Джон Гришем - Вердикт (= Сбежавшее жюри)
Кен, разумеется, все понял и, когда фильм закончился, предложил Лонни сыграть в гольф. Этот вид спорта Лонни еще предстояло освоить. Кену, без сомнения, и это было известно, но он сказал, что в любом случае приятно побыть на солнышке. Свою ослепительно чистую голубую "БМВ" Кен вел по трехполосному шоссе с огромной осторожностью. Они проезжали мимо ухоженных ферм и поместий и наконец прибыли в загородный клуб.
Чернокожему парню из семьи, принадлежащей к нижнему среднему классу, было страшно даже подумать о том, чтобы ступить ногой в такой загородный клуб. Поначалу Лонни идея не понравилась, и он решил, что, если в клубе не будет ни одного черного, кроме него, он немедленно уйдет. Но потом он почувствовал себя польщенным тем, как высоко ценят его новые наниматели. Они и впрямь славные ребята, искренние и, судя по всему, действительно желающие приобщить его к обычаям своей корпорации. О деньгах пока не было сказано ни слова, но не могли же они предложить ему меньше, чем он получает сейчас. Они вошли в клубную гостиную - просторную комнату с кожаными креслами и клубами синего сигарного дыма, повисшими под наклонным потолком. Комната для солидных людей. За большим столом у окна, под которым как раз располагалось восемнадцатое поле, они увидели Джорджа Тикера, на сей раз в костюме для игры в гольф, в обществе двух чернокожих джентльменов, тоже соответствующим образом одетых. Очевидно, они только что закончили партию и наслаждались аперитивом. Все трое встали и тепло приветствовали Лонни, который при виде такого родственного обращения окончательно расслабился. Словно огромный камень свалился с его души, теперь он мог выпить, хотя вообще-то с алкоголем проявлял осторожность. Дородного негра звали Моррис Пил, он был шумный, сердечный, все время улыбался и представил Лонни второго чернокожего мужчину - некоего Перси Келлума из Атланты. Обоим было лет по сорок пять. Заказав напитки, Моррис объяснил, что является вице-президентом "Листинг фудз", нью-йоркской компании-учредителя, а Келлум - каким-то региональным руководителем "Листинг" или кем-то в этом роде.
Ни у кого не было никакого желания показывать свое превосходство. Несомненно, Пил из нью-йоркской материнской компании был рангом выше Тикера, называвшегося исполнительным директором, но отвечавшего лишь за одно подразделение. Келлум на иерархической лестнице занимал еще более низкое положение. Кен - еще ниже. А Лонни просто радовался, что попал в такую компанию. Когда, опорожнив по первому стакану, они, не обременяя себя формальностями и обязательными формулами вежливости, приступили ко второму туру, Пил с юмором и удовольствием рассказал свою биографию. Шестнадцать лет назад он стал первым чернокожим служащим среднего управленческого звена, вошедшим в мир "Листинг фудз", и "гвоздем в заднице" для компании. Его наняли, чтобы он служил символом, а не из-за его талантов, и ему пришлось зубами и когтями продираться наверх. Дважды он учинял компании иски и дважды побеждал. И настал момент, когда там, наверху, поняли наконец, что он решительно настроен войти в их сонм и что у него хватит мозгов, чтобы добиться этого. Они вынуждены были оценить его как личность. Жить ему все еще было нелегко, но его стали уважать. Тикер, потягивавший уже третий стакан скотча, наклонился к ним и сообщил, конфиденциально, разумеется, что Пила готовят на высокий пост.
- Не исключено, что вы разговариваете с будущим исполнительным директором всей корпорации, - сказал он Лонни. - Одним из первых чернокожих директоров столь крупной корпорации.
Именно благодаря Пилу "Листинг фудз" приняла энергичную программу набора и продвижения чернокожих менеджеров. Лонни здесь как нельзя кстати. "Хэдли бразерз" - честная компания, но слишком старомодная и слишком приверженная южным традициям. А "Листинг" не боится предоставить чернокожим возможности, выходящие за пределы возможностей под-метальщика.
Целых два часа, пока на восемнадцатое поле не опустились сумерки и в гостиной кто-то не запел под аккомпанемент фортепьяно, они пили и строили планы на будущее. Ужин сервировали в небольшой уютной столовой с камином и лосиной головой на стене. Подавали толстые бифштексы с душистым соусом и грибами. Спал Лонни в ту ночь в двойном номере на третьем этаже загородного клуба и проснулся на следующее утро с легким головокружением и ощущением прекрасной перспективы впереди.
На воскресное утро были назначены всего две короткие встречи. Первая, проходившая опять же в присутствии Кена, - с Джорджем Тикером, который только что совершил пятимильную пробежку и все еще был в спортивном костюме.
