Наталья Александрова - Огненный рубин апостола Петра
– А это что за кавалерия? – растерянно пробормотал толстяк.
– Говоришь, какая-то коза? – отозвался Цыган. – Говоришь, ты ее послал?.. Ну, Серега…
Последним из «Мерседеса» выбрался лысый обрюзгший тип с маленькими узкими глазами, в дорогом итальянском костюме, который сидел на нем, как седло на корове. Этот тип вразвалку направился к блондинке. Та бросилась ему на шею, ненатурально изображая рыдания:
– Женечка, зайчик, слава богу, ты приехал! Я уже думала, что ты оставил меня на растерзание этим ужасным людям!
– А это еще кто такой? – удивленно проговорил толстяк, разглядывая лысого.
– Таких людей надо знать в лицо! – процедил Цыган. – Похоже, мы с тобой крупно влипли!
– Да кто же это такой?
– Вопросы будешь потом задавать! – Цыган сверкнул желтыми глазами. – Сейчас лучше мотать отсюда! Выезжай задом, тихонько, не привлекая внимания…
Толстяк понял всю серьезность положения, включил зажигание и начал потихоньку сдавать задним ходом, чтобы незаметно выехать с парковки.
Блондинка продолжала рыдать. Ее лысый друг дождался, пока эти рыдания стихнут, и осведомился:
– И где же те козлы, которые тебя обидели?
– Вон! Вон они! – Девица показала на медленно отъезжающую машину. – Сбежать хотят!
– Апельсин! – рявкнул лысый. – Перекрой им дорогу!
Водитель джипа, который оставался за рулем, рванул с места и поставил машину так, чтобы заблокировать толстяку выезд со стоянки.
– Приехали! – вполголоса проговорил Цыган.
– Да кто же это такой?
– Женя Якут…
– Тот самый Якут? – Толстяк заметно побледнел, нижняя челюсть отвисла. – Ох, елы-палы…
Лысый тем временем подошел к их машине, достал что-то из кармана и взмахнул рукой. В его руке возникла полуметровая телескопическая дубинка, ее удар пришелся по стеклу с водительской стороны, во все стороны брызнули разбитые стекла.
– Вы кто такие? – проговорил лысый, скрипнув зубами. – Вы откуда здесь нарисовались?
Толстяк сидел ни жив ни мертв, боясь вздохнуть.
– Якут, – проговорил Цыган, перегнувшись через своего незадачливого напарника, – Якут, извини, непонятка вышла… мы твою девушку не хотели обидеть… мы же не знали, кто она такая… главное, мой кореш неопытный, совсем недавно в город приехал, никого здесь не знает… извини, Якут, мы не хотели…
– Не хотели? – Глаза лысого еще больше сузились. – Думаете на дурачка соскочить?
Он еще раз ударил дубинкой по машине, разбив остатки бокового стекла, потом нанес толстяку неожиданный и резкий удар в скулу левой рукой, волосатым кулаком с золотой печаткой. Толстяк хрюкнул, голова его откинулась на спинку сиденья, по щеке потекла кровь из рассеченной печаткой скулы. Глаза у него остекленели, он смотрел перед собой с детским удивлением.
– Так кто вы такие? – спросил Якут, обращаясь к Цыгану, как к более ответственному представителю противной стороны.
– Мы с Филином ходим… – негромко проговорил тот.
– С Филином? – Якут пристально взглянул на Цыгана, сложил дубинку и спрятал ее в карман. – Вот и ходите с ним, а в мои дела нос не суйте! Ясно? Филин – человек авторитетный, у меня с ним никаких непоняток до сих пор не было! Если бы не это, вы бы у меня сейчас уже в Неве купались, в бетонных сапогах! А так – я ограничусь строгим предупреждением. Держитесь от меня подальше! Ясно?
– Якут, у нас и мысли такой не было, чтобы в твои дела лезть!
– И чтобы я вас больше возле этого дома не видел! Ясно?
– Все ясно, Якут!
– Ну, если ясно, так и валите отсюда, пока целы! А на прощание, чтобы лучше мои слова запомнили, – вот вам пламенный привет от Жени Якута!
С этими словами он коротко, без замаха ударил Цыгана правой в челюсть.
Цыган охнул, мотнул головой, заморгал своими желтыми глазами.
– Ну, чего ждете? – процедил Якут. – Я вам сказал, чтобы вас здесь больше не было! Считаю до трех, если на счет «три» вы еще будете тут – пеняйте на себя!
Цыган толкнул своего напарника в бок.
Тот очнулся, тряхнул головой, выжал сцепление и помчался со стоянки, не разбирая дороги.
Через несколько минут, когда они отъехали на безопасное расстояние, Цыган выплюнул выбитый зуб и велел Сергею затормозить.
– Ты хочешь, чтобы над тобой вся братва смеялась? – спросил он толстяка.
