Ветер из рая - Анна и Сергей Литвиновы
На очень хорошей скорости, презрев знак «Населенный пункт», Синичкин ворвался в Лермонтово. Посмотрев предварительно карту, он знал возможные повороты. Ушел направо, на улицу Набережную. Стал резко подниматься в гору – мимо многочисленных, закрытых по случаю несезона ларьков и лотков. Он знал, чувствовал, что наблюдатели не увидели его маневр. Пронеслись по трассе дальше.
«Зверев» поднялся на тричетыре квартала. Припарковался, запер машину. Насвистывая, пошел вниз к трассе. Адреналин, выброшенный в кровь в результате погони – как и тот, что кипел в сосудах после свидания с Диной, – горячил воображение, молодил.
И снова казалось, что ему не семьдесят с гаком, а прежние тридцать с копейками. Вспомнилось, как в восемьдесят первом, в преддверии бегства, он, не говоря никому, даже Белке, взял машину и поехал по этой же трассе в обратном направлении – к Батуми.
Разрабатывал запасной план, готовил окно на границе.
Тогда он рисковал гораздо больше, чем сейчас.
На автобусной станции поселка Лермонтово подошел к извозчикамлевакам.
Обратился к первому:
– Хочешь хорошо заработать?
– Кто ж не хочет!
– Отойдем.
Объяснил план: на время они поменяются тачками. Он отдает водиле свой «Дастер» – новенький, пробег меньше тридцати тысяч. Взамен берет машину мужика: «На тричетыре дня, максимум на неделю. Все документы в порядке. Машина застрахована от всех рисков: ОСАГО, КАСКО. И я тебе по десять штук в день заплачу. И сразу аванс дам, безвозвратный: полтинник».
– Семьдесят пять, и по рукам, – заторговался ушлый шофер.
– Грабеж, конечно, но я согласен.
– А тебето что на «Дастере» не ездится?
– Знают эту тачилу нехорошие люди. Не хочу, чтоб мне помешали.
– Ладно. Где твой «француз»?
– Поехали покажу.
Они сели в старый трясущийся «Ниссан Кашкай» и поднялись в гору, где Синичкин оставил прокатный лимузин.
Водила придирчиво осмотрел его со всех сторон. Полистал прокатные документы. Пробормотал:
– Надеюсь, ты не въехал в какойнибудь «мерс» полчаса назад.
– Все равно ж я буду виноват. По документам я временный владелец.
«Зверев» отсчитал шоферу семьдесят пять тысяч, записал номер мобильника, перегрузил из багажника чемодан.
Спустя пару часов дороги он въезжал в Суджук.
На строительном рынке купил лазерный дальномер, две лопаты, совковую и штыковую, лом и секатор. Кинул в багажник.
* * *
Он не стал ни устраиваться на ночлег, ни отдыхать.
Вечерело.
В месте на окраине города, намеченном заранее по карте, оставил машину.
Переоделся в рабочий комбинезон, который предусмотрительно захватил с собой из Москвы. Сунул в карман перчатки. Прихватил инструмент.
С помощью дальномера отсчитал нужное расстояние.
Обочины дороги все сплошь поросли колючим кустарником и держидеревом. Хорошо, что комбез был из чертовой кожи, вдобавок он захватил очки.
Кажется, вот оно, искомое место. Во всяком случае, дальномер показывает так.
Секатором он стал вырезать среди колючек себе площадку.
От трассы доносился шум машин – но не ровный, постоянный, как это бывает в сезон, а рваный: то одна прошелестит, то вторая, то третья.
Вот, площадка готова. Он еще раз промерил место, где копать. Вонзил в землю посредине лом. Грунт оказался тяжелым, полным многочисленных каменюк.
Мелькнуло: зачем он это делает? В память о ней? Или потому, что по характеру авантюрист? А может, что жаждет справедливости – пусть с опозданием на сорок с лишним лет?
Неважно. Раз он здесь – надо копать.
Надо пройти этот путь до конца.
* * *
Через два часа он докопал примерно на полметра вглубь.
Грунт и впрямь оказался тяжелым.
Кто, интересно, помогал ей тогда? Вряд ли она бы справилась с этим сама.
Он сел на груду земли передохнуть. Захотелось покурить – давнымдавно бросил, но физические усилия (или переживания) до сих пор рождали тягу.
Он услышал, как на трассе тормозит машина. Это ничего не значило: может, ктото решил сфоткаться на фоне памятного знака в честь городакурорта.
Но потом до него донеслось, как сквозь колючий кустарник приближаются двое. Негромко переговариваются.
Он встал, взял штыковую лопату и перехватил ее поудобнее.
Вскоре на площадку, очищенную им от зарослей держидерева, вышли двое. Он сразу узнал их – хотя видел только в зеркало заднего вида, пока они тащились за ним от Лазаревского до Лермонтова. Один – немолодой, весь седой и со шрамом на щеке. Второй лет тридцати пяти, накачанный бугай, стриженный бобриком.
Похоже, он их недооценил. Или переоценил себя. Они узнали его телефоны и запеленговали их. И вот здрасьте.
Когда они его увидели, оба вытащили пистолеты. Ничего особенного, стандартные ПМ. Возможно, переделанные под газ, но, скорее всего, боевые.
– Ах, вот ты где, – почти весело сказал первый, главный, седой. И добавил: – Теперь понятно, где надо копать. Ладно, продолжайте, мистер Зверев. Теперь вы будете работать под нашим контролем.
– А не пошли бы вы оба, – начал Синичкин и подробно пояснил, куда именно им следует отправиться. Он понял, что в любом случае боестолкновения не избежать, и чем скорее оно начнется, тем лучше: пока эти двое не особенно ожидают с его стороны нападения.
И он наотмашь ударил второго – молодого, бугаистого – лопатой в голову. Молодому прилетело потому, что хотя он в паре и ведомый, зато явно физически более сильный. Синичкин не думал, что седой в ответ немедленно выстрелит. Рассчитывал, что успеет и его достать лопатой.
Но тот выстрелил.
Павел
Не доезжая Краснодара, мы с Римкой снова поменялись. Я сел за руль.
– Говорят, здесь, в Краснодарском крае, самые зверские в стране гаишники. Будем надеяться, что ночью они все спят от трудов праведных.
На улице было совсем тепло, чувствовалось, что весна вошла в свои права и скоро лето.
– Вздремни, Римма Анатольевна, – посоветовал я напарнице.
– Я не такое старичье, как ты, и мне ночку не поспать – как нечего делать. Лучше работой займусь. Тебе не кажется, будто мы коечто упустили?
– Например?
Я вырулил со стоянки и погнал свою «бэху» по пустой и темной дороге.
– Например, где мы будем в Суджуке жить? Не пора ли мне зайти на соответствующий сайт и заказать
