Остров Покоя - Цзяцзюнь Ван
Дяде Фану было около сорока, когда он в одиночестве переехал на остров Покоя. В то время он переживал боль от потери жены и повсюду носил за собой урну с ее прахом. Живописные виды на острове Покоя, жизнь в уединении, в стороне от мирских тревог привлекли его. Поэтому он решил похоронить прах своей жены здесь и спокойно жить на острове Покоя.
Лю Ци не понимал, почему дядя Фан собрался покинуть остров Покоя, не сказав об этом семье его сестры. Неужели он сделал ей что-то плохое и теперь ему стыдно оставаться тут? Внешне не заметно, чтобы между ними были какие-то проблемы. Может, он хочет начать новую жизнь? В последние годы он не покидал остров: либо писал иероглифы кистью, либо играл в го с Шэнь Сюем. Когда в храме Мацзу проходила церемония жертвоприношения предкам, он прятался подальше от всех, так что у него вообще не было возможности познакомиться с новыми людьми.
Но больше всего Лю Ци занимал вопрос, действительно ли у дяди Фана есть столько денег, чтобы выполнить свое обещание?
В день праздника Середины осени Лю Ци приехал на остров Радости из Шанхая. Он следовал инструкциям дяди Фана и никому не говорил об этом заранее. Он также переоделся, чтобы выглядеть как турист, надел солнцезащитные очки, солнцезащитную маску-косынку и широкополую соломенную шляпу, все лицо было плотно закрыто. В то время на острове Радости было не так много людей, отправлявшихся на работу на пароме. Лю Ци выбрал тот, где людей было меньше всего, он прибыл на остров Радости в полдень и сошел на берег с несколькими пассажирами. Он снял солнцезащитные очки и маску-косынку, убрал их в сумку и отправился прямиком с южного причала на северный.
Когда он добрался до Северного причала, уже начал накрапывать дождь. Он казался несильным, но, не будь у Лю Ци зонтика, он бы промок насквозь. Пасмурная погода заставила его волноваться – казалось, без всякой причины.
Диспетчер, с которым он созвонился заранее, организовал для Лю Ци маленькое промысловое судно. Поскольку рыболовный сезон закончился, рыболовные снасти и приспособления с судна уже сгрузили. Лю Ци сказал, что он уже давно живет в городе и у него руки чешутся отправиться в море на прогулку. Диспетчер сказал, что он выбрал удачный день, но предупредил его, что сегодня ожидается тайфун, и хотя он начнется не скоро, но пронесется быстро, поэтому нужно пораньше вернуться к причалу. Лю Ци прикинул, что путешествие займет часа три-четыре, и из-за опасности тайфуна отправился в путь раньше оговоренного времени.
После того как судно отошло от причала, Лю Ци не поплыл прямо в направлении острова Покоя. Вместо этого, по просьбе дяди Фана, он обогнул остров Радости против часовой стрелки на четверть круга, а затем направился на север к острову Покоя. Вблизи этого морского района проходит мало грузовых судов, и ни один траулер не выйдет в море, если рыболовный сезон завершен. До прибытия к причалу острова Покоя Лю Ци не повстречал ни одного судна в море.
Он прибыл на остров Покоя на час раньше, чем планировалось. «Восходящего солнца» на пирсе не было видно. Лю Ци подумал, что семья его сестры уже уехала, поэтому он причалил и погасил огни, ожидая дядю Фана. Тот вскоре появился, но был крайне раздражен тем, что Лю Ци прибыл раньше времени; он сказал, что его сестра Лю Цин и шурин Шэнь Сюй еще не уехали и они рискуют быть обнаруженными в любой момент. К счастью, дядя Фан уже давно был готов и поднялся на борт с рюкзаком и двумя большими чемоданами. Взять еще и зонтик уже не хватало рук: он трудом тащил тяжеленный чемодан, испачканный землей. Лю Ци шагнул вперед, чтобы помочь дяде Фану, но тот категорически отказался и крепко держал его сам. Лю Ци спросил его, что там такого ценного в этом чемодане. Он сказал, что это прах его жены, – поскольку он покидает остров Покоя, он не хочет оставлять свою жену здесь одну.
Дядя Фан нашел в каюте уголок подальше от окна, положил два чемодана друг на друга и, не глядя, сел сверху. Он склонился и не поднимал головы, опасаясь, что его увидят через окно.
– Как насчет остальных денег? – спросил Лю Ци.
