Маршрут случайных пассажиров - Галина Владимировна Романова
Сушилина она застала рыдающим и немного смягчила свою неприязнь. Нет, немного не так. Неприязнь ее начала таять еще при разговоре с женщиной, живущей напротив Сушилиных.
Представилась та Ниной Николаевной. И в отличие от соседки Аглаи Антиповой, эта дама оказалась весьма наблюдательной, вежливой и словоохотливой. Она-то и поведала ей историю возвращения с отдыха новоиспеченного вдовца, которого поджидала на лестничной клетке какая-то шалава.
– Не успела Фаиночка остыть, а они уже тут гнезда вьют, сучки! – возмущалась женщина.
Но Валера не пустил шалаву в квартиру.
– Просто дверь перед ее носом закрыл, и все.
И он горевал по умершей жене.
– В открытую ей сказал, что – нет, жена померла, ему ее страшно жалко. Ну или что-то наподобие. Я дословно уж не помню. А она будто не слышит! Шалава…
Ну а уж когда Маша сама застала Валерия Сушилина за рыданиями по безвременно ушедшей супруге, то даже как-то устыдилась. Планировала же ему нервы помотать. Просто так, без повода. Потому что он остался жить – обеспеченный, холеный, красивый, унаследовавший много чего. А Фаина умерла – как-то нелепо, неправильно.
А Валерий возьми вдруг и откройся ей с неожиданной стороны. И более того: открыл ей тайну, которая могла стоить ему свободы.
– То есть шантажист знает, что вы побывали в кондитерской в вечер смерти вашей жены?
– Шантажист думает, что знает, – поморщился в этом месте Валерий. – Потому что это не я!
– Но вы сами сказали, что на этом человеке ваша бейсболка, ваша толстовка и даже ваши спортивные штаны.
– Да. На этом человеке моя одежда, но это не я. А шантажист думает, что это я.
– Почему?
– Потому что я часто приезжал за Фаиной именно в этом спортивном костюме и в этой бейсболке. И сотрудники меня видели именно в этой одежде и могли запомнить.
– Кто конкретно из сотрудников?
– Да все!
– То есть, гипотетически, шантажист – кто-то из кондитеров?
– Конечно! Только у них был доступ к кабинету Фаины.
– И? – не поняла хода его мысли Маша.
– На ее компьютере был доступ к записям с видеокамер. Тот, кто пришел утром после того ужасного дня, просмотрел записи, все почистил – таковы были правила, утром все обнуляли, если без форс-мажоров. Этот человек и есть шантажист.
– Кто пришел утром?
– Это надо выяснять. У них там имеется свой какой-то график, но они постоянно подменяли друг друга. Фаину их договоренность не раздражала. Лишь бы дело не страдало. Могу позвонить и…
– Кому звонить? – перебила его Маша. – Вдруг нарветесь на шантажиста? И вам тогда правды точно никто не скажет. Уж лучше нам сегодня побывать в месте назначенной встречи. И узнать, чего он хочет – ваш шантажист.
– Нам?
– Конечно нам, Валерий. Неужели вы думаете, я отпущу вас одного на встречу? Вдруг у вас появится соблазн избавиться от шантажиста?
– Зачем?! – Он вытаращил на нее прекрасные глаза, нервно заправив за уши длинные пряди красивой модной стрижки. – Зачем бы я вам тогда о нем рассказывал?
– Может, по той причине, что вы очень хитры и изворотливы, а?
Она сейчас не собиралась его щадить. В деле появились новые обстоятельства. И они точно противоречат его горю, которое он демонстрирует на публике.
– Давайте откровенно, товарищ майор. Я не полный идиот, чтобы так подставиться, – проговорил Сушилин после долгого визуального изучения ее персоны. – Я же знаю про камеры в кондитерской. В курсе, где именно они установлены. Как работают. И ни за что не стал бы демонстрировать свою одежду. И я был дома в тот вечер.
– Весь вечер?
– Да. – Он спрятал взгляд. – Сначала у меня было свидание с Ириной, а потом она ушла.
– Здесь было свидание? – Маша проткнула воздух над головой указательными пальцами. – В этой квартире?
– Да.
Гадость какая! Жена в больнице после аварии, а он в дом шлюху притащил.
– Во сколько она к вам приехала?
– Сразу, как я вернулся из больницы. Это еще днем.
