Грандиозная игра - Дженнифер Линн Барнс
– Принц. Рыцарь. Династия. Король, – Одетта так и сыпала предложениями.
– Всё не может быть настолько просто, – Грэйсон подошел к Лире и остановился в трех футах от нее. Несмотря на эту дистанцию, его присутствие ощущалось даже слишком отчетливо.
Лира всегда остро чувствовала его, где бы он ни находился.
– Если вы, мисс Кейн, что-то и обнаружили, в чем я не вполне уверен, это еще не финальный ответ, а лишь подсказка.
В этом излишне формальном обращении – мисс Кейн – было столько пафоса, что Лире захотелось чем-нибудь в него швырнуть.
– А вы-то сами хоть что-нибудь обнаружили, мистер Хоторн? – язвительно спросила Одетта.
– В стопке сорок монет по двадцать пять центов, – Грэйсон выгнул бровь. – Все отчеканены в один и тот же год, кроме двух.
– Полагаю, вы хотите, чтобы мы расспросили про год? – сухо уточнила Одетта.
– Тридцать восемь монет выпущены в 1991-м. – Грэйсон покосился на Лиру. Она никак не могла отделаться от ощущения, что он ее проверяет.
Уж что-что, а проходить испытания она обожала.
– А про остальные две монеты расскажете, или эту информацию еще нужно заслужить, Ваше Высочество?
– Боже, какая честь! – Грэйсон едва заметно ухмыльнулся. – Одна монета была отчеканена в 2020-м, другая – в 2002-м.
– Одни и те же цифры, только переставленные, – заключила Лира.
– А 1991 – это палиндром, – перегоняя ее, сообщил Грэйсон.
Та часть мозга Лиры, что нежно любила красивые коды, уцепилась за эту закономерность. А светлая прядь, будь она неладна, опять упала на глаза Грэйсону. Он убрал ее со лба.
– А почему мы вообще должны обращать внимание на год выпуска? – спросила Лира.
– В игре Хоторнов всё имеет значение. Тут, скорее, важно понять, когда это пригодится. – Грэйсон посмотрел на Лиру так пристально, будто ответ скрывался у нее в глазах. – Представь хоть на секунду, что слова вроде «афоризм» или «корона» – это подсказка, которая должна сдвинуть нас с мертвой точки. – Грэйсон повернулся и пошел к камину у дальней стены. – В этом случае история с цифрами на монетах может пригодиться позже, а сейчас нужно… – он положил ладонь на черный гранит, – найти корону.
Лира наблюдала, как он ощупывает камин слева направо, а потом спускается ниже. Его движения были машинальными, будто он систематически проделывал такие упражнения и отработал их уже десять тысяч раз.
– Почему именно корона? Может, просто что-нибудь тяжелое. «Тяжела голова, на которой корона».
– «Тяжелый» – слишком размытое понятие, а загадка не может быть абстрактной! – Слово «абстрактной» Грэйсон произнес так, будто это страшное оскорбление.
Лира посмотрела на Одетту. Та как-то подозрительно затихла и водила пальцем по лабиринту на деревянной стене. Вместо того чтобы к ней присоединиться, девушка переключила внимание на тяжелые предметы мебели в комнате.
Абстрактной, черт побери. Оба столика были из белого мрамора, покрытого тоненькой сетью трещинок. И каждая трещинка была украшена золотыми вкраплениями.
– Они тоже похожи на корону, – подметила девушка, скользя ладонью по первому столику. В движениях она невольно переняла манеру Грэйсона. Через минуту она уже осматривала второй столик, покрытый стеклянными осколками.
– При прочих равных, мисс Кейн, я предпочел бы, чтобы ваша рука не превратилась в фарш этим вечером, – сказал Грэйсон.
Его тон опять перенес Лиру к скалам, напомнил, как Хоторн касался ее руки.
– У меня стопроцентное зрение и побольше ума, чем у некоторых, – Лира осторожно взяла один из осколков, – так что со стекляшками как-нибудь разберусь.
– Придется простить мой скепсис – он объясняется числом шрамов, которыми были вознаграждены мои братья за фразочки типа «Со стекляшками как-нибудь разберусь».
«Ничего мне прощать не придется», – мысленно огрызнулась Лира. А вслух сказала другое:
– А ты за меня не волнуйся, малыш Хоторн.
– Я не волнуюсь, а оцениваю потенциальные риски.
– Занятно наблюдать, как вы препираетесь, но в моем возрасте на это уже нет особого времени, – вклинилась Одетта. – Лучше спросите, что я обнаружила.
Лира положила осколок.
– Что же вы обнаружили?
– Пока ничего! – Одетта тут же пошла на попятный. – Мне не одно десятилетие приходилось убирать в чужих домах, чтобы хоть как-то свести концы с концами, так что я научилась читать и дома, и людей. – Женщина прижала ладонь к дереву. – Там точно есть потайной отсек, – она опустилась на четыре фута ниже и постучала по стене кулаком, – и что-то крупное.
– И вы называете это «пока ничего»? – возмутился Грэйсон.
– Пока мы не поймем, как попасть в этот отсек, находка и впрямь пустяковая, – возразила Одетта и спустилась еще чуть ниже. – А вот тут, наоборот…
Лира подошла к ней.
– Посмотри на фактуру дерева, – велела Одетта. – Видишь, как она меняется? Резкого перехода нет, тут работал профессионал, но ты пощупай.
Лира послушно ощупала нужный участок стены. Дерево поддалось. Совсем немного. Но она успела заметить.
Пальцы Грэйсона оказались совсем близко. Верный своей клятве, он не позволил себе даже легонько соприкоснуться с Лирой и с силой надавил на дерево. Внушительная часть стены поддалась.
Где-то загудели шестеренки, и с потолка начала опускаться люстра, дюйм за дюймом. Хрупкие хрустальные украшения на ней подрагивали и звенели. Лира затаила дыхание, слушая эту мелодию.
И вот люстра остановилась – правда, всё еще слишком высоко.
Одетта нетерпеливо ткнула пальцем в Грэйсона.
– Мистер Хоторн, что же вы стоите? – Она кивнула на Лиру. – Придется ее поднять!
Глава 31
Лира
Сердце так и замерло у Лиры в груди. Поднять меня? Она уже успела понять, что прикосновения Грэйсона остаются в памяти надолго, пристают, точно призрак, которого невозможно изгнать. Нельзя допустить такого. Нужно найти другой способ.
Она посмотрела на люстру – до нее оставалось добрых двенадцать дюймов.
– А мебель… – начала девушка.
– Мебель приклеена к полу, – сообщила Одетта на удивление радостно, – а я уже не так легка и проворна, как когда-то, поэтому придется вам двоим выкручиваться.
На люстре, поди, под три сотни хрустальных украшений, и в любом может скрываться подсказка!
– Может, это пустяки, отвлекающий маневр, – напряженно предположила девушка.
– Глупости. В таких играх в какой-то момент начинаешь подмечать закономерности – при наличии опыта. Так вот, прошлая игра, которую придумал мой дед, та, что должна была начаться его смертью, тоже стартовала с афоризма и девушки.
Лира вспомнила интервью, увиденное несколько лет назад, с Грэйсоном Хоторном и Эйвери Грэмбс. В шестнадцать Лира пересмотрела его столько раз, что и вспоминать неловко. Их поцелуй! Если честно, именно из-за интервью она решила обратиться именно к Грэйсону, а не к другим братьям. И больше года пыталась раздобыть его номер.
Отчасти она ненавидела Грэйсона и его семью, обласканную привилегиями, и в то же время – на некотором уровне – верила, что человек, который может
