Галина Романова - Демон искушения
— О чем?
— Ну… о том, что хочешь меня, например. Хотя бы так…
— Хотя бы так! — Он поймал ее пальцы и с силой стиснул в своей ладони. — И не только хочу затащить тебя в номер, но и отпускать потом не хочу, Юль. А вы все с ней скачете, ужимки какие-то, блин…
— Вот! А потом возмущаешься, что твоя дочь так разговаривает, — тут же сделала ему замечание педагог Миронкина.
— Ну не буду, не буду больше! Слушай, а чего это ты так сказала: ну наконец-то! А с чего я тогда потащился в это пекло, если не из радости быть с тобой рядом, а? С чего, по-твоему?
— Ну… — она помялась немного, подбирая слова. — Я хотела тебя отблагодарить за то, что ты спас мне жизнь. Спас мою репутацию. Могли ведь запросто объявить меня убийцей собственного мужа. Мол, ворвалась в дом на набережной, увидела его живым, все поняла и…
— Ты, стало быть, поблагодарить меня захотела и повезла меня с дочкой на курорт, а я как последний… надувшись от самодовольства и решив, что ты мне обязана, поехал, так? — перебил ее Олег. — Эх, Юлька, и сколько тебя жизнь ни учила, так и не научилась ты ее понимать!
— Прости, — она ткнулась ему виском в плечо. — Прости, глупо так… Но жизнь ты мне все равно спас, майор Невзоров.
— Ну… — он не стал возражать.
— Когда они напали на меня в черных масках в подъезде дома, я думала, умру от страха еще до того, как они соберутся меня убить. Ты же не сказал, что подстрахуешь меня с ребятами и в подъезде тоже. Я так и думала, что ты остался в машине, там, на улице. Я думала…
— А мы тоже не думали, что они потеряют осторожность и нападут на тебя в подъезде. Хотя, с другой стороны: а где еще? На улице нельзя. Возле дома или на пороге страховой компании опасно, люди кругом. А в подъезде мало кто днем шныряет, так ведь?
— Да.
— Вот Сигин со старшим сыном и набросились на тебя сразу, как железная подъездная дверь захлопнулась. В этом предбаннике достаточно темно, чтобы их рассмотреть. Маски опять же на мордах.
— Олег! — снова одернула она его.
— Ну не лица же у этих преступников, Юля! Это надо же, как в кровь этого Сигина въелось его преступное прошлое! И завязал вроде бы, а все равно. Сколько волка ни корми, что называется… А все ведь началось с простого любопытства!
Все и правда началось с любопытства… Сигина-младшего. Заждавшись как-то преподавательницу, замешкавшуюся без домработницы на кухне с приготовлением чая, он возьми и открой стол хозяина дома. А там поверх всех бумаг и оказался этот злополучный страховой полис. Он и прочитал, стол закрыл, но дома отцу обо всем рассказал. Вот, мол, батя, как люди себя любят и ценят. Вы-то, мол, не страховались, когда друг с другом в девяностых воевали.
А потом пошло-поехало.
Степан не вернулся с курорта, погибнув там. Слухи в их городе разносятся очень скоро. К тому же вдова и не делала из этого тайны.
Сигин-старший тут же смекнул, как можно на этом заработать, и выдумал для наивной женщины несуществующие долги. Она спорить не стала. Обещала все вернуть. Они принялись ждать. И тут очередной сюрприз: вдова вроде в печали, а постоянная пассия погибшего порхает, как бабочка. По городу шастает, наряды покупает, небу с солнцем скалится, жизни, в общем, радуется. С чего вдруг, если Степан погиб? У них же любовь взахлест была, а она слезинки не проронила, почему? Начали наблюдать и…
И оборзели просто от такого расклада.
Степка оказался жив! Замутил историйку под себя со своей девкой, взял в помощь адвоката и ждал теперь, когда срок придет деньги сцапать за собственную же кончину.
С чего тогда, спрашивается, вдова станет несуществующие долги Сигину возвращать? С каких таких прибылей? Бабло из бизнеса Степка давно выскреб. Страховку собирался прикарманить. Не вернет, потому что будет нечего. Не отдаст Степка с вертихвосткой своей ей денег. Обуют, как пить дать, соломенную вдову.
К тому же менты могут квартиру на набережной накрыть, и тогда уж точно писец всем надеждам на шальной заработок.
Вот и решили тогда отец со старшим сыном исправить положение. И сделать все так, чтобы у властей в случае чего претензий не имелось. Деньги за труп должны быть выплачены, вот вам труп, пожалуйста. Они даже не особо сильно его прятали, решив, что семи смертям не бывать, а вторая, настоящая, первую, фальшивую, запросто перекроет.
Ладно, от Степки отделались. Девка его с перепугу умчалась куда глаза глядят. Так новая проблема нарисовалась: вдова к менту подалась. Слежку организовали за ментом, он на дочку и вывел. Спрятал, называется! А сам от вдовы ни на шаг.
Пришлось и тут деликатно намекнуть, чтобы не совались. На рожон, конечно, не полезли. Не дураки власть трогать, тем более их детей. Но вот психологическое давление оказали. Пацаны время от времени наезжали на дачу, тусовались там под окнами, чтобы страху напустить.
Все вроде устаканилось, как тут адвокат зашустрил. Сигин, он же не дурак был, он кому следует заплатил, чтобы ему информацию сливали. Вот и узнал, что адвокатишко занюханный начал давить на сотрудников компании, деньги наличкой требовать для вдовы. Зачем, спрашивается, если сейчас весь мир по безналу живет? Стало быть, что?..
Стало быть, решил этот плюгавый отросток денежки прибрать. Пришлось поговорить с ним по-взрослому. Кто же знал, что он таким настырным окажется и ни на какие уговоры и угрозы не среагирует?! А у Сигина нервы еще с девяностых ни к черту. Он его как схватит, как к углу стола приложит. Только на улице и опомнился, что наделал.
Но жалеть было уже поздно! Что сделано, то сделано.
Так что отступать было некуда да и незачем. И решение было принято однозначное: за угрозу такого срока разве столько теперь денег им на всех положено? Им теперь… все причитается.
Организовались с сыном. Сначала вдову до страховой компании вели, потом оттуда, опередили на пару минут и стали караулить в тамбуре за железной дверью с домофоном. Серега-то код преотлично знал, памятью потому что обладал феноменальной. Ему и репетиторы никакие были не нужны, баба взъегозилась…
Конечно, если бы ментов заметили на площади перед страховой компанией, ни за что на рожон не полезли бы. Так ведь не заметили! Да и майора сыновья его возле вдовы не видели больше. Болтали даже, дело на Миронкину уголовное завести пытается. А им, Сигиным, что? Пусть заводит. Они деньги возьмут, которые с лихвой отработали, угомонив двух придурков, и отчалят.
— Отчалить не получилось, — закончил вспоминать Невзоров, осторожно перебирая нежные Юлины пальчики. — А жизнью я вряд ли рисковал, чтобы ты знала и к героям меня не причисляла.
— Почему?
Она растерянно заморгала, успев погрозить расшалившейся за спиной Машке. Тоже удумала, вату сахарную начала на кустарнике развешивать. Хулиганка!
— Потому что при отце и сыне не было оружия, — пожал плечами Невзоров, показав Машке кулак. — Ни пистолета, ни ножа, даже карандаша не было. Так что… Какой из меня герой?
— Нет, Олег, ты самый настоящий герой! — Юля потянулась к нему губами, успев прошептать: — Герой моего счастливого романа!..
