Марина Крамер - Соблазны Снежной королевы

– Так что за дело? – Я вынула из ящика пачку сигарет и присела в кресло, придвинутое к подлокотнику дивана.

– На тебя поступила жалоба в коллегию адвокатов, – сообщил мне Наталушка, вальяжно разваливаясь на диване с пепельницей в руках.

– Да? И на что жалуются? – поинтересовалась я, очень удивленная подобным оборотом.

– На то, дорогуша, что ты одновременно представляла в процессе две стороны.

Я подавилась сигаретным дымом – весьма неожиданное заявление, а главное, совершенно голословное и бредовое. Никогда в моей практике не было случая, чтобы я даже обсуждала такую возможность, а не то что воплотила подобное в жизнь. Это абсолютно невозможно по многим причинам.

– Если бы я тебя, Стасик, не знала с институтской лавочки, то даже в этом случае усомнилась бы в твоем образовании. Ты сам-то понимаешь, что говоришь?

– Я-то, Варечка, понимаю – но вот есть заявление такое, и все – хоть режь меня, хоть ешь меня, а будет проверочка.

– Да ради бога! Мне скрывать нечего, я махинациями не занимаюсь. – Пожав плечами, я погасила окурок. – А на заявлении фамилия какая-то стоит?

– Разумеется, какая-то стоит. Но я тебе ее, как ты понимаешь, не назову.

– Я даже спрашивать не буду. Спасибо, что хоть о заявлении предупредил.

– Ну, мы ж с тобой старые приятели, – широко улыбнулся Наталушка, но я видела откровенное торжество в его поросячьих глазенках – а как же, получил шанс прижать ненавистную Щуку. Да только не выйдет у тебя, Стасик. Я не зря получала юридическое образование, не зря столько лет прогрызала себе дорогу наверх. Не нарушать законов – мой главный принцип, я его придерживаюсь и считаю это единственно верным способом вести дела.

– А ты, собственно, только затем и приехал, чтобы предупредить? Или еще что имеется? – спросила я, чувствуя, что есть подвох в этом неожиданном визите.

– Имеется. У меня к тебе просьбочка.

– Какая?

– Я слышал, твой супруг бывший – дирижер и оркестр свой у него?

Я опешила, ожидая какого угодно вопроса, кроме вот этого – о Светике.

– Не понимаю, какая связь…

– Да прямая связь, Варечка. Племяшка моя – скрипачка, а устроиться никуда не может, не берут нигде, – вздохнул Стас. – Вот я, когда твою фамилию-то в заявлении увидел, так у меня в мозгу и щелкнуло – ну, точно, ухаживал за тобой еще с института этот дирижер-композитор, поженились вы, а потом развелись. Но вы же люди цивилизованные; я надеюсь, без большого шума разошлись, общаетесь?

– Вот не знаю, как тебе сказать, чтобы не разочаровать, потому скажу как есть – не общаемся мы. Врагами не стали, да, но общения нет.

Стас дотянулся до моей руки своей пухлой ручищей и сжал пальцы:

– Варь, ну ради нашего старого знакомства, а? Я тебя очень прошу – помоги. А я постараюсь замять дело в коллегии, а?

– Знаешь что, Стасик… – вытаскивая пальцы из его цепкой хватки, проговорила я, – давай так. Я позвоню Лемешинскому – но и все. Попрошу, чтобы он прослушал твою племянницу. Но ты при этом мне ничего не должен. Я ни в чем не виновата, нигде не замешана – и мне твоя протекция ни к чему. Так годится?

Наталушка вздохнул и проникновенно заговорил, глядя мне в глаза:

– Не хотел, но придется… Слушай, Варька, а ты кому и где дорогу-то перебежала?

– В каком смысле?

– В прямом. Под тебя копают, и копают основательно. И поверь – если уж кто-то задался целью тебя утопить, то он это сделает. Человек вкладывает огромные деньги в это.

– Что за бред? – поморщилась я и снова взяла сигарету. – Кому надо при помощи денег пытаться меня утопить? Это совершенно бесперспективное занятие, ты-то это должен бы знать. Моя репутация прозрачна, как вода в озере Байкал, и никакие деньги этого не изменят.

– Ты иногда бываешь поразительно бабой – такой же, как все. И мыслишь абсолютно бабскими категориями, а вроде как не должна бы. Любую репутацию можно уничтожить парой статей в газетах, парой брошенных комментариев среди нужных людей, несколькими недомолвками, просто подозрениями. А человек, имеющий цель и средства, сделает это гораздо быстрее, – опять вздохнул Наталушка. – Ты просто посиди и подумай спокойно, кто бы мог хотеть тебя убрать – не физически, а как специалиста. Кому выгодно уничтожить твою карьеру? Покопайся в своих делах, особенно в тех, которые проиграла, – вдруг что-то найдешь? И еще… Этого разговора между нами не было, а я приходил к тебе только с просьбой, да?