- Лучшее средство от похмелья, - сказал он.
На этой встрече предстояло оговорить план дальнейших действий. Тикер хотел, чтобы Лонни продолжал управлять магазином в Билокси по новому контракту в течение еще трех месяцев, после чего они оценят его возможности. Если им будут довольны, а так оно и будет, выразил надежду Тикер, его переведут в более крупный магазин, вероятно, в районе Атланты. Более крупный магазин означал большую ответственность и большее вознаграждение. Проработав там год, он пройдет переаттестацию и, вероятно, снова будет повышен. В эти пятнадцать месяцев его просят как минимум один уик-энд в месяц проводить в Шарлотте, чтобы прослушать курс менеджмента, подробнейшая программа обучения тоже находится в папке, которую он получил вчера.
Наконец Тикер закончил и предложил Лонни еще кофе.
Последним, с кем встретился Лонни, был сухопарый молодой чернокожий с абсолютно лысой головой, в безукоризненном костюме с галстуком. Его звали Тонтон, он был юристом из Нью-Йорка, точнее, с Уолл-стрит. Он мрачно объяснил, что его юридическая контора представляет "Листинг фудз", а он лично занимается только делами "Листинг". Он приехал, чтобы предложить Лонни проект контракта - вполне рутинная, но весьма важная процедура. Он вручил Лонни документ, состоявший всего из трех или четырех страничек, но вес его значительно увеличивал тот факт, что документ прибыл с самой Уолл-стрит. На Лонни это произвело колоссальное впечатление.
- Прочтите, - сказал Тонтон, постукивая карандашом по подбородку, - и на следующей неделе мы все обсудим. Это абсолютно стандартный договор. В главе, где речь идет о вознаграждении, сделаны пропуски. Мы заполним их позднее.
Лонни лишь мельком взглянул на первую страницу и положил проект договора в уже пухлую стопку других бумаг. Тонтон выхватил из портфеля какой-то бланк и, кажется, приготовился к нудному допросу.
- Всего несколько вопросов, - сказал он.
В мозгу у Лонни вспыхнула картинка зала суда в Билокси, где адвокаты всегда имели "всего несколько вопросов" к свидетелям.
- Конечно, - ответил Лонни, взглянув на часы - не смог удержаться.
- Были ли у вас какие бы то ни было неприятности с законом?
- Нет. Лишь несколько штрафов за превышение скорости.
- Не предъявлял ли кто-нибудь лично вам судебного иска?
- Нет.
- А вашей жене?
- Нет.
- Были ли вы когда-нибудь занесены в списки банкротов?
- Нет.
- Подвергались ли аресту?
- Нет.
- Предъявляли ли вам обвинение?
- Нет.
Тонтон перевернул страницу.
- Были ли вы в качестве управляющего магазином вовлечены в судебную тяжбу?
- Да, дайте-ка вспомнить. Около четырех лет назад один старик поскользнулся на мокром полу и упал. Он подал иск. Я давал письменные показания.
- Суд состоялся? - с большим интересом спросил Тонтон. Он уже просмотрел то дело, и у него в портфеле лежали копии всех документов, дело того старика было известно ему в мельчайших подробностях.
- Нет. Страховая компания уладила дело, не доводя до суда. Они заплатили ему тысяч двадцать, кажется.
Старик получил двадцать пять тысяч, Тонтон внес эту цифру в свой опросный лист. По сценарию Тикеру полагалось в этом месте воскликнуть:
- Чертовы адвокаты! Обществу от них только вред. Тонтон взглянул на Лонни, потом на Тикера, потом обиженно произнес:
- Я не выступаю в суде.
- О, я это знаю, - спохватился Тикер. - Вы - хороший парень. Я ненавижу только тех алчных адвокатов, которые выколачивают денежки за несчастные случаи.
- Знаете, сколько денег мы выплатили в прошлом году по искам об ответственности за продукцию? - спросил Тонтон, словно Лонни мог дать сколько-нибудь точный ответ на этот вопрос. Он лишь покачал головой.
- "Листинг" выплатила более двадцати миллионов.
- Только чтобы отвадить акул, - подхватил Тикер.
Наступила драматическая или по крайней мере претендующая на драматизм пауза - Тонтон и Тикер кусали губы от отвращения к этим акулам, словно воочию видя те деньги, которые были выброшены, чтобы предотвратить судебное преследование. Затем Тонтон снова заглянул в свой опросный лист, потом перевел взгляд на Тикера и спросил:
- Полагаю, вы не обсуждали обстоятельств дела, по которому мистер Шейвер выступает присяжным?
