Джек Хиггинс - Исповедальня (Час охотника)
- Если бы моя мать оставила меня в покое, кто знает, может, свои единственный великий талант я использовал бы по-другому? Может быть, теперь я бы играл в Эбби Тиэтр, в Оли Вике или в Стратфорде? А вместо этого...
Девлина охватила глубокая печаль, и на миг он забыл все, кроме того факта, что много лет подряд этот человек нравился ему больше чем все остальные.
- Такова жизнь, - констатировал он. - Всегда находится какая-нибудь сволочь, которая тобой командует.
- Определяет нашу жизнь, ты хочешь сказать? - спросил Кассен. Учителя, полиция, профсоюзные боссы, политики, родители?
- И даже священники, - мягко добавил Девлин.
- Да. Думаю, я понял наконец лозунг анархистов "Убей авторитет сегодня".
На одном из стульев лежала вечерняя газета с информацией о предстоящем визите папы. Кассен взял ее в руки.
- Например, папу.
- Дурная шутка, - отреагировал Девлин.
- Почему ты решил, что я шучу? - спросил Кассен. - Ты знаешь, в чем именно заключалось мое задание? Распространять хаос, неуверенность и страх на Западе. И я раздувал ирландский конфликт, избирая разрушительные цели и нанося тяжелый урон и католикам, и протестантам ИРА и УВФ, им всем. А вот это, - и он ткнул пальцем в фотографию Иоанна Павла на первой странице, разве не было бы самой разрушительной целью всех времен и народов? Что бы сказали на это в Москве? - Он кивнул Тане. - Вы хорошо знаете Масловского. Ему бы это понравилось?
- Вы сумасшедший, - прошептала она.
- Может быть. - Он бросил Тане веревку. - Свяжите ему руки за спиной. И только без фокусов, Лайам.
Кассен отошел на безопасное расстояние и навел пистолет на Таню. Девлину не оставалось ничего другого, как подчиниться. Девушка неумело связала ему руки, и Кассен толкнул Девлина лицом вниз рядом с камином.
- Ложитесь рядом, - приказал он Тане.
Кассен завернул ей руки за спину и связал сначала запястья, а потом щиколотки ног. Затем накрепко стянул веревкой руки и ноги Девлина.
- Так ты что, не станешь нас убивать? - спросил Девлин.
- А зачем?
Кассен поднялся, прошел через комнату и вырвал из стены телефонный провод.
- Так куда же ты собрался?
- В Кентербери, - сказал Кассен. - Хочу сказать, что это - станция назначения.
- Почему Кентербери?
- А там папа будет в субботу. Вместе с ним высокие представители церкви: кардиналы, архиепископ Кентерберийский, принц Чарльз. Это точно, Лайам. Не забывай, что в католическом секретариате я возглавлял отдел прессы.
- Слушай, ну давай поговорим разумно, - взмолился Девлин. - Ты все равно до него не доберешься. Последнее, чего хотели бы британцы, так это оказаться на похоронах папы. В Кентербери приняты такие меры безопасности, что даже Кремль прислушался бы к моему совету.
- Ну что ж, это настоящий вызов, - спокойно ответил Кассен.
- Боже мой, Гарри, ты хочешь убить папу. С какой целью?
- А почему бы и нет? Хотя бы уже потому, что он - там, а мне некуда деться. Если и суждено умереть, то лучше всего главным действующим лицом великой драмы.
Кассен усмехнулся, глядя себе под ноги.
- Ну а ты, Лайам, можешь попытаться помешать мне вместе с Макгинессом, Фергюсоном и его людьми в Лондоне. Даже КГБ поднял бы на ноги всю свою рать, если бы был в состоянии остановить меня.
Девлин взорвался.
- И это все, Гарри? Так, значит, это только игра?
- Единственное достойное занятие, - сказал Кассен. - Много лет подряд мной манипулировали другие люди, я был всего лишь марионеткой в их руках. А сейчас я стану действовать самостоятельно. Надеюсь, что это внесет некоторое разнообразие в мою жизнь.
И он исчез. Девлин слышал, как открылась и закрылась дверь террасы. Потом наступила тишина.
- Он ушел, - произнесла Таня.
Девлин кивнул и с трудом сел; попытался ослабить веревку на запястьях, хотя знал, что это бессмысленная потеря времени.
- Как, по-вашему, Лайам, он это серьезно? - спросила Таня. - Насчет папы?
- Да, - зло ответил Девлин. - С него станется.
Зайдя домой, Кассен быстро и сосредоточенно принялся за работу. Из маленького потайного сейфа за книжной полкой в кабинете вынул ирландский паспорт на свое нынешнее имя и еще два британских, выписанных на другие. В соответствии с одним из этих документов он также был священником, с другим журналистом. Кроме того, в сейфе было две тысячи фунтов стерлингов.
