Дональд Харстед - Одиннадцать дней
Мы все сбросились по паре баксов и послали Эдди Хейнца и Квинта Шепли за пиццей. Собрание должно было последовать за ужином. А пока мы разбились на группы.
Арт, Хал и я пошли в заднюю комнату с детективом Билли Саперстейном.
Мы трое из Айовы были все примерно на шесть-восемь дюймов выше Саперстейна, который был ростом около пяти футов пять дюймов. Когда мы закрыли дверь офиса, он поднял на нас глаза и спросил, чем тут они нас кормят в Айове?
Мы ему представились и он сразу ввел мяч в игру.
"Для вас, джентльмены, наступает суровое время."
Мы согласились.
Он закурил сигарету. Мне он нравился все больше и больше, так как был одним из немногих оставшихся людей, который, кажется, курил так же много, как и я.
"Ваш прокурор штата прав насчет прессы. Они станут выкручивать вам яйца, потому что материал сенсационный. Вроешься в дело, вроде этого, и при небольшой удаче можно воздвигнуть журналистскую карьеру. Поэтому они начнут рыть землю, совать нос куда не следует и говорить со всяческой публикой. И начнут выводить вас из себя."
"Некоторые уже", проворчал Хал.
Саперстейн покачал головой: "Ты еще ничего не видел, парень."
"Эй", спросил я, "вы не думаете, что работа была сделана сатанистом?"
"Нет, я так не думаю. Дело связано и сильно с сатанизмом по мотиву, но я не люблю никакому делу приклеивать ярлык "сатанистского". Так не годится. Не существует никакой реальной, подлинной сатанистской религии -- она не устоялась. Все они смешивают огрызки своих желаний в ведре с обрывками сатанистских верований, из тех, что им случайно понравились, а потом трясут ведро. Что оттуда выходит, подгоняется под данного индивидуума или под небольшую группу. У нас необычное дело. Как я говорил Халу по дороге сюда, я ожидал найти, что мы имеем тут ритуальное убийство -- или резню, мне кажется последнее слово подходит лучше."
"Дурь меня слегка удивила. В округе я работаю по дури", сказал Арт.
"Возможно, преступник прервал оргию. После ЛСД гораздо легче застать жертв врасплох."
"Мне сильно хотелось бы знать", сказал я, "какая чертовщина произошла с МакГвайром?"
"Вы меня спрашиваете? Надо бы найти его руку или место, где ее оттяпали."
"Мы пытаемся."
"Знаю. Это я и имел в виду, говоря о доброй полицейской работе. Вам надо выполнять домашние задания и работать над этим делом, как над рутинным убийством."
"Вам легко говорить", сказал я. "У нас нет рутинных убийств -- у нас одно происходит примерно раз в три-четыре года."
Саперстейн засмеялся и покачал головой: "Наверное, приятная штука?"
"Нам нравится", пробурчал Арт, "но это лишает нас практики."
"Что ж", сказал Саперстейн, "из того, что сказал Хал, мне кажется, что здесь вы ее заимеете. Кто-то завалил солидную часть группы. Группа состояла из индивидуумов с общей целью. Мотив убийства неизвестен, но мне кажется, мы можем предположить, что это месть. Если я здесь ошибаюсь, то это может быть внутригрупповой мотив и тогда его можно назвать политическим.
Итак, кто-то хотел их смерти. И либо сделал это сам, либо нашел кого-то другого, чтобы он сделал это за него. И тот, кто это сделал, оставался в состоянии психоза довольно длительное время. Это означает, что, если, конечно, у вас нет психа, болтающегося поблизости, о котором все вы знаете, что он в состоянии такое сотворить, а в небольшом районе, вроде вашего, вы, вероятно, должны его знать, это означает, что существуют две возможности. Первая, что киллер -- это импорт из района достаточно далекого, чтобы вы не знали, кто он, вторая -- что убийца находился в искусственно возбужденном состоянии психоза. Я думаю, что здесь у нас второй случай."
"Звучит убедительно", сказал Арт. "Под искусственным вы имеете в виду дурь?"
"Возможно. Но искусственность может также включать и чрезвычайно сильный эмоциональный стресс. Может быть, усиленный химически. Далее", продолжал Саперстейн, "ваш преступник, очевидно, знаком с сатанизмом. Не с необходимостью вовлеченный в практику, но он что-то о нем знает. Он мог воспользоваться сатанистскими предметами, чтобы замести свои следы, либо он мог говорить жертвам: смотрите, вы жили мечом и умрете от меча."
Не пытаюсь присвоить себе первенство в том, что говорил Саперстейн, но все это звучало эхом недодуманных мыслей, которые крутились у меня все это время. Лучше организованные, более сжатые. Однако, сейчас они оказались высказаны ко времени. Кольцо истины иногда состоит просто в констатации очевидного новым способом.
"Все это", печально сказал Саперстейн, "оставляет нас там, где мы были вчера."
