Галина Романова - Демон искушения
— Не знаю, нравится им или нет. Никто особо не перетрудился, — неожиданно забеспокоилась Юля, она как-то не задумывалась никогда над этим. — Да и родители их настаивали.
— А кто родители? Из обеспеченных, надо думать.
— Не бедные люди, разумеется. — Мраморные плечи Миронкиной слегка шевельнулись. — Если честно, я незнакома со всеми лично. Степан этим занимался.
Опять Степан! Везде и снова Степан! Он дышать за нее, интересно, не пробовал? Все сам решал: работать ей или нет, когда, сколько и с кем работать. Если взять в расчет, что она ни в чем случившемся не виновата, то понятна теперь и ее растерзанность перед обстоятельствами. Они ее не просто сломили, они распластали ее по земле и прошлись коваными сапогами. Все так шло, шло безмятежно и славно, и вдруг такой поворот!
И холодный расчет ее мужа понятен. Дамочка никогда и ни во что не влезала. Она и делами-то сама после его кончины заниматься не станет, снова на кого-нибудь свалит с облегчением.
— Кстати… — осенило тут же Невзорова, и он тут же попытался схитрить. — А кто вам сообщил о страховке? Был звонок из страховой компании, когда они узнали о его гибели? Вы сами туда наведались, наверное, со свидетельством о смерти?
— О чем вы таком говорите, Олег? — Юля посмотрела на него с укоризной. — Они не могли от меня ничего узнать, потому что я о них не знала.
— Как это? — он ловко изобразил непонимание.
— А так! Я же не знала о существовании этой страховки, стало быть, не знала и о страховой компании. И не могла туда пойти со свидетельством о смерти. Была в жэке, в паспортном столе, в военкомате, это меня туда уже из жэка послали. Потом на службе у Степана была. А в страховой компании не была, конечно же.
— Тогда кто вам сообщил о страховке, Юля?
Ее ответ мог многое прояснить сейчас. И это могло быть первой зацепкой, первой ниточкой, как любил говорить Саша Коновалов, за которую следовало начать осторожненько так тянуть. Нежно и осторожно тянуть, медленно наматывая на клубок. Начни ведь дергать быстро и резко, запросто оборвешь.
— Адвокат мужа. Востриков Александр. Он пришел ко мне через несколько дней после моего возвращения.
— Сам пришел? Вы с ним не созванивались?
— Ну да. Сам. Я и про него-то, если честно, тоже ничего не знала. Догадывалась, конечно, что адвокат у Степана должен быть, но не знала, кто конкретно. Вот он пришел, озадачившись тем, что от Степана нет никаких известий, и показал мне эту страховку.
«Думай, Олег! Думай, думай, думай! Только осторожно думай, не заносись слишком далеко и высоко в своих предположениях».
Она не знала ничего про адвоката, который занимался делами ее мужа. Возможно такое? Да, учитывая ее покорную отстраненность от всяческих хлопот, от которых муж ее всегда ограждал.
Адвокат является к Миронкиной домой, потому что его клиент не отвечает на его звонки. Возможно такое? Да. Адвокаты — народ дотошный и ответственный. А может, просто пришло время получить гонорар или зарплату, кто его знает, на каких условиях тот работал.
Он предъявляет ей страховой полис или копию его, что вполне резонно, раз он адвокат покойного. И что дальше? По какому принципу его деятельность должна была продвигаться дальше?
— Ну… Я попросила его взвалить весь груз на себя и оформила на него генеральную доверенность.
— То есть передоверили ему ведение всех своих дел, включая нотариальное оформление наследства, выплату по страховке? Так?
— Ну, да. Он что-то говорил мне про комиссию, перед которой мне надо предстать не единожды, потом вроде бы все утряслось. И мне придется лишь один раз там появиться для соблюдения формальностей, в плане подписания каких-то бумаг.
— Понятно.
Очень хотелось Невзорову заполучить адвоката на роль подозреваемого, очень. И все бы тогда очень гладко и ровно сошлось. Но торопиться все же не следовало. И прежде чем начать выполнять роль героя, спасающего бедную женщину и мир заодно, не мешало бы взглянуть на труп ее мужа. Второй, черт побери, уже по счету.
— Едем.
Он поднялся со скамейки, где они просидели, беседуя больше часа. Без особой на то нужды подхватил ее под локоток. Видимость-то была неплохой во дворе, фонари исправно горели, им глазасто помогала луна. Споткнуться, оступиться и уж тем более упасть она не могла бы. Но очень уж захотелось спасателю дотронуться до ее кожи, отливающей мрамором, очень. Потрогать ее прохладную бархатистость, а потом понюхать пальцы — тянет от них талой ледниковой водой или нет…
Дом на набережной тонул в темноте. Неоновая магазинная подсветка через дорогу сюда не доставала. Лампочка сигнализации под козырьком торгового павильона освещала лишь крохотный пятачок перед его входом. И все, ни единого фонаря, ни единого освещенного окна в доме. Даже луна предательски куда-то улизнула, будто решила предоставить Невзорову возможность в полной мере проявить свой героизм, усложняя ему задачу.
