Саманта Хайес - Пока ты моя
— Мистер Дагган, — сообщил он.
— Сейчас мне нужно поговорить с Эммой. Мы можем побеседовать о том, что вы слышали, в самое ближайшее время.
Пробормотав что-то, старик снова отправился на кухню. Оттуда послышался уже знакомый звон посуды.
— Эмма, — обратилась к заплаканной девушке Лоррейн, — я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что произошло с вами этим утром.
Констебль передала Эмме ее чай. Принимая чашку, руки Эммы тряслись, так что она пролила немного на свои известково-серые тренировочные штаны. Они были поношенными и неопрятными, отметила Лоррейн. Но розово-синяя кофта от спортивного костюма, надетая на Эмме, казалась чистой, на ней еще угадывалось полинявшее название группы, на концерте которой девушка, вероятно, была несколько лет назад. Кофта казалась слишком маленькой. Каштановые волосы девушки со светло-мышиными прядками были убраны назад в высокий и тугой хвост. Лоррейн подумала о том, что по образу жизни, внешности, прошлому и планам на будущее Эмма не сильно отличалась от ее собственных дочерей.
И тут Лоррейн вспомнила, что ее старшая девочка собиралась покинуть свой уютный дом и любящую семью ради того, чтобы с большой долей вероятности заполучить жизнь матери-одиночки, существующей на пособия. В конце концов, Грейс и пострадавшая девушка, возможно, не сильно отличались друг от друга.
— Я заглянула навестить Карлу, типа того, — принялась рассказывать Эмма. Ее речь перемежалась шмыганьем носом, рыданиями и судорожными вздохами. — Мы собирались пропустить по молочному коктейлю или что-то в этом духе.
Бедняжка говорила невнятно, коверкая слова, но Лоррейн терпеливо слушала.
— Я постучала, но ответа не было. До меня донеслись странные звуки, будто какое-то животное ревет от боли, ну, вы понимаете, да? Так что я просто зашла в квартиру. Дверь оказалась незапертой.
— Продолжайте.
— Я своим глазам не поверила, когда увидела! Как только я вошла в ее гостиную, даже до того, как увидела, сразу почувствовала этот запах. Там воняло кровью и дерьмом. — При воспоминании об этом Эмма с трудом подавила рвотный рефлекс. — А потом я увидела, что Карла лежит на диване, и подумала, что она умерла, ну, понимаете?
Эмма посмотрела прямо на Лоррейн. Глаза девушки были бархатисто-карими, ее зрачки невозможно было различить из-за слез и пелены горя.
— Она была почти голой, на ней остался только лифчик. И вся, абсолютно вся в крови! Кровь на лице, на руках, на ногах. О боже! — Эмма прикрыла лицо ладонями и зарыдала. Констебль протянула ей несколько бумажных носовых платков. — У нее на животе была огромная глубокая рана, ее подбрасывало и колыхало, будто тело само не знало, что делало.
— И в квартире Карлы не было никого, кроме нее?
Эмма покачала головой:
— Она открыла глаза и посмотрела на меня. Какую-то секунду она осознавала, что я — там.
— Она что-нибудь сказала?
Эмма замолчала и задумалась.
— Все, что она сказала, это «Помоги мне», после чего снова потеряла сознание. Я закричала и кинулась сюда, чтобы позвонить. — Подруга несчастной снова принялась задыхаться, сморкаться и тереть глаза носовыми платками. — Я набрала в скорую помощь и полицию. Они очень быстро приехали и забрали ее. Я оставалась с ней до их прибытия, но, когда попыталась поехать с ней, меня не пустили. Они сказали, что я должна остаться здесь, чтобы поговорить с вами. Она умрет?
Лоррейн выпрямилась на диване:
— Если честно, я не знаю, что ответить. Совсем скоро мы получим самые свежие новости из больницы. Расскажите мне об отце ребенка, Эмма. Вы его знаете?
— Нет, — сказала Эмма так, словно это был глупый вопрос. — Даже Карла не знает, кто он.
* * *Когда Лоррейн и Адам приехали в больницу королевы Елизаветы, Карла Дэвис находилась в операционной. Их встретила старшая медицинская сестра палаты, которая сообщила, что Карлу переведут в отделение интенсивной терапии в течение часа.
— Не ждите от нее многого, — предупредила медсестра. Это была приземистая рыжеволосая женщина примерно возраста Лоррейн, в очках с зеленой оправой, благодаря линзам в которых ее глаза казались вдвое больше их нормального размера. — Она заторможена от обезболивающих и накачана лекарствами. По моим предположениям, она не сможет разговаривать как минимум до утра.
Медсестра решительно покачала головой, давая понять, что это не обсуждается.
— Вы можете ждать здесь, если вам больше нечем заняться. — Она с подозрением воззрилась на пару детективов.