"Достаточно верно", пробормотал Хал.
"Однако", сказал Саперстейн, "кто-то все знает. Вот ваш ключ. И если Рейчел еще в пределах досягаемости, то именно она раскроет вам дело."
"Если мы вообще ее найдем."
"О, вы ее найдете. Может, лет через пять, но вы найдете ее обязательно."
"Думаю", сказал Арт, "что лучше постараться найти ее не через пять лет."
"И есть по меньшей мере еще один, кто тоже все знает", сказал нью-йоркский детектив.
"Ну, да, сам преступник."
"Вы правильно поняли, Карл."
"Но зачем он вернулся и сжег дом МакГвайра?"
"А-а", сказал Саперстейн, "хороший вопрос. Ритуал очищения? Похоже, однако это мог быть вовсе не киллер."
"Нет?"
"Нет. Это легко мог быть другой член кружка, очищающий место, оскверненное чужаком. Наверное, будет по меньшей мере еще одна попытка в другом месте тоже. Если задуматься получше, то при небольшом везении... - но я бы поспорил, что большая часть по-настоящему темных церемоний происходила у МакГвайра."
Луч света.
"Мы имеем несколько имен других членов", сказал я. "Вскоре мы начнем их допрашивать, вероятно, сегодня ночью."
Арт остро взглянул на меня: "У нас есть имена?"
"Ага, но я не смог до тебя добраться и не хотел оставлять сообщение."
"Тео знает?"
"Нет."
"Ну, тогда еще есть надежда."
"Кто такой Тео?", спросил Саперстейн.
"Наш следователь."
"Что, у вас с ним проблемы?"
"Ну, можно и так сказать."
"И в чем они? Болтает много?"
"Ну", ответил я, "и это тоже. Он слегка тяжел на подъем и не слишком-то поворотлив."
"Очень плохо."
"Я был милосерден", сказал я.
"Как он оказался в следователях?"
"Долгая история", сказал Арт. Не хочет трясти грязное белье перед чужаком.
"Думайте о нем, как об инфляции", сказал я. "Нечто такое, с чем просто приходится жить."
"У вас только один такой, как он?", спросил Саперстейн.
"Да."
"Как же приятно, наверное, работать в маленьких департаментах."
У главного входа послышалась суматоха -- пицца прибыла.
Мы цепочкой потянулись в кухню мимо диспетчерского центра.
"Кто эта маленькая рыженькая?", спросил Саперстейн.
"О-о", сказал я, "это Салли."
"Хм-м-м-м..."
Я ухмыльнулся ему. "Ну, это просто впечатление. На самом деле, она очень тихая и с хорошим поведением."
"Ну-ну."
"И у нее куча старших братьев."
"Без шуток? Большая семья?"
"Нет", сказал я. "Большие ухажеры."
"О-о-о."
Во время ужина Ламар сказал, чтобы отныне мы объединились в команды с конкретными заданиями. Арт, Хал и я соединились в сатанинскую группу, вместе с Эдом Ярнеллом, который работал в дневную смену. Тео, Эстер и Квинт были отряжены работать с обычной публикой, собирая информацию о связях и привычках. Я-то думал, что это уже сделано. Майк, Эдди и Джадд назначались на поджог и, на всякий случай, на задачу его предотвращения у Эркман.
Сами же убийства были предназначены для объединенной команды, состоящей из Хала, Эстер, Тео, Арта и меня. С упором на Эстер и Тео. Уф. Вся информация должна проходить через окружного прокурора или его помощника, и, конечно, Ламара.
В дополнение, Тео и Эд Ярнелл покрывали похороны жертв, которые были назначены иметь место завтра. Им было приказано фотографировать всех подряд как в церкви, так и на кладбище.
От каждой команды минимум один представитель должен ежедневно в 17:00 встречаться с Ламаром и окружным прокурором для отчета о продвижениях.
Ламар начинал понемногу злиться. Он хотел, чтобы дело было раскрыто, и хотел этого немедленно. Завершить дело до того, как его запорет пресса было сильным мотивом. Иначе публика начнет чувствовать, что неизвестный убийца может "ударить снова где угодно и в любое время", и начнет по этому поводу всяко-разно рассуждать. Публика, конечно, не права, но как любят говорить, важна не истина, а то, что кажется истинным.
Собрание разошлось в 19:15, что оставило мне сорок пять минут на то, чтобы добраться домой, принять душ, побриться и надеть форму, чтобы в 20:00 я мог начать свою восьмичасовую смену.
19
Суббота, 27 апреля
19:16
Когда я добрался домой, Сью слегка гневалась. Я поленился оставить ей записку о собрании. Следовательно, ужин превратился в проблему. Она позаботилась о нем, соорудив суп из тако, который был еще теплым, когда я заявился. Она уже поела.
Я схватил чашку и, пока ел, сидел со Сью в столовой. Извиняясь, что не дал ей знать.
