Рукопись, найденная в Выдропужске - Анна Викторовна Дашевская
– Это я.
– Елена Вениаминовна, меня зовут Афанасий Никифорович, я священник в Выдропужске.
– Отец Афанасий! – вспомнила я. – Ну да, точно, мы вас не застали и оставляли записку.
– Да, я говорил с Сергеем Михайловичем, и он посоветовал связаться с вами. Дело в том, что у меня есть некоторые сведения о наследии Саввы Ивановича Чевакинского, вас ведь оно интересовало?
– И ещё как!
– Вот только… – он замялся. – Разговор-то получится длинный, может быть, вы могли бы приехать? Ну, или я бы к вам в Торжок добрался…
– Ох, отец Афанасий, я подъеду обязательно, но дело в том, что я сейчас не в Торжке, а в Москве. И сегодня, скорее всего, уехать не смогу, тут всякие… сложности. Но вы ведь будете на месте, никуда не уедете?
– Все мы в руках божьих, – в голосе слышалась улыбка. – Надеюсь, что жив буду, а уж из Вёшек точно никуда не денусь. В прошлый-то раз, когда вы приезжали, мы с отцом Игнатием в Спирово ходили, это наш районный центр. Не очень далеко, двенадцать километров, да я уже не так лёгок на ногу, как был когда-то, а на мотоцикле побаиваюсь. Так что получилось на целый день.
Двенадцать километров пешком ему недалеко. В одну сторону, между прочим! Гвозди бы делать из этих людей…
– Спасибо, что позвонили, отец Афанасий! Вы разрешите мне перезвонить вам вечером, часов в семь – восемь? Я тогда уже буду знать, когда смогу приехать.
– Конечно, конечно, Елена Вениаминовна, буду ждать!
Мы распрощались, и я осталась стоять в задумчивости. Ехать было, несомненно, нужно, очень может статься, что сведения, имеющиеся у старого священника, выведут нас на искомый проект самым прямым путём. Но что именно готовит мне день грядущий, было совершенно непонятно.
Тут, на моё счастье, появился тот самый добрый человек, который зажал мою машину между своим «Хаммером» и чугунным ограждением газона. Многословно извинившись, он отогнал в сторону своё четырёхколёсное чудище и поклялся на будущее оставлять у ветрового стекла телефон, так что мы расстались довольные друг другом.
– Ну что же, вперёд! – я повернула ключ зажигания, и мотор ровно заурчал. – Нас ждут великие дела, вне всякого сомнения.
«Через сто метров держитесь левее!» – предложил мне в ответ навигатор.
***
Приехав в магазин, первым делом я зашла в бухгалтерию. Наталья Геннадьевна оторвала взгляд от экрана компьютера и посмотрела на меня холодно.
– Наталья Геннадьевна, я прошу у вас прощения за вчерашнее! – выпалила я. – Бес попутал, ехали долго, понервничала… Была неправа, признаю и раскаиваюсь.
– Бог простит, – слегка кивнула она. – А я… подумаю.
Думала она не очень долго. Я успела только выложить на стол телефон, сунуть сумку в шкаф и включить ноутбук, как главный бухгалтер нарисовалась в дверях. В руках у неё была хорошо узнаваемая упаковка мороженого.
– Тост за дружбу? – спросила она, протягивая мне банку с яркой надписью. – Я ж ничего не путаю, вы ромовое с изюмом любите?
– Я всякое люблю, но в ромовом, безусловно, проще скрывать яд. Цианид, я надеюсь?
– Обижаете! Цианид был бы в миндальном, а тут чистейший кураре! Вчера привезли из Южной Америки.
– Свеженький, – понимающе кивнула я.
Мы обе расхохотались, и я кивнула на стул напротив.
– Присядете?
– Нет, к себе пойду, надо добивать письмо в ассоциацию.
– Спасибо за мороженое! – сказала я ей в спину.
***
Пару часов я проработала, не поднимая головы. Как ни крути, а текущие дела не исчезают, а за время моего отсутствия накопились электронные письма, запросы, требующие ответа, пара приглашений на аукционы, предложения о продаже… И совсем не всё отправлялось в корзину немедленно, на аукцион в Питер я бы съездила с удовольствием, а может, и пользой.
Где-то к часу дня, когда вся текучка была разобрана, я распрямилась, с удовольствием потянулась и ласково посмотрела на Лёлика.
– Сидишь?
– Сижу.
– И чем занят?
– Да вот смотрю, не продешевил ли, выставляя Гамсуна издания тыща девятьсот тринадцатого года…
– Тоже дело, – кивнула я. – И как?
– Не продешевил. Так что, в Питер собираться?
– Погоди пока, поговорим с боссом.
Тут он вытаращил глаза.
– Так он же… это… занят сильно и надолго?
– Посмотрим, – мотнула я головой. – Пока работай.
– Я тогда за мороженым схожу, можно?
– Лёлик, – вместе с креслом я развернулась к напарнику. – Тебе сколько лет, четырнадцать?
– А что, в тридцать мороженое любить запрещено? – в голосе его прозвучали незнакомые нотки.
– Нет, не запрещено. Но можно уже не спрашивать разрешения сходить за ним с такой интонацией, словно ты только что вернулся из школы с двойкой.
– Раньше ты не возражала, тебе нравилось, – с обидой произнёс Лёлик и исчез.
Я заново прокрутила в памяти короткий разговор. Что же такое проскользнуло в его интонациях, резанувшее слух? Насмешка? Ирония? Вот чего в Лёлике я за девять лет знакомства не встречала ни разу, так это иронии. Остроумие было, склонность к дурацким, но забавным приколам – сколько угодно. Только ирония ведь по другому ведомству проходит…
И снова мы возвращаемся к вопросу: с кем ехать в Выдропужск? Вариантов не так и мало.
Первый – с Кузнецовым. За него то, что имеется удобный, повышенной проходимости автомобиль. Далее, он уже был на месте и говорил с тамошними жителями, его приняли. А российское село – место такое, примут не всякого. Я вот не уверена, стали бы со мной разговаривать, если бы я приехала одна… С другой стороны, что я о нём знаю? Мне неизвестно даже, в какой должности он работает у господина С., а вообще, в штате ли, или так, на свободном выпасе. Словом, «Что мы знаем о лисе? Ничего, и то не все…»
И в какой-то момент из горшка с молоком вполне может всплыть жаба.
Второй вариант – ехать с Лёликом, как мы уже ездили сто раз. Но вот… не хочу. Что-то поломалось в моём к нему отношении, и я теперь везде буду искать второе и третье дно. Очень может статься, что я неправа, и он по-прежнему мой надёжный напарник, но проверять не хочется. Пусть едет в Питер.
Вот в Ядвиге Феликсовне я могу быть уверена полностью, только у неё есть и свои дела. Да лет ей не так уж мало, чтобы таскать туда-сюда по буеракам… Тут я вспомнила выдающуюся лужу, процесс её форсирования, выхлопную трубу на крыше, и губы мои сами собой расползлись в улыбке.
В мои размышления вплёлся какой-то чужой звук, и я прислушалась. Ого, да ведь это босс! Приехал-таки!
