Кровавый апельсин - Гарриет Тайс
– Я прослежу, чтобы в холодильнике были продукты, и план питания оставлю, тогда вам не придется об этом беспокоиться, – говорю я.
– Это лишнее. С готовкой на нас двоих я точно справлюсь. Матильду нужно куда-то вести? По выходным у нее есть какие-то занятия? Мне трудно следить за вашим расписанием, – признается она.
– Один раз можно и пропустить. Давайте не будем ничего усложнять.
Карлу это не понравится, но я думаю, не стоит заставлять его маму вести Матильду на плавание.
– Спасибо. Пожалуй, так будет проще.
– Определенно. Я и сама стараюсь не ходить в бассейн, – смеюсь я.
– Да, Карл мне рассказывал. – Свекровь в ответ не смеется, и я быстро заканчиваю разговор. Пусть Карл сам с ней общается и проверяет, подходят ли ей наши планы.
Понедельник быстро сменяется вторником и так далее; у меня еще одно пятидневное разбирательство в суде короны в Хэрроу, еще одно групповое ограбление. Патрик шлет мне свежие новости, и в отношении дела Мадлен у меня появляется осторожный оптимизм: фактов у нас даже больше, чем я надеялась. В пятницу присяжные так спешат осудить грабителей, что, даже с учетом оглашения приговора (шесть лет, сурово, но справедливо) и последующей беседы с клиентом, я освобождаюсь уже к трем часам. И Роберт, и Санкар прислали эсэмэски с приглашением выпить, но я с удовольствием отказываюсь. Я еду домой и хочу провести пятницу с Матильдой.
Мы едим пиццу, смотрим мультфильм про панду – фантастического мастера боевых искусств. Матильда счастлива, и я, если честно, тоже. Телефон молчал всю неделю – ни угроз, ни обвинений от анонима не приходило. Что бы ни говорил Патрик, это как-то связано с ним. Пусть косвенно, но преследователь достиг своей цели: нет близкого общения с Патриком – нет проблем. На этой неделе нет.
Уложив Матильду, я собираюсь в поездку. Карл на срочном вызове по звонку одного из пациентов. Прием он проводит в кабинете, который арендует в клинике нетрадиционной медицины в Тафнелл-парке. Бедняга Карл вынужден держать все свои профессиональные свидетельства дома на стене. Вот сможет повесить их на работе – в кабинете, где не будет другого психотерапевта, – он почувствует, что наконец добился успеха. Я его понимаю. Получить отдельный стол в конторе было очень важно. Я до сих пор помню, как радовалась, впервые увидев свое имя на вывеске конторы. Именно тогда я почувствовала себя полноправным специалистом.
Я оглядываю висящие в шкафу платья и достаю одно – платье с запа́хом, которое всегда мне нравилось. Карл его не одобряет – наверное, из-за длины, – но, думаю, оно мне идет. Снова вспоминаю, как радовалась, когда получила должность. Это чувство мне знакомо, а Карлу нет. Его уволили по сокращению штата, а моя карьера пошла в гору. Он обрастает клиентами и групповую терапию начал удачно, но по-прежнему делит кабинет с ароматерапевтом и рейкистом. Все свидетельства его профессиональных достижений вывешены лишь у нас на кухне.
Я вынимаю платье с запа́хом из сумки и вешаю обратно в шкаф. Потом я достаю платье, которое пару лет назад Карл подарил мне на Рождество. Тогда после праздничного ужина мы несколько часов ругались. «Когда мне такое носить?! – орала я. – Ты совсем не знаешь меня!» Короткое платье оскорбляло мою расплывшуюся от беременности фигуру, беспощадный ярко-красный цвет подчеркивал каждый ее изъян.
«Оно тебе подойдет. Нужно же пробовать что-то новое», – заявил Карл, шокированный моей злостью. «Не указывай мне!» – гаркнула я и прорыдала остаток вечера.
Я щупаю ткань, прикладываю платье к себе. Бирки на месте, не сорванные со дня, когда я впервые достала платье из упаковки. А оно не так ужасно, как мне помнится. В мыслях мелькает, что такое платье может понравиться Патрику. При чем тут Патрик? Я же думаю о Карле. Хочу, чтобы он сделал мне комплимент, показал, что ценит меня. Я раздеваюсь, натягиваю платье и морщусь от его тесноты. Оно впрямь не так плохо, как я думала. Удачный покрой подчеркивает мои достоинства, а от недостатков отвлекает внимание блеск красного шелка. Я кручусь перед зеркалом – выгляжу очень даже ничего, – потом снимаю платье, кладу в сумку и надеваю пижаму. Уже почти десять – я пишу Карлу, спрашивая, скоро ли он будет дома.
«Да, скоро, – отвечает он. – Прости, у нас небольшое ЧП. Не жди меня. XX».
«Хорошо, – пишу я. – Спокойной ночи. ХХ». Пусть задерживается – главное, чтобы до завтра вернулся. Какое-то время я провожу за чтением книги – триллера о нездоровом браке, в котором все рушится, – и улыбаюсь. Это больше не наша история. Мы уезжаем на романтический уик-энд. Я засыпаю с улыбкой на губах, выпускаю книгу из рук, и она падает на пол.
– Давай на машине поедем, – говорит Карл следующим утром, когда мы лежим в постели.
– Зачем? На поезде куда быстрее. Если поедем на машине, пробок не избежать, а мне в них сидеть совершенно не улыбается.
– Мне лучше на машине. Больше драгоценных минут на общение с тобой. – Карл наклоняется и целует меня.
– Сидение в пробках – та еще драгоценность. Сплошное раздражение.
– Пробок может и не быть. Машину поведем по очереди, – говорит Карл.
– Ну да, пожалуй. – Заморачиваться не хочется, но в эти выходные придется.
– Нормально получится, – уверяет Карл. – Я не слишком устал и за руль сесть смогу.
– Во сколько ты вчера вернулся?
– После часа. Клиент был в ужасном состоянии. На грани суицида, знаешь ли. Я не мог его бросить. – Карл выглядит встревоженным.
Про суицид не знаю, чему очень рада. Звучит ужасно, о чем я говорю Карлу.
– Да, Элисон, это ужасно. Боюсь, мне никогда к такому не привыкнуть.
– Надеюсь, привыкать тебе не придется. По крайней мере, ты сумел ему помочь.
– Хорошо, если помог. Наверняка-то не скажешь. Я очень за него беспокоюсь.
– Ты сделал все, что было в твоих силах, и, я уверена, свою работу сделал великолепно. Не забывай, что тебе тоже нужно отдыхать, – говорю я, встревожившись, что поездка может отмениться.
Карл вздыхает:
– У него есть мой телефон. По крайней мере, к концу сессии ему стало легче.
– Вот и хорошо. Уверена, у него все образуется, – говорю я.
Вместо ответа Карл поворачивается и обнимает меня. Мы лежим так несколько минут, пока я не вспоминаю о скором приезде его матери. Мы встаем, идем под душ, кормим Матильду завтраком. Насчет поездки на машине я больше не спорю. Встретив свекровь, я целую ее