– А уехала во сколько?
– До того, как появилась в объективе камер кондитерской.
– Не поняла! – мотнула головой Маша. – Вы хотите сказать, что на фото, присланном вам, ваша любовница?
– Да.
– И именно на ней ваша одежда?
– Да. Мне пришлось отдать ей свой спортивный костюм, потому что собственную одежду она залила вишневым соком. Она ее постирала, но платью предстояло еще высохнуть. А мне не терпелось ее выпроводить, так как это было неправильно.
– Да, именно! О чем вы думали?
– О том… О том, что у меня выдался свободный вечер, который я могу провести с девушкой, которая мне нравится, – ответил он, честно глядя ей в глаза.
– Так вот просто?
– Без затей, – кивнул он согласно. – В отель опять ехать? Зачем, если квартира свободная? Фаина в больнице. У нее там даже одежды с собой не имелось. Я ее должен был выстирать, что я и сделал, и привезти ей потом. Кто же знал, что она пойдет в больничном халате в свою кондитерскую?
– А зачем она туда пошла? Есть мысли?
Он вяло пожал плечами.
– В кабинет войти не могла. У нее с собой ключей не было. Их я забрал с вещами вместе. Просто, видимо, с проверкой пришла. Она любила нагрянуть внезапно. Держала коллектив в железных руках.
– А ваша любовница что там забыла? Она туда зачем поехала? – спросила Маша.
И про себя подумала: «Если, конечно же, это была она, а не ты, прохвост!»
– Ирина всегда проявляла нездоровый интерес к бизнесу Фаины. Часто мечтала, как бы она все устроила, если бы была хозяйкой подобного заведения. Узнала, что Фаина в больнице, и, наверное, отправилась туда. Я понять не могу – зачем?! Дура какая-то! Совершенная дура!
– А как вошла?
– Она знала код входного замка. И как отключить и включить сигнализацию.
– Откуда?
– Я… Я рассказал. Она как-то спросила, а я рассказал.
– А про видеокамеры она не знала?
– Кажется… Кажется, нет. Я ей об этом не рассказывал.
Маша помолчала, пристально наблюдая за Валерием Сушилиным. Она не очень верила в версию с любовницей в его спортивном костюме. А с другой стороны: соберись он избавиться от надоевшей жены, стал бы попадать в объективы камер? Это полный бред. И точно вошел бы в кабинет, затолкай он Фаину в морозильную камеру, стер бы все записи с видеокамер. Потому что – что? Потому что ключи от ее кабинета были у него. Фаина ему их отдала вместе с вещами.
Получается, кто мог помочь Фаине погибнуть? Его любовница? Получается, так. Но доказать это будет невозможно! Если девушка не признается, доказать не смогут ни за что.
Ей позарез нужны были записи – полная версия, – которыми шантажируют Сушилина. Ему прислали лишь три фотографии, где его якобы видно как на ладони. Как он подходит к входной двери и заходит внутрь. Как идет по кондитерскому залу. Три фотографии без времени и даты – в суд с этим не пойти. Любой адвокат ткнет в это пальцем и скажет, что снимки сделаны сто лет назад. К тому же на этих фото только фигура человека в спортивном костюме и кепке. Лица не видно вообще!
А вот на полной версии записей наверняка все это есть до секунды. И вот если ей удастся разжиться этими видеофайлами, она сможет установить, убивала Фаину любовница ее мужа или нет.
Наверняка никто из сотрудников кондитерской не знал об одной хитрости огромного холодильника. А их эксперт, внимательно ознакомившись с инструкцией, все проверил досконально. И установил, что на задней стенке имеется электронный датчик с фиксацией времени открывания и закрывания дверей. Информация обновлялась раз в десять дней. Точное время открытия и закрытия тяжелой двухметровой двери было зафиксировано датчиком. Оттого и точное время смерти Фаины смогли установить. В тот вечер дверь открылась и закрылась лишь однажды. А потом дверь открылась в то утро, когда кондитер Катерина полезла в холодильник за маслом и обнаружила тело.
И если человек в одеждах Валерия Сушилина был в кондитерской в то время, когда дверь холодильника открылась и закрылась, то попробовать доказать причастность этого человека к умышленному злодейству можно.
Только бы заполучить видеофайлы!
До половины девятого сидеть в квартире Сушилина Маша,