«И этот боится. Высокий пост, неплохая репутация – а трясется, как все», – подумала я, но вслух только коротко бросила:

– Конечно.

Наталушка тяжело поднялся с дивана, одернул мятый пиджак и пошел к двери, но на пороге задержался и громко спросил:

– Так ты перезвонишь мне после разговора с Лемешинским?

– Перезвоню.

Он ушел, а мне нестерпимо захотелось вымыть руки и протереть кожаную обивку дивана.

Общаться со Светиком мне абсолютно не хотелось – после развода и отвратительной его выходки на приеме в посольстве наши и без того непростые отношения совершенно сошли на нет. Но ничего не поделаешь – я пообещала. Правда, решила отложить это на вечер.

Но чудеса бывают. Не знаю, каким именно чувством это называется, но едва я села в машину, как телефон выдал трель и номер на экран – звонил Светик. Надо же, просто телепатия…

– Варенька, прости, что сразу не позвонил, я был на гастролях. Прими мои соболезнования, – заговорил Светик, едва я ответила на звонок.

– Спасибо.

– Если тебе нужно поговорить, я могу… Ну, словом, если тебе плохо…

– Ты не мог бы приехать? – попросила я, внезапно ощутив потребность не только поговорить, но и увидеть его.

– Да, конечно, – с готовностью отозвался он, – я как раз недалеко от дома… от твоего дома, – чуть запнувшись, добавил Светик, – в Доме музыки.

– Хорошо. Я выехала из офиса, если нигде намертво не встанем, то минут через пятнадцать точно буду.

– Я подожду, если что.

– У тебя остались ключи, можешь подняться.

Сунув трубку в сумку, я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Повседневные дела, офис, работа – все это отвлекало меня от мыслей о Руслане, но дорога домой всегда была началом нелегкого вечера, переходящего затем в тяжелую ночь. Я плохо засыпала, и сон был каким-то неглубоким, рваным – то и дело я открывала глаза либо вскакивала на постели оттого, что мне мерещились его шаги по квартире. Первые дни после похорон я даже проверяла, не ходит ли Руслан на самом деле по кухне или гостиной, потом, поняв, что так долго не протяну и наживу нервный срыв, начала заставлять себя лежать. Димочка Кукушкин как-то аккуратно посоветовал мне посетить психолога – ненавязчиво, но весьма настойчиво, и я поняла, что дело совсем плохо – я выгляжу так, что уже со стороны заметно, как мне плохо внутри. Подобного я позволить себе не могла. Но и к психологу не торопилась, предпочитая сперва попытаться решить проблему без постороннего вмешательства. Однако одинокие вечера в пустой квартире пугали, и потому, наверное, я так обрадовалась предложению Светика. С ним я хотя бы час-другой не буду одна…

Глава 17

Ночь с бывшим мужем

Слишком поздно ты пришел раздувать угли.

Все перегорело, ничего не осталось.

Только холодный пепел.

Лемешинский ждал меня в квартире, и по доносившемуся из кухни запаху я поняла: он готовит ужин. Это было неожиданно – я отлично помнила, что холодильник был пуст, следовательно, Светик привез продукты с собой.

– Варенька, здравствуй. – Он шагнул ко мне из кухни, помедлил секунду и обнял: – Еще раз прими мои соболезнования.

– Спасибо…

– А я вот тут… – возвращаясь в кухню, продолжил Светик, – решил, что тебе наверняка не до этого, зашел на рыбный рынок…

До рыбного рынка ему пришлось заложить приличный крюк, и это меня растрогало – все-таки Светик, как ни крути, был заботливым по-своему.

Переодевшись в домашнее платье, я вернулась в кухню, где Светик уже накрыл на стол. Запеченная рыба, сбрызнутая лимоном и чуть присыпанная зеленью, молодая некрупная картошка, салат из помидоров и красного лука, открытая бутылка белого вина – Светик в своем репертуаре, все как раньше, когда мы еще были мужем и женой. Столько всего случилось за прошедший год…

– Как же ты домой поедешь, если выпьешь? – поинтересовалась я, усаживаясь за стол.

– Такси никто не отменял, а машину я в гараж загнал, ты не видела?

– Я с Володей приехала, он парковался.

Светик сел напротив меня и спросил:

– У тебя с электричеством какая-то проблема?

– Вроде нет, а что?

– Я столкнулся с электриком, он проверял проводку на площадке.

Я насторожилась:

– Это в половине восьмого вечера, в пятницу-то?