Когда заплачет розовый фламинго - Ольга Геннадьевна Володарская
– Марк, я больше не могу без тебя, – всхлипнула она. – Пожалуйста, вернись.
– Девочка моя, я уже подписал контракт.
– Разорви его! Если место такое блатное, на него тут же найдутся желающие.
Она еще что-то говорила, и плакала, и молила, и гневалась, но все напрасно.
– Помни, что я люблю тебя, – выпалил Марк перед тем, как положить трубку. А когда сделал это, Лиза с воем убежала к себе, чтобы начать собирать чемодан. Она решила вернуться в Москву!
* * *
Никуда Лиза не уехала, хоть и домчалась до вокзала на такси. Но, просидев в зале ожидания два часа, вернулась. Не в дом тетки Фаины, а в их с Марком гнездышко. Когда заработала связь, она написала ему смс с признаниями в любви. Он ответил ей только через два дня и сообщил, что теперь сможет связываться с любимой редко…
Будто раньше было часто!
А дожди все не прекращались. В домике пахло сыростью, летали комары. Было неуютно, зябко. Лиза грелась у печки, на ней же просушивала постельное белье перед тем, как улечься спать.
– Зачем ты мучаешь себя? – спрашивала Фаина, изредка навещающая подругу. – Тетка тебя готова бесплатно поселить, но ты упорно отказываешься.
– Мне лучше тут.
– Вот заладила, – сердилась та. – Чем лучше? Ты же на себя стала не похожа: исхудала, осунулась…
– Это никак не связано с тем, что я живу на реке.
– А кашель твой тоже с этим не связан? Дохаешь постоянно!
– Немного простыла, но я лечусь.
– Чем? Этим? – и ткнула в банку меда. – Тебе нужно флюорографию сделать, вдруг воспаление?
– Отстань от меня, Фая! – рявкала на подругу Лиза и выпроваживала ее.
Дожди закончились, но не кашель. Пришлось покупать таблетки. От них Лиза постоянно хотела спать, но это и к лучшему: дни быстрее проходили.
Марк не звонил и не писал две недели. Не мог связаться? Или не хотел? Даже на танкере есть возможность отправить телеграмму, не так ли? Звонок можно сделать, когда в порту стоишь. Передать весточку через кого-то. Лиза чувствовала себя одинокой и несчастной. Она часто плакала, перемежая всхлипы кашлем.
Как-то утром в дверь домика постучали. Лиза, едва разлепив веки, побрела открывать. Она думала, это Фаина явилась или дядька Митрич, друг Владлена, пользующийся его причалом. Но на пороге домика она увидела отца.
– Здравствуй, дочка.
– Привет.
– Зайду?
Лиза впустила его и вернулась в кровать – ее знобило.
– Как ты? – спросил Борис.
– Нормально.
– Не похоже.
– Приболела немного, а так все хорошо.
Он сел на кресло, но перед этим убрал с него ворох одежды. У Лизы сил не было на наведение порядка, и в домике царил бардак.
– А у меня ничего не хочешь спросить?
– Как поживаешь, папа? Выглядишь хорошо. Помолодел!
– А так? – Он стянул с головы кепку, и Лиза увидела его волосы, абсолютно седые. Еще на похоронах мамы они были лишь на висках посеребренные. – Я не только овдовел, но и дочь потерял. Она сбежала от меня к тому, кто ее не ценит и не любит…
– Марк любит меня, – перебила его Лиза.
– Если б это было так, он не бросил бы тебя тут одну.
– Ждать его здесь – мой выбор.
– Я не про рыбацкий домик, и ты это понимаешь. Любовь – это в первую очередь забота. Это поддержка, участие, уважение, наконец. Но Марк оставил тебя в чужом городе одну, чтобы заниматься любимым делом…
– Он зарабатывает деньги!
– Для этого не обязательно отправляться за тридевять земель. Ты же просила его не уезжать, но Марк тебя не послушал.
– Откуда ты знаешь?
– Догадываюсь.
– Не ври, папа!
– Хорошо, не буду. Твоя подруга мне все рассказала. Благодаря ей я нашел тебя год назад, и она же позвонила мне на днях, чтобы сообщить о твоем положении.
– Предательница, – процедила Лиза. – Шпионка!
– Ты еще скажешь ей спасибо.
– Ты уже сделал это? Отблагодарил рублем, не так ли? И тогда, и сейчас?
– Да, но Фая ничего не просила. Она искренне о тебе беспокоится.
Отец встал, чтобы пересесть на диван, который занимала Лиза.
– Дочка, поехали домой, – умоляюще проговорил он. – Вернись, пока не поздно.
– На что ты намекаешь? На мою беременность? А если я уже?
– Тем более вернись. Я дам вам с ребенком все.
– Только не мужа и отца?
– Найдем вам и того и другого.
– Владика?
– Почему нет? Он по-прежнему тебя любит.
– Никто мне не нужен, кроме Марка!
Она опять закашлялась. Борис потянулся к дочке, чтобы обнять, но она отстранилась.
– А я? – тихо спросил он. – Я тоже тебе не нужен?
Лиза молчала.
– Если нет, то мне и жить незачем.
– Но ты сам от меня отказался, – всхлипнула она.
– Неправда. Это ты сбежала, бросив меня одного. Умчалась к мальчишке, которого едва знаешь, вместо того чтобы поддержать отца.
– Я умирала без него.
– А с ним не умираешь? Ты иссохла, как мумия. У тебя температура и страшный кашель. Вид не только больной, но и дебильный. Ты деградируешь. А еще воняешь! – Лиза этого не чувствовала, она к себе уже принюхалась. – Я не могу тебя видеть такой. Но и не видеть не могу, потому что сердце обливается кровью в обоих случаях. Сейчас я увезу тебя в больницу. Если понадобится, силой. А потом уже решим, что нам с тобой делать.
– Ты никогда не примешь Марка?
– Никогда.
– И если я останусь с ним…
– То увидишь ты меня только в гробу. О моей смерти тебе сообщат.
– Не надо об этом, молю, – простонала Лиза. Вспомнилась мама в гробу, представился отец…
– Надеюсь, недолго мне осталось мучиться.
– Папа, хватит! – Она кинулась Борису на грудь и, заливая ее слезами, зашептала: – Я очень тебя люблю. Больше всех на свете. Прости меня, папочка.
– И я тебя люблю больше всех на свете, милая. – Он целовал ее в горячий лоб. – Поэтому не могу смотреть, как ты себя губишь.
– Мне очень плохо, – призналась наконец она. – Дышать не могу, грудь болит.
– Скоро все пройдет, – успокаивал ее Борис, поднимая на руки и вынося из домика.
– Нужно взять мои вещи.
– Плевать на них!
– Документы, телефон.
– Сейчас усажу тебя в машину и вернусь за паспортом.
– И сотовым. Вдруг Марк позвонит, я должна с ним объясниться.
– Хорошо, хорошо.
Когда Лиза улеглась на заднем сиденье и закрыла глаза, чтобы свет их не резал, Борис вернулся в домик за дочкиным паспортом. Телефон он взял тоже, но лишь затем, чтобы выкинуть в реку. Он не позволит крысенышу и дальше портить его девочке жизнь. А той распоряжаться ею по
