Смерть в объятиях прибоя - Дарья Александровна Булатникова
— Да, прошмыгнуть незаметно тут раз плюнуть, — задумчиво произнес за её спиной Палий. — Слева обзор куда лучше.
— Митька, ты зачем таскаешься за мной хвостом? — рассердилась Женя.
— Так я это… тапочки прогуливаю. Ольга, кстати, их уже засекла. Может мне уже можно нормальную обувь носить, а не эти сандалетки? А то по пяткам сильно шлепают.
— Если Ольга засекла, то можно. Хотя не такая уж большая жертва — потерпеть хлопанье по пяткам. Мить, ты не видел, Борька с майором никуда не удалялись для беседы тет-а-тет?
— Не замечал, хотя я и не следил ни за одним, ни за другим. Меня вот, к примеру, сейчас куда больше интересует, кто и что ещё слышал, видел и делал в ту ночь. Слишком многого, оказывается, мы не заметили. — Палий уставился на Женю с таким видом, словно именно она и должна сейчас же выложить ему все сакральные знания.
— Митя, мне бы очень не хотелось и дальше узнавать что-то новое. Я понимаю, что никуда не деться. Но как бы хорошо было остановиться и не делать шаг дальше… Мы не выберемся из этой истории без потерь. Все.
— Я знаю. Хочешь, сходим погуляем. Нужно же хотя бы попробовать рассмотреть тут что-то при свете дня. Я бы хотел разыскать чертенка с арбузом, — предложил Палий, незаметно оглядываясь. На них с интересом пялилось сразу несколько человек, с террасы и из окон дома. — Заодно укрепим публику в мысли, что у нас с тобой весьма романтические отношения. Пусть хоть немного отвлекутся.
— Пошли, филантроп! — рассмеялась Женя, — только вначале посмотрим, что тут.
С этими словами, она свернула направо и пошла вдоль деревьев, спотыкаясь на особо крупных камнях, которых тут почему-то было множество. Кое-где растительность от пляжа отделялась импровизированными стеночками, сложенными опять-таки из камней, но в основном граница была чисто условной, и её то тут то там уже нарушили кустарник и ползучие травы, старающиеся отвоевать как можно больше пространства. В кроне прошелестела и истерично вскрикнула птица. Наконец Жене удалось рассмотреть просвет в зеленой массе, и она свернула на узкую тропку, уходящую вверх.
— Вот где Ольга спустилась к пирсу, — сообщила она Палию, не отстающему от неё ни на шаг. — Действительно, заметить сложно.
Они вскарабкались по склону, который вскоре стал более пологим, и вышли на ту самую аллею, где Женя повстречала ночью Вершинина. Это действительно была самая настоящая аллея. Если остальная растительность создавала впечатление просто части сохранившегося южного леса или запущенного старого парка, то тут была заметна рука садовника, когда-то подравнивавшего кусты, подсаживавшего деревья и посыпавшего дорожку мелким щебнем с песком. Но это было наверняка довольно давно — кое-где сквозь песок проступала утоптанная земля, а ровненькие ряды кустарника непомерно разрослись, пытаясь урвать побольше солнечного света.
Чуть подальше виднелась решетчатая беседка, увитая диким хмелем. Но Женя решила не отдыхать, а отправилась дальше по тропинке. Несколько раз та почти исчезала, и приходилось раздвигать ветки, чтобы понять, где она продолжается. Мохнатая зверушка сверкнула глазками, молнией взлетела на ствол старого дерева и там сердито зацокала.
— Мить, смотри, белка!
Беличьи нервы не выдержали, и она помчалась выше по стволу и исчезла среди листвы, сверху полетела какая-то шелуха. Женя засмеялась и подобрала с тропинки здоровенную шишку южной сосны. Да, на юге быть белкой значительно проще — вон какие запасы продовольствия всего в одной шишке!
Тропинка закончилась, как и говорила Ольга, у нескольких основательных кирпичных построек. Это был хозяйственный двор, отделенный от парадного двора, решетчатым забором и кустами барбариса. Дорожка упиралась в приоткрытую калитку, и он прошли в неё. В раскрытые гаражные двери были видны машины, под одной из которых кто-то ковырялся. Из смотровой ямы доносился громкий фальшивый свист. Из других дверей вышел парень в засаленном комбинезоне, и Женя узнала Пашу, который привез её с вокзала. Тот тоже её узнал и приветственно помахал издали рукой.
— Эй, парень! — окликнул его Палий. — Тут есть мастерская?
— Есть, конечно, — отозвался Паша. — Куда ж без неё. А вам что, отремонтировать что-то нужно? Так давайте, все равно сейчас бездельничаем.
— Да нет, просто хотел глянуть, что за оборудование. Токарный станок есть?
— Есть. Правда старенький, но на ходу. Так что если что нужно выточить, вы только скажите. А если только глянуть, то это тут.
С этими словами, он повел их к ближайшему к ним домику и распахнул дверь. Внутри было сумрачно, но когда вспыхнул свет, Женя увидела несколько станков, металлические шкафы с инструментами и оббитую эмалированную раковину в углу. Из крана мерно капала вода. Палий осмотрелся, сделал несколько шагов и осмотрел один станок.
— А кто на нем работает?
— Да все, походу. Трое нас тут, при машинах, да ещё Сан Саныч, он за домом присматривает — водопровод, отопление, электричество. Мастер на все руки. Только сейчас его нет, радикулит прихватил.
— В последние дни никто чужой тут не болтался? Ну, не просился что-то смастерить? — Палий расспрашивал, не глядя на Павла, его глаза шарили по сторонам и, наконец, остановились на большом ящике с металлической стружкой.
— Днем — нет, — пожал плечами парень. — Но вот сегодня пришлось за кем-то убирать. Пришел утром, а тут стружка валяется. Вчера, когда уходил, ничего, такого не было. И ещё вот, — он поднял с пола кусок толстой арматуры. — Вроде бы рубил его кто-то. Вытащил с полки, отрубил и бросил.
Палий взял в руки толстый прут и показал его Жене. Она молча кивнула, сообразив, наконец, зачем Мите понадобилось заходить в мастерскую. Похоже, что именно тут кто-то прошлой ночью сделал новый наконечник для