– Когда благополучно доберемся до пирса, я выполню свое обещание. – Дядя Фан похлопал по битком набитому рюкзаку, который он прижимал к своей груди.
Лю Ци больше ничего не сказал, крутанул руль в сторону и развернул нос судна в направлении острова Радости. Он уже ощущал, что ветер крепчает и дождь усиливается. Через несколько минут совсем стемнело. Лю Ци пришлось включить мачтовые огни корабля и огни сходней, чтобы избежать столкновения с проходящими мимо судами.
Как раз из-за включенных огней их судно едва не обнаружили.
Корабль Лю Ци постепенно приближался к светлой зоне; в такую погоду, как сегодня, в море легко заблудиться. Вскоре внезапный сильный дождь заволок все вокруг черной пеленой, в кромешной тьме в море было трудно разглядеть окрестности даже при включенном свете. Опыта Лю Ци было не занимать, но на всякий случай он не расслаблялся.
Волны били в корпус судна, и качка стала сильнее.
Прошло два часа, но они так и не добрались до причала. Лю Ци шел наугад и взял неверный курс. Он притворялся спокойным, и, когда дядя Фан дважды спросил о времени прибытия, он объяснил задержку плохими погодными условиями, но на самом деле они, скорее всего, сделали крюк в море.
Вдалеке за пеленой проливного дождя показались огни. Лю Ци решил, что это причал, и прибавил скорость в направлении огней. Но, подойдя ближе, он понял, что ошибся.
Огни на пирсе были более рассеянными – очевидно, это было приближающееся судно, на котором их тоже заметили. У Лю Ци не было времени сменить курс, и они прошли близко друг от друга. Дядя Фан поспешно пригнулся и попросил Лю Ци быстро выключить свет в каюте, чтобы на проплывающем мимо судне его не заметили.
Надпись «Восходящее солнце» на корпусе судна была хорошо заметна, а расстояние между корпусами было таким небольшим, что они едва разошлись бортами. Лю Ци увидел, как Е Хаолун на палубе улыбается и энергично машет ему рукой. Свет фонарей отбрасывал тень на его лицо с заячьей губой, делая его похожим на персонажей фильмов ужасов. И Е Хаолун действительно сильно напугал дядю Фана. Может, от морской болезни лицо дяди Фана было бледным, глаза плотно закрыты, а по подергивающемуся кадыку было видно, что он борется с тошнотой.
Возможно, Е Хаолуну тоже было любопытно, почему Лю Ци оказался здесь, но он не придал этому значения, а потом, вспомнив этот момент, он записал омофон имени Лю Ци в больнице.
Лю Ци прибавил скорость и направился туда, куда смотрела корма «Восходящего солнца», там был северный причал острова Радости.
Рыболовецкое судно описало небольшую дугу, огни «Восходящего солнца» вскоре скрылись за пеленой проливного дождя, и Лю Ци наконец вздохнул с облегчением: он заметил огни причала.
Когда они приблизились к берегу, деревянный пирс дрожал от набегающих волн. Судно приблизилось к пирсу, который вдавался в море, Лю Ци повернул руль и развернул корпус так, чтобы он был параллелен пирсу. Они погасили огни, и расстояние между рыболовецким судном и пирсом стало сокращаться под натиском волн. При звуке швартовки Лю Ци и дядя Фан с облегчением улыбнулись.
Но улыбки исчезли с их лиц, когда они вышли на берег: к острову Радости приближался грозный тайфун, и паром у Южного пирса, скорее всего, уже был закрыт.
Дядя Фан расплатился с Лю Ци оставшимися деньгами и, хотя чувствовал себя неважно, все же поспешил на паром. Лю Ци хотел было остаться на острове и встретить праздник Середины осени с семьей сестры, но, вспомнив о предварительной договоренности с дядей Фаном, тоже решил вернуться в Шанхай: вдруг что-то пойдет не так, тогда дядя Фан передумает и попросит его вернуть деньги. Лю Ци счел, что пожертвовать праздником в кругу со своей семьей ради такой большой суммы было вполне приемлемо.
Хорошо знакомый с островом Радости и к тому же шедший налегке, Лю Ци подошел к Южному пирсу быстрее дяди Фана и сел на последний паром. Из-за тайфуна, который может бушевать долго, паромный терминал закроют на несколько дней, поэтому вечером в день праздника Середины осени организовали дополнительный рейс, чтобы люди, планирующие покинуть остров Радости после праздника, могли уехать и не оказаться в ловушке на острове.