В дорожной сумке, очень похожей на те, которыми обычно пользуются армейские офицеры, он поднял двойное дно и в тайное отделение положил большую часть денег, фальшивые паспорта, "вальтер" системы ППК с карсвелловским глушителем, несколько запасных обойм к нему, кусок пластиковой взрывчатки и два похожих на карандаши взрывателя.
Потом, вспомнив о чем-то, пошел в ванну и из шкафчика достал два армейских перевязочных пакета и несколько ампул морфия, которые тоже швырнул в сумку. Он считал себя солдатом и должен был предусмотреть любое развитие событий. Вставил двойное дно на место, свернул свою черную сутану и положил вниз, а сверху "мирское облачение" - две рубашки, галстук, носки, туалетные принадлежности. Совершенно автоматически положил молитвенник, причастие в серебряном футляре и елей. Священнику Кассену в плоть и кровь въелась привычка никуда не ездить без этих предметов.
Он спустился в прихожую, надел черный плащ, взял одну из двух черных фетровых шляп и отнес в кабинет. С внутренней стороны тульи у него были вбиты две пластиковых петли. В них точно улегся короткоствольный револьвер "смит-и-вессон" 38-го калибра. Шляпу сунул в сумку, "стечкина" в карман плаща.
Он еще раз осмотрелся в кабинете дома, столь долго служившего ему убежищем, затем повернулся и вышел наружу. Открыв ворота гаража, он зажег свет. Рядом с машиной стоял его старый мотоцикл "БСА". Он укрепил сзади багаж, снял с крюка шлем и надел его.
В своем кабинете в Дублине Макгинесс нетерпеливо наблюдал, как один из его людей безуспешно пытался дозвониться до Девлина.
- Телефон не работает, в этом нет никакого сомнения.
- Очень странно, сынок, - произнес Макгинесс. - Давай-ка съездим к Лайаму, и чем быстрее, тем лучше.
Через сорок минут Макгинесс с двумя сопровождающими добрался до Килри. Он стоял и смотрел, как эти двое развязывали Девлина и Таню, и качал головой.
- Можно было бы посмеяться, Лайам, увидев великого Девлина в позе связанного зайца, если бы все это не было так грустно. Повтори-ка еще раз все сначала. Ну, хорошо, хорошо, только самое главное.
Они отправились в кухню, и Девлин рассказал в подробностях, что произошло. Макгинесс взорвался:
- Вот пес поганый! А наши-то церковники на Феллс-роуд держат его чуть ли не за святого! А это, оказывается, русский шпион, который только корчил из себя священника.
- Ватикан тоже будет не в восторге, - заметил Девлин.
- Знаешь, что самое гнусное? Что меня больше всего злит? Что он даже не русский! Боже мой, Лайам, его отец умер на английской виселице за наше Движение! - Макгинесс уже дрожал от гнева. - Я сверну этому подонку шею.
- И как же ты это собираешься сделать?
- Можешь на меня положиться. Он собрался ехать к папе в Кентербери, не так ли? Я перекрою все пути выезда, и у меня из Ирландии даже крыса не выскочит.
Он быстрым шагом вышел из кухни, позвал своих подчиненных и исчез. На кухню вошла Таня, выглядевшая бледной и очень усталой.
- И что теперь будет?
- Поставьте чайник, и мы спокойно выпьем чаю. Раньше гонца, приносившего дурную весть, казнили. У нас же, слава Богу, есть телефон. Извините, я отлучусь на пару минут, пойду позвоню Фергюсону из автомата.
Глава 10
Балиуотер, расположенный южнее Дандок-Бей рядом с Клогер Хед, нельзя назвать портом. Там есть паб, несколько домов, полдюжины рыбацких лодок и небольшая гавань. Через полтора часа после звонка Девлина Фергюсону Кассен уже сворачивал в лесок на холме неподалеку от этого местечка. Он поставил мотоцикл, посмотрел вниз на освещенный луной Балиуотер, расстегнул сумку и сменил шлем на шляпу.
С сумкой в руке он отправился к селению. Его план показался бы иному чересчур мудреным, но в случае, если он сработает, результат мог быть потрясающим. В принципе, возникшую ситуацию следовало бы сравнить с шахматами - также нужно было думать не на один, а на три хода вперед. Теперь оставалось только выяснить действительную ценность информации, умело вытянутую из умирающего Дэни Малоуна.
Шин Диген уже одиннадцать лет держал паб в Балиуотере. Нельзя сказать, что обслуживание сорока взрослых жителей деревни, имевших в соответствии с законом право на употребление алкоголя, отнимало у него слишком много времени. Поэтому кроме того он был еще и шкипером тридцатиметровой рыбачьей лодки под названием "Мери Мерфи". Одновременно он числился среди первых номеров списка боевиков ИРА и лишь в феврале был выпущен из тюрьмы Гонг Кеш, где отсидел три года за незаконное хранение оружия. То, что он в Лондондерри лично застрелил двух британских солдат, полиция доказать не смогла.
