Марина Серова - Ну и дела!
Стоп.
Опять я забыла о ее предупреждении. Индонезийская коллега объяснила мне, что ее кофе не только помогает вновь обрести цельность личности и единство психики, но и обладает одним побочным действием: резко усиливает эмоционально-чувственное восприятие.
Три месяца назад, когда я пила вторую чашку этого кофе, на меня нахлынуло такое сильное физиологическое желание, абстрактное, не направленное ни на кого из знакомых мне мужчин, что я просто на стенку лезла, пока не сообразила, в чем тут дело.
Ну, конечно, стоило мне забыть о необходимости контролировать свое подсознание, которое с помощью этого кофе выплывает на поверхность психики, как меня тут же понесло: я! я! я! Просто фонтан «эго» какой-то получился.
Кстати, о фонтанах.
Один любимый мною литератор, с которым я даже почему-то ощущаю генетическое родство, писал, помнится:
«Если у тебя есть фонтан, заткни его. Дай отдохнуть и фонтану».
Воспользуемся советом мудреца. Может быть, я состою с ним в каком-нибудь дальнем и тайном родстве. Уж не согрешила ли с ним моя пра — или скорее прапрабабушка? Несомненно, она, как и я, владела тайнами оккультных наук и секретами мистического искусства. И уж конечно, любила ироничных литераторов. Значит…
Ничего не значит, кроме того, что у тебя, красавица, явные отклонения. А это еще один признак растерянности.
Хватит. Пора приходить в норму. Время идет, а вместе с ним уходят и твои шансы справиться с ситуацией.
Наконец реальность обрела твердые и определенные очертания. Голова работала четко и ясно, с надежностью добротного логического механизма. Типа счетной машинки «Феникс». Но для первоначального анализа ситуации и этого вполне достаточно.
Я убрала пакет с драгоценным кофе и уставилась на свое отражение в зеркале. Выглядела я довольно помято, но это сейчас меня мало беспокоило.
«Что делать будем?» — спросила я внимательно и спокойно смотрящую из зеркала Танечку Иванову.
Она молчала.
«Вот и отлично», — ответила я сама и потеряла интерес к проблеме раздвоения моего сознания.
Вопрос, однако, не рассеялся в пространстве, а, наоборот, настолько «набух» от своей актуальности, что почти материализовался. Я физически ощущала его в воздухе.
«Что делать?»
Ни садиться за решетку за преднамеренное убийство, ни отправляться по этапу на каторгу, подобно моему известному революционно-демократическому тарасовскому земляку, захватившему приоритет на риторическое использование этой вопросительной грамматической конструкции, ни долго и безуспешно лечиться от пулевых ранений, подобно другому любителю задаваться этим вопросом, решившему, что он знает ответ, и умершему в счастливом заблуждении, — ничего этого мне явно не хотелось.
У меня есть одно, очень помогающее мне в жизни убеждение: нет проблем без решения, нет вопросов без ответов, есть искусство формулировать вопросы.
Искусством этим я за многолетнюю практику предсказательницы и гадалки овладела очень неплохо и давно поняла, что прежде, чем браться за гадальные кости или магические карты, нужно четко себе представлять суть самого вопроса.
Минуту я сосредоточивалась, затем выдала новый вариант:
«Делать-то что?»
Ответ может быть не только положительный или отрицательный, невозможность сформулировать вопрос сама по себе достаточно информативна. Это тоже ответ. Причем однозначный.
«Не хватает информации».
А это уже подсказка — что делать.
Конечно же — собрать в кучу всю информацию, выстроить ее, а там она сама подскажет, куда направлять свои действия.
Итак: я должна найти человека, которого похитили и держат с целью выпытать обстоятельства предстоящей финансовой операции с крупной суммой наличных денег. Об этом человеке я не знаю практически ничего. Кроме того, что два дня он будет молчать, а потом почему-то расколется. Так считает клиент.
О клиенте известно гораздо больше. Если это действительно Коготь, достаточно заглянуть в вышедший месяц назад справочник «Криминальный Тарасов» и узнать о нем массу подробностей. Можно, впрочем, и не заглядывать, память у меня феноменальная.
В детстве, помню, я поставила в тупик врача-окулиста, называя ему без запинки все буквы из таблицы для определения остроты зрения. Он долго морщил лоб, пока не заметил, что я вовсе не смотрю на таблицу, а отвечаю по памяти, лишь следя за его указкой. И я честно призналась, что не вижу буквы ниже третьей строчки, просто, когда заходила в кабинет, взглянула мельком на таблицу.
