Всем оставаться на местах - Марина Серова

– Ну, так и часы тоже могут иметь какую-нибудь особенность, хотя бы ту же гравировку, – возразила я.

– Да, ты, Тань, права. В общем, давай не будем гадать на кофейной гуще, а пригласим Сальваторскую на опознание часов, – сказал Владимир.

– Хорошо, я сейчас ей позвоню, – сказала я и набрала Сальваторскую.

– Алло, я слушаю, – отозвалась художница.

– Екатерина Владимировна? – уточнила я.

– Да, это я.

– Это Татьяна Александровна. Скажите, вы сейчас сможете подъехать в управление полиции? – спросила я.

– Да, смогу. А по какому поводу вы меня приглашаете, Татьяна? Что-то случилось? – взволнованно спросила Сальваторская.

– Нет, ничего особенного не случилось, не волнуйтесь, – успокоила я женщину. – Просто приезжайте и все узнаете на месте. Я буду находиться в кабинете полковника Владимира Сергеевича Кирьянова.

– Ну ладно, я скоро буду, – ответила Екатерина Владимировна.

Сальваторская действительно прибыла довольно быстро, мы с Кирьяновым приехали буквально за несколько минут до нее.

Художница вошла в кабинет и, поздоровавшись, сразу же спросила:

– Так по какому поводу вы меня вызвали?

– Екатерина Владимировна, скажите, а часы вашего мужа, которые забрали преступники, имели какие-нибудь особенности? – спросила я и уточнила: – Я имею в виду, какой-то изъян, например скол или еще что-то.

– Нет, никаких сколов на часах не было, насколько мне известно. Но вот особая примета имеется.

– Да? И какая же? – почти в один голос спросили мы с Владимиром.

– Я подарила эти часы на юбилей мужа и попросила выгравировать под крышкой часов «любимому мужу». А почему вы меня спросили и вызвали сюда? Часы что, нашлись? Да? Их отыскали? – с волнением спросила Сальваторская.

– Посмотрите, Екатерина Владимировна, – попросил Владимир.

Он подвел художницу к столу и указал на часы.

– Вы узнаете? Это часы вашего мужа? – спросила я.

Кирьянов открыл крышку часов, и мы увидели под ней гравировку.

– О господи! Да, конечно, это они. Вы же видите, вот она, эта гравировка. Так вы нашли этих бандитов? Вы их задержали? – спросила Сальваторская.

– Екатерина Владимировна, пока, к сожалению, преступники все еще находятся на свободе. Но мы принимаем все меры и непременно их найдем.

– А я… могу забрать часы мужа? – спросила Сальваторская.

– Пока мы не найдем бандитов, часы останутся в управлении полиции. Это ведь вещественное доказательство. Но после закрытия уголовного дела мы вернем вам часы, – заверила я.

– Ну хорошо. Я теперь могу идти? – спросила художница.

– Конечно, Екатерина Владимировна. Спасибо, что нашли время и приехали.

Сальваторская ушла, а мы с Кирьяновым начали обсуждать вопросы, связанные с Русланом Холобудниковым.

Я рассказала Владимиру о своих беседах с соседями Руслана.

– Послушай, Володь, ведь у этого Холобудникова, как и у всех людей, наверняка имеются родственники. Так почему же они еще не объявились?

– А если у него нет родственников? – возразил Владимир. – Ну, это в том случае, если он из детского дома. А с другой стороны, если родственники и имеются, то ведь не исключено, что они живут в другом городе.

– Ладно, хорошо. Но ведь другие контакты должны же быть, – не сдавалась я.

– Что ты имеешь в виду под другими контактами? – спросил Кирьянов.

– Ну как что? Он ведь недавно переехал в этот дом, соседи подтвердили. Но ведь раньше, до переезда, он где-то же жил. Значит, на старом месте жительства остались соседи. Теперь идем дальше. Машина у него есть? Есть. Стало быть, он ее зарегистрировал. И наконец, он где-то должен был работать, хотя бы временно, – сказала я и тут же добавила: – Если только…

– Что? – тут же спросил Кирьянов.

– Если этот Руслан Холобудников является членом банды грабителей, то, сам понимаешь, работа ему без надобности, – закончила я. – Ты знаешь, Володь, мне вот почему-то кажется, что мы совсем близко подобрались к этим преступникам.

