Мари Аделаид Беллок Лаундз - Роковой дом
Честер не отличался особой смешливостью, но, услышав напыщенное заявление хозяина, едва сдержал улыбку.
— Не будете ли вы любезны показать мне комнату, которую сняла для меня миссис Бейли, а после этого я пойду ее искать.
Мсье Польперро пустился в пылкие многословные извинения. Увы, для друга мадам Бейли не нашлось свободной комнаты: «Вилла дю Лак» — настолько процветающий отель, что с мая по октябрь здесь не бывает свободных номеров, разве что кто-нибудь из гостей неожиданно уедет!
Но пусть мистер Честер — ведь так зовут мсье? — не расстраивается, миссис Бейли забронировала для него красивую комнату в другом пансионе, который, конечно, ниже классом, чем «Вилла дю Лак», но все же вполне удобен. Честер вновь почувствовал досаду и не сумел это скрыть. Мысль о том, что придется еще куда-то ехать, совсем ему не улыбалась.
Но о чем толкует этот забавный маленький француз?
— О, если бы мсье подоспел часом раньше! Мадам Бейли была так разочарована тем, что он не явился к обеду. Мадам заказала особый обед, и я приготовил его своими руками.
Стремительно изливая поток слов, от чего у Честеpa кружилась голова, мсье Польперро объяснил, что праздничный обед был накрыт в восемь и что мадам Бейли в этот вечер принимала двоих гостей.
— Вы говорите, сейчас мадам Бейли находится в Казино?
— Да, мсье!
Честеру никогда даже в голову бы не пришло, что в местечке, где Сильвия проводит лето, имеется казино. Но и все прочее в Лаквилле, включая «Виллу дю Лак», разительно отличалось от картины, которую рисовал себе английский адвокат.
Мсье Польперро простер руки в красноречивом жесте.
— Если мсье не против, я провожу его в Казино. Мадам Бейли возвратится, вероятно, не раньше, чем через час или два. А багаж мсье я отошлю в «Пансион Мальфе».
Странно… просто поразительно! Дома, в Маркет-Даллинге, Сильвия всегда очень рано ложилась спать, а теперь, по словам хозяина отеля, собирается вернуться в час ночи — причем ночи на воскресенье!
Мсье Польперро проводил Честера в нарядную Продолговатую гостиную и исчез. Через несколько минут он появился вновь, уже без белого передника и поварского колпака. На нем был светло-серый альпаковый пиджак и мягкая шляпа.
Ступая с мсье Польперро по дороге, окружающей озеро, Честер впервые оценил очарование этого места — «истинно французское очарование», как сказал он себе. Ночь придавала озеру таинственную, сказочную красоту.
Вскоре они повернули в узкую темную аллею.
— Это не главный вход в Казино, — с сожалением заметил мсье Польперро, — но неважно: внутри вы увидите полный блеск! — Он довольно хихикнул.
Перед большими стеклянными дверями он тронул Честера за рукав.
— Не знаю, пожелает ли мсье стать членом Клуба, — зашептал он. — То есть, конечно, это не обязательно. Однако, видите ли, и мадам Бейли, и ее друзья все состоят в Клубе, и можно не сомневаться, что там их и следует искать. Боюсь, внизу, в залах для публики, мы понапрасну потеряем время.
Залы для публики? Сильвия состоит в Клубе? Да это же игорный клуб, тут же мелькнуло в голове адвоката.
Нет, это невозможно.
— Думаю, здесь какое-то недоразумение, — отозвался он холодно. — Едва ли миссис Бейли состоит в каком-то клубе.
Мсье Польперро удивленно поднял глаза.
— Нет же, состоит, — произнес он уверенно. — Только самая простая публика играет по мелочи, рискуя франком-другим. Но как желаете, мсье, — он пожал плечами, — Я не предлагаю мсье вступить в Клуб.
Честер молча заплатил при входе по франку за себя и своего спутника, и они медленно пробиваясь сквозь толпу, обошли нижние залы.
— Видите, мсье, я был прав! Мадам Бейли наверху, в Клубе!
— Хорошо! Пойдемте в Клуб, — нетерпеливо бросил Честер.
Он начал понимать, в чем дело — так, во всяком случае, ему показалось. Очевидно, Клуб — это спокойное помещение для избранных, с читальным залом и всем прочим. Вероятно, Сильвия познакомилась в отеле с какими-то французами, и они уговорили ее вступить в Клуб.
Он начал также забывать об усталости. Необычная атмосфера Казино шокировала, но, в то же время, не могла не заинтересовать его.
Десять минут спустя, воспользовавшись любезной поддержкой мсье Польперро и уплатив двадцать франков, Честер сделался членом Клуба, где, как он убедился, чинная, поглощенная расчетами публика, которая окружала столы, резко отличалась по социальному положению от веселой и беззаботной толпы, собравшейся внизу.