За месяц справочник успел стать раритетом, но не потому, что пользовался огромной популярностью массового тарасовского читателя. Дело в том, что в нем содержалось девяносто восемь фамилий, наиболее известных в тарасовских криминальных кругах. На каждую фамилию справочник сообщал массу сведений «закрытого» для гражданского общества характера. Причем не выдуманных, а полностью соответствующих реальности. Это я поняла, как только раскрыла тоненькую книжечку на первой попавшейся странице.
Поняла и то, что автор страдает то ли мазохистским, то ли суицидальным комплексом. Любой из девяносто восьми указанных в справочнике имел основания свести с ним счеты за разглашение нежелательной и даже опасной для себя информации.
Помню, я секунд за тридцать раскрыла прозрачный псевдоним, за которым укрылся молодой, но уже скандально известный тарасовский журналист, и, позвонив ему в редакцию, посоветовала уехать из города, пока взволнованная свалившейся на нее информацией уголовка будет сажать его героев и читать вместе с ними справочник страничку за страничкой. Он тогда бросил трубку, а через три дня попал в очень сложную дорожную ситуацию, когда обнаружил, что тормоза в его машине испорчены, а впереди крутой спуск на трассе с интенсивным движением. Проявляя чудеса вождения, он почти преодолел весь спуск, но в конце вылетел за обочину и врезался в кооперативный гараж, пробив металлические ворота и изуродовав не только себя, но и стоявшую в гараже машину. Не знаю даже, остался ли он жив, помню только, что его отвезли в спецгоспиталь УВД.
Надо ли говорить, что справочник разошелся мгновенно, причем знакомые мои книжные лоточники рассказывали, что книга уходила партиями, причем по астрономической цене. Сейчас «Криминальный Тарасов» можно найти только у коллекционеров-библиофилов. Можно даже и купить. Он стоит чуть дороже, чем подержанная «шестерка» выпуска начала девяностых с разумным износом двигателя.
О Когте там сообщалось следующее:
«Когтев Иван Дмитриевич. Год рождения — 1964. Образование — среднее. Женат. Жена — Когтева Людмила Анатольевна, 1966 года рождения, образование — незаконченное среднее, домохозяйка. Детей нет.
Руководитель организованной преступной группировки (ОПГ) „Зона отдыха“, включающей 20–25 постоянных членов. Криминальную деятельность начал в 1980 году, объединив вокруг себя рэкетиров-индивидуалов, работавших в микрорайоне тарасовской городской Зоны отдыха имени Короленко. При переделе сфер влияния в 1988 году был тяжело ранен в разборке с чеченской группировкой. Его группа была ликвидирована чеченцами. Сведений о деятельности в 1989–1992 годах нет. В 1993 году вновь появился в Тарасове и захватил лидерство в группировке того же микрорайона. До 1996 года его группа ликвидировала не менее 27 человек, в том числе 80 процентов чеченской группировки. За это время 8 раз был арестован, но не судим, поскольку его участие в ликвидациях ни разу не было доказано. В 1996 году перешел на легальное положение, открыв посредническую фирму „Зона отдыха“. Уставной капитал при регистрации — 5 миллионов рублей. В 1997 году двое когтевских соучредителей по „Зоне отдыха“ утонули в Волге. Есть основания предполагать, что не без помощи Когтева. Тела их не найдены. Сегодняшний оборот „Зоны отдыха“ — около пяти миллионов долларов. Число работающих –14 человек: директор, секретарь, два охранника, десять менеджеров. Неофициально фирма располагает двумя опергруппами боевиков численностью по 8–9 человек. Контролирует западный сектор города и завокзальный район. Преимущественные интересы — оптовая торговля продуктами питания, недвижимость, медикаменты. Осуществляет в своем секторе контроль за торговлей оружием и наркотиками. Зависимым от „Зоны отдыха“ фирмам принадлежат 2 промышленных предприятия, 7 магазинов, 18 ларьков».
Теперь припомним психологические моменты нашего утреннего разговора.
Во-первых, он явно нервничал.
Хорошо бы знать почему?
Из-за Саида? Боится его?
Ну да — чеченцев он не боится, а узбеков боится.
Я мысленно пожала себе руку и произнесла ритуальную фразу: «Поздравляю вас, гражданка, соврамши!»
Что же тогда? Боится, что из-за разборки с узбеками сорвется все дело и ему не достанется лакомый кусочек?
Почем у нас, кстати, сегодня заводы? Авиационные?
