Бабочка, выкованная из стали - Екатерина Николаевна Островская
— Погодите… — попыталась возразить немолодая женщина, но было уже поздно. Гончаров вошел в кабинет ректора.
— Добрый день. Подполковник полиции Гончаров, — представился он. — Как чувствует себя ваш водитель?
— У него легкая контузия. Заряд был небольшим, осколочных ранений нет, а вот если бы взрыв произошел во время движения, то… Вы этим делом интересуетесь? А разве этим делом занимается полиция?
— Этим занимается Федеральная служба безопасности. А меня интересует дело Владимира Петровича Дроздова, потому что в нем много загадочного.
Ректор, услышав фамилию своего предшественника, напрягся, потом пожал плечами.
— Тут я не в курсе. — Краснов посмотрел на часы. — И вообще девятый час вечера.
А Игорь продолжал:
— Но теперь меня больше интересует махолет, который проектировали ученики в вашем лицее. Неужели это сейчас так актуально?
Ректор поднялся и сделал удивленные глаза:
— Вы и про это знаете?
— Мы обязаны знать все.
— Надо же! — продолжал удивляться ректор. — Вообще создание махолета, или орнитоптера, — мечта многих конструкторов. Его пытался изобрести, может быть, даже построил Леонардо да Винчи. Наш соотечественник Николай Егорович Жуковский — основатель гидроаэродинамики тоже этим занимался, а потом один из создателей космической техники академик Михаил Клавдиевич Тихонравов. Основное достоинство махолета в том, что он использует крыло для создания подъемной силы и тяги, то есть ненужными становятся винт, редуктор и двигатель, который преобразует возвратно-поступательные движения во вращательные. Один из наших мальчиков рассчитал, что для того, чтобы их махолет взлетел, нужна мощность даже меньше, чем одна лошадиная сила, то есть сила, способная за одну секунду поднять груз в семьдесят пять кило на высоту в один метр, а это семьсот тридцать ватт… То есть хорошо тренированный велосипедист может взлететь. Известно, что чемпион велогонки «Тур де Франс» выдавал до шести с половиной киловатт.
— А мальчишки усадили в свой аппарат Лену Смирнову.
— И про это знаете? Так оно и было. Леночка — девушка хрупкая. Но у них там все равно ошибка в расчетах, то ли размер маховых перьев не тот, то ли рулевые перья не те…
— Я смотрю, и вы специалист в орнитологии.
— Я — нет. А вот Владимир Петрович специально этим занимался. Он и сказал ребятам, что стартовать надо против ветра, тогда подъемная сила будет больше…
В кабинет шагнула Полозова, но, увидев Игоря, вышла.
— Какие у вас с ней отношения? — шепнул Гончаров.
Ректор вскинул брови, удивляясь наивной наглости полицейского, напрягся, не зная, как реагировать. Но тут же взял себя в руки и ответил таким же шепотом:
— Рабочие отношения. И впредь прошу вас не задавать мне подобных вопросов. Но я думаю, что следующей беседы у нас не будет. У меня нет времени на незапланированные встречи, и я вам ничего не должен. Прощайте!
Гончаров возвращался домой злой — оттого, что съездил впустую, оттого, что пропала и не дает о себе знать Лена, и оттого, что впервые за долгое время он не знает, что предпринять. Все, к кому он обращается, стараются не отвечать на его вопросы, но понятно: они что-то знают. Все: и Полозова, и ректор Краснов, а следовательно, дело в самом университете. Полозова даже попыталась намекнуть, что все произошедшее с Владимиром Петровичем — это месть за то, что он прихватил лакомый кусок, не приносящий прибыли никому.
Гончаров возвращался домой в служебном автомобиле, время от времени непроизвольно касаясь левой стороны груди. Почему так болит душа? Он удивился этой боли, которой не испытывал уже давно или вообще никогда. Попытался объяснить самому себе причину этого недуга, но не смог, потому что любовные муки существуют лишь в дурацких телесериалах для женщин. Возможно, он переутомился, потому что за последнее время много чего произошло: он наконец-то стал свободен, сделался богатым, то есть почти богатым человеком — это должно бы принести не усталость и боль, а, наоборот, радость и успокоение. Откуда тогда эта мука? Не должно быть ее, если с психикой все в порядке. Психика… И вдруг подполковник вспомнил, что Психея — это не только богиня — возлюбленная Купидона, но и душа. А по-гречески и душа, и бабочка — одно слово, и потому богиню часто изображают с крыльями бабочки. Это Игорь знал из прочитанной когда-то давно умной книги из корабельной библиотеки.
Вернувшись домой, Гончаров включил телевизор. Переключал каналы, но не смог остановиться ни на одной программе. Все раздражало его — и конкурс молодых певцов за звание лучшего голоса России, участники которого старались перекричать друг друга, исполняя американские хиты. На спортивном канале транслировали игру «Спартака» и «Динамо», но по полю лениво бегали в основном темнокожие футболисты. А еще гремел боевик, в котором отважный, но безработный «морской котик» противостоял сотне террористов со всего света, захвативших Белый дом…
Глава восьмая
Суббота, десять тридцать утра. Гончаров наклонился к окошку дежурного по РУВД:
— Как тут у вас?
— Как обычно. Сегодня в мою смену ничего интересного, а вчера по вашему отделу острый сюжет был: вечером убийца сам пришел и сдался.
— Но это уже не наш клиент. Наше дело разыскное, а раз он сам, то теперь пусть следаки его трясут. Хотя чего его трясти, если он явку оформил.
Гончаров уже направился к лестнице, как дежурный, склонившись к окошку, произнес вслед:
— Этот мужик — артист известный. То есть раньше он был известный: еще в советских фильмах снимался, когда молодой был. А сейчас он уже старый, непонятно только, чего его на мокруху потянуло. Пушкевич его фамилия.
— Может, Лушкевич? — переспросил Гончаров. — Виталий Лушкевич. Он действительно много снимался в свое время. Играл фронтовых лейтенантов или молодых ученых… У нас на судне был видеомагнитофон с дисками, на одном — кино с Лушкевичем, он там играл второго штурмана… Я этот фильм чуть ли не наизусть знаю. Симпатичный мужик был.
— В том-то все и дело, что был. А сейчас он выглядит как последний бомжара. Я как на дежурство утром поступил, узнал про него и пошел в предзак, чтобы