В зале для игры в баккара большинство мужчин были в вечерних костюмах. Их спутницы, молодые, хорошенькие и нарядно одетые, не отличались, однако, на вкус Честера, особой респектабельностью.
Адвоката передернуло при мысли, что Сильвия Бейли, возможно, проводит время в такой компании.
За обоими столами играли в баккара, но, как бывает почти всегда, вокруг одного теснилось больше народу, чем вокруг другого.
Мсье Польперро тронул своего спутника за рукав.
— А теперь, мсье, — сказал он, — я, с вашего разрешения, отправлюсь домой. Думаю, вы найдете мадам Бейли за дальним столом.
Честер от души пожал руку хозяину «Виллы дю Лак», этот маленький француз, в самом деле, был весьма любезен и очень помог. Жаль, что в его отеле нет свободных мест.
Честер подошел к дальнему столу и постарался занять такое положение, чтобы видеть всех сидящих.
Как всегда, когда ставки очень высоки, и те, кто играл, и те, кто следил за игрой, вели себя на удивление спокойно.
А затем, вздрогнув от неожиданности и залившись краской, Честер увидел Сильвию Бейли, сидевшую прямо напротив.
Некоторые сцены сохраняются в человеческой памяти навсегда. В мозгу Билла Честера стойко запечатлелась группа игроков, на которой он, все больше изумляясь, сфокусировал свой усталый взгляд.
Сильвия сидела за игорным столом по соседству с банкометом. Она была, судя по всему, полностью поглощена перипетиями игры и с лихорадочным вниманием следила за тем, как одна за другой раскрывались судьбоносные карты.
Ее маленькие, затянутые в перчатки ладони лежали на столе, в одной она небрежно сжимала крохотную лопаточку из слоновой кости. На зеленом сукне перед Сильвией возвышались две аккуратные кучки банкнот.
Сердце у Честера дрогнуло от непонятного испуга и гнева, и он сказал себе, что никогда еще не видел Сильвию такой. Она была не просто хорошенькой — она была прекрасна, а, кроме того, в ней светилась жизнь. На щеках пылали яркие пятна, глаза сияли мягким блеском. Нитка жемчужин, из-за которой в свое время произошла их единственная серьезная ссора, мерно вздымалась на скрытой черными кружевами груди.
Постепенно Честер осознал, что его очаровательная подруга и подопечная представляет собой центр притяжения для тех, кто обступил игорный стол. С нее не сводили глаз как мужчины, так и женщины, иные смотрели завистливо, но большинство — с искренним восхищением, потому что французы неизменно отдают дань красоте, а черты Сильвии Бейли были поразительно красивы, неся на себе в то же время следы печали и беспокойства.
Будучи англичанином и адвокатом, Честер не замедлил раздраженно приписать последнее обстоятельство дурному месту и окружению.
Время от времени она поворачивалась и взволнованно-доверительно шептала что-то своему соседу слева. Тот не принимал участия в игре.
Спутник Сильвии Бейли был, очевидно, француз — так сказал себе Честер, который перенес свое внимание с нее на него. Человек, к которому то и дело тихо и серьезно обращалась Сильвия, был строен и красив; вечерний костюм, насколько мог разглядеть Честер, сидел на нем безупречно. Глядя на француза ревнивым взором соперника, англичанин решил, что приятель Сильвии — на вид пустейший фат, из тех, с какими путешествующей даме ни в коем случае не следует сводить знакомство.
Внезапно Сильвия вскинула голову и грациозно обернулась. Честер перевел глаза на женщину, с которой она весело и оживленно заговорила.
Эта женщина, стоявшая позади Сильвии, была маленького роста и очень пухленькая. На ней было ярко-пурпурное платье и голубая шляпка, которая удивительно не шла к ее красному тяжелому лицу Честер с недоумением спросил себя, что такая странная женщина в почтенных летах делает в игорном клубе. Она напоминала жирную старую домоправительницу из одного большого загородного дома вблизи Маркет-Даллинга.
Сильвия обращалась, по-видимому, также к мужчине, который стоял рядом с толстухой. Этот долговязый тип был облачен в совершенно нелепый, на взгляд англичанина, наряд: белый альпаковый костюм и потрепанную панаму. В руках он держал книжечку, где делал по ходу игры отметки. Честер заметил, что он выслушивает слова миссис Бейли вежливо, но без малейшего интереса.
Совсем иначе вела себя женщина. Полностью обратившись, казалось, в слух, она фамильярно облокачивалась всей своей тяжестью на стул миссис Бейли. Временами она улыбалась, показывая большие и крепкие зубы.