Тот вместо ответа замотал головой – видимо, после удара Якута дар речи еще не вполне к нему вернулся.
– А если не хочешь, будешь придерживаться моей версии событий.
– Чего? – переспросил толстяк, у которого был небогатый словарный запас. Такие словосочетания, как «версия событий», он воспринимал как иностранные слова.
– Будешь говорить, что я тебе скажу! – перевел для него Цыган. – А для начала мы вот что сделаем…
Серега внимательно его выслушал, ничего не понял, но сделал, что велено: включил зажигание, разогнался и врезался машиной в фонарный столб.
Через час напарники вернулись в «Дворянскую усадьбу».
– Что это с вами случилось? – ехидно осведомился Домкрат, разглядывая вошедших. – С медведем в зоопарке подрались? Как, самого-то медведя не сильно покалечили?
Они выглядели действительно не лучшим образом. У толстяка Сергея, кроме правого, заплыл еще и левый глаз, на скуле темнел огромный синяк причудливой формы, из ссадины все еще сочилась кровь. У Цыгана лицо было перекошено, левая сторона опухла, нижняя губа напоминала спелую сливу. Кроме того, из-за выбитого зуба он слегка пришепетывал при разговоре.
– В ДТП попали… – прошамкал он разбитым ртом. Сергей все еще предпочитал отмалчиваться.
– Куда попали? – переспросил Домкрат.
– В аварию! – повторил Цыган. – В шестичасовых новостях показывали, не видел? Машину тоже малость попортили, нужно будет Стасику отогнать, он починит!
– Вы мне лучше скажите, что с заданием. Подкараулили ту бабу… как ее… Иволгину?
– Глухой номер! – Цыган махнул рукой. – Она там давно не живет, съехала в неизвестном направлении. Так что там больше делать нечего, можно тот дом вычеркнуть…
– Сведения надежные?
– Надежнее некуда! Всех пенсионерок на скамейке допросили с пристрастием, вот Серега не даст соврать!
Толстяк осторожно кивнул.
Дверь соседней комнаты открылась, оттуда вышел Филин.
– Съехала в неизвестном направлении? – переспросил он.
– Так точно… – отозвался Цыган в смущении.
– Ну, так работайте! Выясняйте, куда съехала и почему. Короче, без нее не возвращайтесь.
– С такими рожами что они узнают? – неожиданно заступился Домкрат. – Да их первая же старуха в полицию сдаст!
– Точно, – вздохнул Филин, – лечите рожи скорее. Работнички!
Проснулась Лиза, когда верхушки деревьев золотило всходившее солнце, из чего она сделала вывод, что уже не так рано. Но сон был такой длинный и так похож на явь, что не хотелось просыпаться.
В пещерке было совсем не холодно, ветер и сырость не проникали туда, и Лиза поймала себя на мысли, что ей никуда не хочется идти. Вот так лежать, ждать, когда взойдет солнце, слушать пение не улетевших еще на юг птиц, стук дятла по стволу дерева. И думать о том удивительном сне, что видела она только что.
Она тут же опомнилась. Что это с ней? Как это – никуда не ходить? У нее же задание. Елена Юрьевна ждет отчета. Ведь Лиза никогда ее не подводила. И не потому, что любила и боялась огорчить – нет уж, у Елены Юрьевны с подчиненными были вовсе не такие отношения. Лизе необходимо выполнить все, что ей поручили, иначе… иначе просто не может быть. Ведь она – профессионал высокого класса, она умеет многое, если не все, Елена Юрьевна это ценит. Нужно выбираться отсюда как можно быстрее.
Лиза прислушалась. Не считая свиста и стука, в лесу стояла тишина. Не слышно шума машин и вообще никаких звуков присутствия человека. Надо же, вроде бы недалеко вчера ушла, а лес дикий…
Осторожно Лиза вылезла из своей уютной пещерки и огляделась. Кругом был лес. Высокие кроны деревьев смыкались над головой. Она попыталась припомнить, где по дороге к дому Елены Юрьевны был такой лес. Черт его знает, из окна машины не определишь.
Вчера она едва выехала из города, как прихватили эти, из дорожной полиции. Вспомнив, как все было, Лиза скрипнула зубами и окончательно проснулась. Она встряхнулась, сделала несколько движений, чтобы вернуть мышцам упругость, и пошла вперед – туда, где, как ей казалось, среди леса белел просвет.
Пройдя минут двадцать, Лиза вышла на просеку. Просека была свежая, срубленные деревья блестели свежими срезами и пахли не гнилью, а деревом. Это вселяло надежду. Лиза припустила по колее, проложенной трактором. Однако колея вскоре кончилась, дальше был тупик, и деревья стояли стеной.
Лиза не слишком огорчилась, сменила направление на противоположное и бодро зашагала.
