Безмолвный пациент: комплект из 3 психологических триллеров - Алекс Михаэлидес
– Тогда мы позвоним в полицию! И не станем, черт возьми, сносить ворам головы!
Я повысила голос, Габриэль ответил еще громче, и, прежде чем я успела заметить это, мы уже орали друг на друга. Наверное, я немного потеряла над собой контроль. Но ведь я всего лишь реагировала на Габриэля. На самом деле в нем сидит агрессия; это та его часть, которую я редко вижу. И когда эта черта прорывается, очень пугаюсь. В такие моменты мне кажется, что я вижу перед собой совершенно незнакомого человека. И это по-настоящему страшно.
После ссоры мы не разговаривали друг с другом и отправились спать в полном молчании. Сегодня утром мы занялись любовью, и ссора была забыта. По-моему, все наши проблемы решаются в постели. Наверное, так проще – лежа голышом в полудреме под общей простыней, тихо шепнуть от всего сердца: «Прости». Все тщательно продуманные аргументы и глупые разногласия отбрасываются вместе с одеждой, которая бесформенной кучей лежит на полу.
– Видимо, стоит взять за правило решать все споры в постели, – ласково пробормотал Габриэль, целуя меня. – Люблю тебя. Я избавлюсь от винтовки, обещаю.
– Да черт с ней. Всё в порядке. Честно, – ответила я.
Габриэль снова поцеловал меня и притянул к себе. Мы повернулись, и я оказалась на нем. Обняв Габриэля, прикрыла глаза и с упоением вытянулась на этой скале, созданной ровно под черты моего тела. В душе наконец-то настали мир и покой.
23 июля
Я все в том же итальянском кафе. Теперь я часто сюда прихожу. Не могу находиться дома. Когда вокруг люди, пусть даже зевающая официантка, я чувствую хоть какую-то связь с внешним миром, чувствую себя человеком. В одиночестве меня накрывает дикий страх того, что я перестану существовать. Просто исчезну с лица земли. Иногда я даже хочу этого. Например, сегодня вечером. Дело в том, что Габриэль пригласил на ужин старшего брата. Он огорошил меня этим известием сегодня утром.
– Мы с Максом сто лет не виделись, – сообщил Габриэль. – Чуть ли не с новоселья Джоэла. Я пожарю на мангале мясо. – Он подозрительно посмотрел на меня. – Ты ведь не против?
– А почему я должна быть против?
– Ты совсем не умеешь врать! – Габриэль расхохотался. – У тебя все на лице написано!
– И что ты там прочел?
– Макс тебе не нравится. И никогда не нравился.
– Ничего подобного! – стала оправдываться я, чувствуя, как лицо мое заливает краска. Пожала плечами и отвела взгляд. – Я хорошо отношусь к Максу. И буду с ним вежлива. Кстати, когда ты сможешь позировать для моей картины? А то я ее никак не закончу.
– Давай на выходных, – с улыбкой предложил Габриэль. – И еще: пожалуйста, не показывай картину Максу, ладно? Если он увидит меня в образе Иисуса, станет потом припоминать мне это всю оставшуюся жизнь.
– Не переживай, Макс ничего не узнает, – пообещала я. – Картина еще не готова.
«Даже если б и была готова, я никогда не впущу этого типа в мастерскую», – мысленно добавила я.
Боюсь идти домой. Мечтаю остаться здесь, в прохладном кондиционированном помещении, и прятаться до тех пор, пока не уйдет Макс. Но нет, официантка нетерпеливо делает мне всяческие намеки: покашливает и смотрит на часы. Скоро кафе закроют. И тогда, чтобы не бродить всю ночь по улицам, как маньяк, придется идти домой и принять неизбежное – вечер в обществе Макса.
24 июля
Я снова в кафе. Мой любимый столик оказался занят, и официантка посмотрела на меня с сочувствием. Хочется верить, что ее взгляд означал именно это – солидарность. Впрочем, кто знает… Я уселась за другой столик, лицом к стене, не к выходу, как я привыкла, и прямо под кондиционер. Здесь мало света; темно и холодно – как раз по моему нынешнему настроению.
Вчерашний вечер прошел отвратительно. Хуже, чем я ожидала. Во-первых, я не узнала Макса: первый раз в жизни он предстал передо мной не в деловом костюме. В шортах Макс смотрелся довольно комично. Он был весь потный после прогулки от станции, его лысина была красной и блестела, и под мышками расползлись два пятна. Он старался не смотреть мне в глаза. Или это я так избегала встречаться взглядами?
Макс долго ходил по комнатам, говорил, что тут все очень изменилось, и жаловался, что мы его черт знает сколько времени не звали в гости. Якобы он уже отчаялся ждать приглашения. Габриэль без конца извинялся, объяснял, что мы были очень заняты по работе – он на съемках, а я перед открытием выставки – и поэтому никого не приглашали. Габриэль улыбался, но я чувствовала, что он раздражен поведением брата.
Первое время я держалась молодцом. Как выяснилось, ждала подходящего момента. И вскоре он настал. Макс с Габриэлем вышли в сад и стали готовить мясо. А я удалилась на кухню, сообщив, что займусь салатом. Я не сомневалась, что Макс под любым предлогом явится ко мне. И не ошиблась. Минут через пять в доме послышалась его тяжелая поступь. Он ходит совсем не так, как Габриэль, – у мужа шаги тихие, как у кота, он ходит по дому совершенно бесшумно.
– Алисия, – раздался за моей спиной голос.
В тот момент я резала помидоры, и у меня сильно дрожали руки. Я отложила нож и повернулась лицом к Максу.
– Я за добавкой, – ухмыльнулся он, приподняв руку с пустой бутылкой из-под пива и по-прежнему глядя куда-то в сторону.
Я молча кивнула. Макс открыл холодильник и, взяв оттуда новую бутылку, стал озираться в поисках открывалки. Я еще одним кивком указала на столешницу, где она лежала. Он явно что-то хотел сказать, пока открывал пиво, но я опередила:
– Имей в виду, я собираюсь рассказать Габриэлю о том, что произошло.
Улыбка слетела с лица Макса. И тут он наконец обратил на меня свой змеиный взгляд.
– В смысле?
– Я расскажу Габриэлю обо всем, что случилось у Джоэла, – твердо сказала я.
– Понятия не имею, о чем речь.
– Понятия не имеешь?
– Да я половину не помню. Перебрал с выпивкой.
– Вранье.
– Честное слово.
– То есть ты не помнишь, что пытался