Медсестра удалилась, и Лоррейн отправилась на поиски автомата по продаже напитков. Когда она вернулась, Адам разговаривал по мобильному. Заметив жену, он поспешил свернуть разговор. Внутри Лоррейн все словно узлом стянуло. Она прикусила внутреннюю поверхность щеки и протянула Адаму бутылку воды.
— И долго будем ждать? — спросила Лоррейн.
Она видела, что Адам собирался дать какой-то взвешенный ответ, но в этот момент до них донеслись звуки потасовки и шум, раздававшийся у поста медсестры.
— Я хочу видеть ее прямо сейчас… Я — ее долбаный отец… дайте мне взглянуть на нее… У меня есть права, между прочим…
Инспекторы бросились на шум, спеша узнать, что же происходит. Та самая юная девушка из квартиры, Эмма, пыталась утихомирить мужчину в черных джинсах и кожаной байкерской куртке. Под мышкой он держал шлем, а на ногах красовались длинные, по колено, сапоги с пряжками. От незнакомца воняло сигаретным дымом. К медсестре присоединился санитар, но даже совместными усилиями им никак не удавалось угомонить нарушителя спокойствия.
— Это больница. Вам стоит перестать шуметь и с уважением отнестись к тому, что говорит вам медсестра. — Попытка Адама приструнить его вышла ненамного более успешной.
Мужчина резко обернулся.
— Кто вы, черт возьми? — На его лице застыла смесь гнева и страха.
— Полиция, так что вам придется прекратить эти крики, — утомленно ответила Лоррейн.
— Не приказывайте, черт возьми, что мне делать! — Мужчина решительно шагнул вперед. Лоррейн и Адам подошли ближе, готовые в любой момент скрутить его. — Мою дочь, черт возьми, всю искромсали ножом, так что не…
— Мистер Дэвис? — перебила Лоррейн.
Мужчина кивнул, лицо его изменилось. Лоррейн показалось, что он сейчас сорвется на истерику.
— Мы здесь по поводу дела вашей дочери. Сейчас она находится в операционной.
— Вот видите, Пол? Я ведь говорила вам, что ей станет лучше, не так ли? — подбодрила Эмма.
Лоррейн подумала о том, что оптимизм подруги, пожалуй, ничем не обоснован. Судя по тому, что инспектор узнала на данный момент о ранах Карлы, ее шансы в лучшем случае оценивались менее чем пятьдесят на пятьдесят.
— Мы можем поговорить с вами, мистер Дэвис, пока ждем новостей о Карле? — спросила Лоррейн. — Давайте пройдем сюда.
Инспектор повела остальных в приемную, как только Пол Дэвис дал понять, что согласен побеседовать.
Они уселись на пластиковые стулья, расставленные вокруг старого деревянного журнального столика, на котором были разбросаны журналы. Нога Пола Дэвиса судорожно подергивалась, в то время как его руки неустанно теребили клочки волос, торчавшие вокруг его ушей. Эмма сидела тихо, и флуоресцентные лампы гудели над головой присутствующих, создавая невероятное ощущение, будто все происходит не наяву. Иногда со стороны палаты раздавался звуковой сигнал какого-то медицинского аппарата, и мимо них проносилась медсестра. Звонил телефон, санитары топали по коридорам с койками — одни кровати были пустыми, на других лежали пациенты, подключенные к капельницам и мониторам.
Лоррейн задавала вопросы как можно осторожнее и тактичнее.
— Карла — все, что у меня есть, — поведал Пол. — Она так самостоятельна! Любит со всем справляться в одиночку.
Его голос был хриплым, как у заядлого курильщика.
— Ее мать тоже здесь? — спросила Лоррейн.
— Она умерла пару лет назад. — Пол немного помолчал. — Я и подумать не мог, что нечто подобное случится с Карлой… Мне сказали, что ее ранили ножом. Кто мог сотворить такое с беременной молодой женщиной?
Мистер Дэвис скорчился на своем стуле. Лицо убитого горем отца исказилось от боли, и он в изнеможении провел ладонями по лицу.
— Я просто не вынесу, если потеряю и ее.
Лоррейн взглянула на Адама. Она знала, что, подобно ей самой, муж искренне сопереживает этому несчастному человеку. Она понимала и то, что потрясение, вызванное новостями о Грейс, ноющей занозой сидит в его груди, точно так же, как и в ее.
— У нее есть бойфренд? — спросил Адам, озвучив ход мыслей Лоррейн.
— У нее было несколько приятелей. Точно так же, как и у всех остальных девчонок, не так ли? — Пол мельком посмотрел на Эмму.
По этому единственному, вопросительному взгляду Лоррейн поняла, что у мистера Дэвиса не было четкого представления о жизни своей дочери. Она съехала от него, жила за счет пособий и, вероятно, если уж говорить начистоту, не виделась с отцом несколько месяцев. Неужели нечто подобное произойдет между ними и Грейс?
