра сегодня. А еще я на всякий случай запросила информацию и по четверым его приятелям, вместе с которыми он был на мальчишнике.
– Хорошая идея, – закивал Брэнсон, явно одобряя инициативу сотрудницы.
Белла указала на экран своего компьютера:
– Я отметила на карте вышки мобильных операторов, которыми пользовались эти пятеро – «Ориндж», «Водафон» и «Ти-Мобайл». «Ориндж» и «Ти-Мобайл» работают в более высоком частотном диапазоне, нежели «Водафон», чьей сотовой связью пользуется Харрисон. Последний раз сигнал с его мобильника зарегистрирован на базовой станции, располагающейся на вышке в Пиппингфорд-Парке, в квадрате А – двадцать два. Однако я выяснила, что эта вышка вовсе не обязательно была ближайшей к нему, потому что в случае загруженности сети сигналы передаются на следующую доступную вышку.
«А эта барышня далеко пойдет», – подумал Грейс.
Рассмотрев карту, он поинтересовался:
– Каково расстояние между вышками?
– В городах около ста ярдов. В сельской местности – уже несколько миль.
По опыту Рою было известно, что вышки операторов сотовой связи служат своего рода маяками. Телефоны – не важно, говорят по ним или же они находятся в режиме ожидания, – постоянно посылают сигналы на ближайший маяк. Отследить передвижения пользователя на основе данной информации несложно. И все же в городе сделать это гораздо проще, чем в сельском районе.
Белла встала из-за стола, подошла к висевшей на стене карте Суссекса и указала на синюю кнопку в центре Брайтона, окруженную зеленой, фиолетовой, желтой и белой кнопками.
– Мобильник Майкла Харрисона я отметила синим. Его четверых друзей – другими цветами.
Грейс внимательно следил за ее пальцем, перемещающимся по карте по ходу повествования.
– Как мы видим, во вторник все пятеро держались вместе с семи до девяти вечера. – Она указала на три сменившиеся дислокации. – В каждом из этих мест находится паб. А вот дальше становится интереснее. – Палец передвинулся в точку в нескольких милях к северу от Брайтона. – Видите, все пять кнопок здесь рядышком. А потом их остается только четыре. Вот тут.
– Зеленая, фиолетовая, желтая и белая, – подхватил Брэнсон. – Синей нет.
– Именно, – кивнула Белла.
– А как после этого меняла положение синяя кнопка?
– Никак, – женщина выразительно покачала головой, – она просто исчезла.
– Значит, они разделились примерно в… около восьми сорока пяти вечера? – уточнил Грейс.
– Если только Харрисон не выронил где-то телефон.
– Разумеется, это тоже исключать нельзя.
– В итоге мы имеем участок радиусом в восемь миль, примерно в пятнадцати милях к северу от Брайтона, – подытожил Гленн.
– А мобильник Харрисона все еще подает сигналы? – спросил Грейс, на которого ум Беллы в сочетании с ее внешней привлекательностью произвели немалое впечатление.
Он встречался с этой девушкой раньше, но прежде никогда ее не замечал, только сейчас разглядел по-настоящему. У нее было очень симпатичное личико и, если только она не носила в бюстгальтере булыжники, действительно большая грудь – как раз к таким женщинам Рой и питал слабость.