Юля Миронкина думала немного иначе.
— Темно, хорошо, — прошептала она, выбираясь из его машины. — Никто нас не увидит.
— Да, — отозвался он ворчливо. — И мы тоже никого зато не увидим.
— А кого?
— Убийц вашего мужа, к примеру. Может, они где-то поблизости сейчас обретаются.
— Зачем?! — шепнула она прерывисто.
Ему удалось ее напугать. Невзоров удовлетворенно улыбнулся. Не станет теперь вырывать свою руку из его пальцев и лететь впереди него.
— Ну, доделать то, что не успели.
— А что?!
— Вас убить, к примеру. — Он дождался ее испуганного «ах», не без похвалы самому себе отметил, что прыти у нее поубавилось и Юля теперь буквально жмется к его боку, и добавил с неохотой: — Да шучу я, Юля. Чего вы… Какие убийцы? Их и след простыл. Хорошо еще, что труп на месте.
— А где же еще ему быть?! — теперь уже не он, а она вцепилась в его локоток. — Вика удрала, думаю, уже и не вернется. Кому его еще убирать?
— Соседи могли вызвать милицию, почувствовав характерный запах.
Сказал и тут же загадал. Вот если она не виновата, то трупа на месте не окажется. Убрал его убийца, чтобы не возникало никаких вопросов у страховой компании. Получит вдова деньги, а там уже разберутся и с ней по ходу дела.
А вот если труп все еще там, то убийца, скорее всего, она. Состояние аффекта, такая дрянь!..
Квартиру он открыл без особого труда. Замок был плохонький. Вошли, отдышались, стоя на пороге. Плотно прикрыли за собой дверь и пошли в ту комнату, где Юля обнаружила в кровати мертвого Степана.
— Ну и где он? — выдохнул Невзоров с облегчением, войдя в комнату первым. — Что это вы, Юля, комедию разыгрываете?
Она осторожно выбралась из-за его спины. Проследила за робким сегментом света от ручного фонарика, ахнула и тут же виновато задергала плечами.
— Там он был, Олег! Там! Прямо в центре кровати лежал, лицом вверх. Глаза открыты. Я поначалу даже не поняла, что он мертвый. Подошла, а он не моргает. И губы… Губы синие.
— Может, он снова притворялся? Один раз сумел обвести вас вокруг пальца, почему не повторить?
Невзоров обошел комнату, высвечивая каждый угол и все внимательно осматривая. Уборку провели тщательную. Постель перестелили, аккуратно заправив. На комоде ни единой вещицы. Ни расчесок, ни пудрениц, ни монеток. Ничего! Он открыл бельевой шкаф. Пустые полки, как ожидалось. На подоконнике тоже чисто, ни цветочных горшков, ни старых газет.
— Здесь все убрали, — догадливо поддакнула Юля, обходя кровать стороной. — Но уверяю вас…
— Как же его убили, интересно? Никаких следов ранений не видели? — Невзоров встал в изголовье кровати.
— Нет. Так он по самый подбородок был одеялом накрыт. Вот так вот. — И она коснулась ребром ладони своего подбородка. — А тянуть с него одеяло и рассматривать характер его ранений у меня не хватило ума и смелости. Меня обуял такой ужас!.. Вы себе не представляете, как я бежала! Даже про машину позабыла… Потом уже возвращалась…
— Понятно, — буркнул он и, резким движением ухватив за простыню, сдернул все с кровати вместе с подушками. — Ого! Смотрите-ка сюда, Юля!
Чуть ближе к изголовью на матрасе обнаружилось огромное темное пятно, которое, несомненно, старательно кто-то затирал или замывал.
А почему это он решил, что она не могла это все проделать? Почему решил все списать на неведомых убийц, которые охотились за ее деньгами? Она тоже может быть заинтересована в том, чтобы труп ее мужа не нашли. Плакали тогда ее денежки, так-то…
— Либо огнестрел, либо ножевое ранение, — выдал предварительную версию Невзоров.
— Так выстрела не было слышно, — робко возразила Юля.
— Пистолет мог быть с глушителем.
— А-а-а… Ну, да… Ну, да…
— Послушайте, а вы точно никого не видели входящим или выходящим из этого подъезда? Ведь если учесть, что убийство нужно было совершить в максимально сжатое время, то это промежуток времени… хотя довольно-таки солидный промежуток. Вспоминайте, Юля, вспоминайте. Никого не видели? Может, машина какая подъезжала?
