Загадка Красной Вдовы - Джон Диксон Карр
– Ага! Мы как раз о ней и говорили, – заметил Г. М., когда Мантлинг открыл дверцу и недоверчиво заглянул в отделение. – Ваш брат сказал, что вы весьма неплохой вентрилоквист[19].
Мантлинг нахмурился, но потом заметно повеселел:
– Послушайте, Г. М., вы, полицейские, чудной народ. Полагаю, это часть вашего метода – сидеть и рассуждать о кукле чревовещателя, когда в соседней комнате лежит этот мертвый бедолага, да? Хитро. Может быть, но… Да, это Джимми. Я достаю его иногда. Хотите увидеть Джимми за работой? – Он сел и вынул манекен, на красной физиономии которого застыло выражение жизнерадостной тупости, а внимательные глазки забегали туда-сюда.
– Я недавно разговаривал с одним вентрилоквистом, – сказал Г. М. – Великим… уж не помню кем. Так вот, по его словам, то, что называют умением «бросать голос», – это не более чем миф. Он сказал, что это совершенно невозмо…
– Отойдите. Все, – распорядился Мантлинг. – Если стоять близко, эффект, черт возьми, не тот. Ну вот, Джимми, послушай меня внимательно. Я хочу попросить тебя… Что там? – Он не договорил и нетерпеливо повернулся к двери. – Да, Шортер? Какого еще дьявола? Что вам надо?
– Простите, сэр, – послышался голос Шортера, – но вам нужно пойти туда прямо сейчас. Полицейский инспектор, сэр, лежит на полу во Вдовьей комнате и… он, похоже, мертв.
Г. М. с проклятием поднялся из кресла, выронив при этом трубку.
Терлейн, обернувшись к закрытой двери, услышал за спиной громкий хохот. Мантлинг, давясь смехом, топал по полу.
– Это, джентльмены, пример того, что мой брат считает смешным, – произнес Гай сквозь зубы. – Практическая демонстрация.
Мантлинг, утерев выступившие на глаза слезы, убрал куклу на место.
– Так и есть. Получилось. Да перестаньте, Г. М., не смотрите так! – проворчал он. – Я сегодня не в настроении показывать все, что мы с Джимми умеем, но подумал, что небольшое представление не помешает – так, для общего понимания. Направил ваше внимание на манекен, чтобы вы не заподозрили меня в фокусах с дверью. Потом, когда я недоговорил и обратился к двери, вы приняли все за чистую монету – и вопрос, и ответ. Хотя, Г. М., ваш друг прав. «Бросать голос», как вы говорите, нельзя. Вы просто пользуетесь им, как фокусник. Вы говорите, направляя голос в определенное место, потом делаете вид, что слушаете. Звук возвращается как будто издалека из того места, куда направлено внимание зрителей, и они этому верят.
Сердито взглянув на него, Г. М., сопя, потянулся за трубкой.
– Хм! Ладно. Так это игра? Но как вы управляете голосом?
– Интересно? Верно! – произнес Мантлинг с нескрываемым самодовольством. – В этом деле требуется практика, но я дам общее представление. Это так называемый подвальный голос. А теперь смотрите сюда – я открываю рот… Я собираюсь зевнуть, видите? Мое горло в положении для зевка, и я говорю через зевок. Потом загибаю язык назад, касаясь кончиком мягкого нёба. Чем глубже уходит язык, тем с «большего» расстояния идет голос. Понятно? Силу голосу придают мышцы живота – вы напрягаете их, как будто собираетесь откашляться. На самом деле это легко. Труднее всего формировать звуки, не шевеля губами. Некоторые согласные произнести не получается, и их приходится заменять похожими. Да что с вами? Вы так чудно на меня смотрите…
– Подождите-ка. – Г. М., моргая, уставился на Мантлинга. – Хотите сказать, что можете сделать так, чтобы ваш подвальный голос шел как будто издалека? С любого расстояния?
– Нет, не с любого, конечно. Я имею в виду какое-то разумное расстояние. Внимание можно привлечь, например, к двери или ширме. И я могу заставить вас думать, что голос идет оттуда. Конечно, чистым он не получается никогда – это невозможно при данном способе извлечения звука. И чем больше условное расстояние, тем невнятнее…
Мантлинг не договорил.
Он замер с полуоткрытым ртом, его мутные голубые глаза широко распахнулись. Взгляд забегал от одного гостя к другому, и веснушки вдруг стали темнеть.
– Ну ты и дурень, – четко произнес Гай. – Неужели не понимаешь, что ты только что описал, как именно все случилось.
Мантлинг шагнул к двери, которая открылась, и в комнату вошел старший инспектор. Мастерс, конечно же, заметил грозящее взрывом напряжение; взгляд его пробежал по комнате, он захлопнул блокнот с видом человека, готового приступить к делу.
Его, однако, опередил Г. М.:
– Мы тут услышали кое-что очень и очень интересное. Насчет прошлого. Но это может подождать. Что нового у вас? Нашли записную книжку?
Мастерс торжествовал, хотя и старался держаться скромно.
– Что у нас? У нас, сэр, все очень хорошо. Нет, записную книжку мы не нашли. Но зато очень скоро мы докажем, как воспроизводился голос Бендера. Впрочем, вы говорите, это может подо…
– Моего брата, как вы видите, вот-вот хватит апоплексический удар, – спокойно, сцепляя и расцепляя пальцы, вставил Гай. – Думаю, вам все же стоит дать нам какой-то намек. Говоря о голосе, вы, случайно, не имели в виду чревовещание?
Как ни старался Мастерс держать себя в руках, лицо его дрогнуло, и Алан отпрянул, наткнувшись на буфет.
– Чревовещание, – задумчиво повторил старший инспектор. – Хм. Чревовещание. Вот как. Вы, конечно, понимаете, сэр, что я не имею права…
– Он хочет сказать вам, – Г. М. наконец нашел для трубки подходящее место во рту, – что сотрудники полиции не имеют права говорить даже о том, что им неизвестно. Мастерс – парень бойкий, но на вас, Мантлинг, он пока еще глаз не положил. Пока.
Мастерс прочистил горло:
– Лорд Мантлинг? Спасибо, сэр. Вас-то я и ищу. Показания дали все, за исключением вас и мистера Равеля. Если мы быстро с этим покончим, то сегодня я вас беспокоить больше не буду. Конечно, должен предупредить, что ту комнату мы освободим еще не скоро.
– Хорошо! – Разволновавшийся Мантлинг постарался успокоиться. – Все хорошо, инспектор. Да. Все хорошо. Я… хм… да, давайте! Что вы хотите знать?.. Но, черт возьми, я его не убивал!
– Нет, сэр. Речь о другом. О дротиках.
– Что? Каких еще дротиках?
– Тех, сэр, южноамериканских, которые мисс Изабель Бриксгем достала из ящика в вашем столе и отдала одному из моих людей. – (Тут Мантлинг склонился над столом, пошарил рукой по ящикам и, похоже, удивился, обнаружив в замке одного из них ключ.) – Вы знали, что наконечники смазаны кураре?
– А вот это уже интересно… Что за чертовщина? О нет… Не дротики… то есть…
– Так вы знали, сэр? Предупреждаю, на них яд. Полицейский врач ушел, но мой сержант позвонил ему и отправил дротики. Доктор Блейн только что ответил. Что скажете?
Мантлинг снова разволновался:
– Что скажу? Скажу… ну, да и нет. В том смысле, что они и должны быть