– Что, интуиция подсказывает? – усмехнулся Кирьянов.

– Она самая, – кивнула я.

– Возможно, ты, Тань, и права. Но если все обстоит именно таким образом, ну, я имею в виду тот факт, что Холобудников входит в банду, то его дружки начнут маскироваться еще тщательнее. Они и так виртуозно, можно сказать, сработали в данном случае: уничтожили все записи, все документы, которые могли бы пролить свет на личность трупа с разможженным лицом. Теперь остается только одно: исследовать труп на характерные особенности, типа зубных коронок или протезов, а также каких-то примет. Например, переломы, еще какие-нибудь дефекты.

– Я вот знаешь, о чем еще подумала, Володь. А что, если убит не Руслан Холобудников, а кто-то другой? – предположила я. – Да, я понимаю, что это нелогично, но все же…

– Такое может быть, Тань. Хотя это и противоречит логике. Так что ты сейчас собираешься делать? – спросил Владимир.

– Пожалуй, стоит еще раз переговорить с танцовщицами из «Черной звезды». Вдруг кто-нибудь из них вспомнит что-то, стоящее внимания, – сказала я и встала.

– Ну, удачи тебе, – пожелал Кирьянов.

– Спасибо, Володь.

Я вышла из управления полиции и подошла к своей машине. Вдруг затренькал мой сотовый.

– Алло, – сказала я.

– Татьяна Александровна? – спросил мужской голос.

– Да, это я.

– Татьяна Александровна, это Валентин Геннадьевич Черномашенцев. Ну, младший сын соседа Сальваторских. Помните? – спросил мужчина.

Помню ли я? Разумеется, помню. Отлично помню, как выцарапывала его из лап «авторитетов» в коттеджном поселке.

– Да, конечно, Валентин Геннадьевич, – ответила я.

– Татьяна Александровна, мы могли бы с вами встретиться? У меня важное дело, – сказал Валентин Черномашенцев.

– Да, конечно.

– Тогда скажите, где вам удобно, – попросил Валентин.

– Вы сейчас где находитесь, Валентин Геннадьевич? – спросила я.

– В районе Крытого рынка, – последовал ответ.

– Ага, понятно. Там есть кафе «Лира». Я подъеду минут через десять.

– Хорошо, я буду вас ждать.

Я вошла в кафе и увидела Черномашенцева, который сидел за столиком у окна.

– Еще раз здравствуйте, Валентин Геннадьевич, – сказала я, садясь напротив мужчины.

– Прежде всего я хотел бы еще раз поблагодарить вас, Татьяна Александровна, за то, что вы спасли меня, – с чувством произнес Черномашенцев.

– У вас сейчас все в порядке, Валентин Геннадьевич? – поинтересовалась я.

– Да, вполне. Мой адвокат все уладил, – сказал Черномашенцев.

– Ну и отлично. О чем вы хотели со мной поговорить? – спросила я.

– Так об этом деле. Ну, об ограблении Сальваторских, соседей моего отца, – сказал мужчина.

– Я внимательно вас слушаю, – сказала я.

– В общем, когда мы с вами встретились, ну, после того… вы еще привезли меня к себе, – несколько путано начал Черномашенцев. – Тогда я был, наверное, не в состоянии воспринимать ваши вопросы… да, точно, я был не в том состоянии после того, что произошло в коттедже… я даже не вполне понимал суть ваших вопросов…

– Хорошо, Валентин Геннадьевич. Тогда вы, естественно, были не в лучшем, скажем так, состоянии.

– Да, да, вы все совершенно правильно поняли. Ну а когда мой адвокат все урегулировал и я немного пришел в себя, то я вспомнил наш с вами разговор о том, что Сальваторских ограбили, а также что из квартиры моего отца пропала маска колдуна и что корм для рыбок оказался просыпанным. Да, еще вы спрашивали, не могли ли ключи от квартиры отца попасть в чужие руки.

– Так о чем вы хотели мне сказать, Валентин Геннадьевич? Вы что-то вспомнили? – спросила я.

– Да, вспомнил. Хотя сначала я вообще ничего не хотел вспоминать. Я подумал: а с чего, собственно, я буду забивать себе голову?