Галина Романова - Расплата за наивность
— Хотел от меня избавиться, да?! И с деньгами свалить потом. Понимаю… для нее старался, — она истерически расхохоталась. — Пока ты будущее ей готовил, она была у меня…
— Врешь! — Серега больно схватил ее за руки. — Врешь!
— Не-ет, не вру… И знаешь, зачем она приходила ко мне? — глядя ему в глаза, Нина с торжеством произнесла: — За Владика приходила просить. Чтобы я ей его отдала… Идиотка. Она что, не знала, что у нас с ним фиктивный брак? Кстати, ты не знаешь, где он? Может, счастливые влюбленные наконец воссоединились?
— Ты врешь! Я не верю тебе! — он оттолкнул ее, но, видимо, не рассчитал силы, и Нина упала на пол, больно ударившись головой. — Она не могла приходить к тебе, потому что ее…
— Это случилось уже после того… Она спускалась по лестнице, а они поднимались — тут и встретились. — Обхватив голову руками, Нина плакала. — Она не любит тебя… Не любит!!! Как ты не хочешь этого понять!!! Она спит и видит себя с ним, тем более — у них сын растет. Прими это как должное, смирись. Сереженька, я всю жизнь буду любить тебя, только забудь ее.
Нина рыдала. Прекрасно зная, что Серега не мог оставаться равнодушным к женским слезам, она пустила в ход свое последнее оружие.
Он растерянно потоптался, затем опустился перед ней на ковер и взял ее лицо в свои руки:
— Нинуль, ну успокойся. Не плачь. Я здесь, рядом.
Она обхватила его за шею и прижалась всем телом. Гладя его волосы, что-то долго и самозабвенно шептала ему на ухо. Перемирие они заключили на том же ковре, где двадцатью минутами раньше лежал в крови Игорь.
Через полчаса, расчесывая влажные после душа волосы, Серега пытался поймать в зеркале отражение своей подруги. Нина курила на краешке кресла, и мысли ее, по всей видимости, были тревожными. Он подошел, присел перед ней на корточки и примирительно произнес:
— Нин, ну ты чего? Я же с тобой…
— Сейчас — да… Но где ты будешь завтра — еще вопрос, — она горько вздохнула и взъерошила его волосы. — Как будем решать проблему?
Серега прошелся по комнате, ситуация, в которую он попал, была весьма и весьма щекотливой.
— Постараюсь найти деньги.
— Ага, найдешь, — Нина скептически скривилась. — Сейчас прямо выйдешь из гостиницы, а они лежат…
Она подошла к нему и, заглядывая ему в глаза, произнесла:
— Сереженька, я дам тебе денег. Более того, готова закрыть глаза на твою подлость, только…
— Только что?.. — он сразу насторожился.
— Обещай мне, что сразу вернешься ко мне. Обещай, что не будешь играть в Дон Кихота.
— Что ты имеешь в виду? — насторожился Серега. — Что я брошу ее тем ребятам и спокойно уйду? Нет! Она пострадала ни за что, да и брат ее тоже…
— Ах ты, сволочь! — Нина рассвирепела. — Я готова простить тебя, а ты… Все! Убирайся отсюда! Никаких денег ты не получишь!
Серега спокойно начал одеваться, время от времени криво ухмыляясь. Она молча наблюдала за ним, но когда он взялся за ручку двери, неожиданно окликнула.
— Что-то еще добавите, леди? — Серега холодно посмотрел в ее сторону.
— Да, непременно, — кошачьей походкой она подошла и ткнула пальчиком ему в грудь. — Я хочу, чтобы ты запомнил: обиды я не прощаю! И так же, как могу любить, могу и ненавидеть!!!
Ничего ей не ответив, он молча хлопнул дверью. Дрожащей рукой набрав номер, Нина напряженно ждала, когда ей ответят. С облегчением услышав голос в трубке, она приказала:
— Не спускать с него глаз! О каждом шаге докладывать немедленно! — После паузы добавила: — О том, когда… сообщу дополнительно. И не по телефону…
Открыв дверь гаража, Серега внимательно огляделся. О том, что этот гараж принадлежит ему, мало кто знал, а что у него есть машина — вообще никто не знал.
«Хотел Алке сюрприз сделать…» — он с горечью усмехнулся. Тревога за нее разъедала душу. Скрежетнув зубами, Серега достал из тайника пистолет и, спрятав его под сиденьем, вывел машину из гаража.
Выезжая из города, он уже точно знал, что будет делать. О том, что у него могут быть неприятности, Серега сейчас не думал. Нина со своими чувствами мало волновала его. Он прекрасно знал, чего она хочет. Но она не получила этого раньше, не получит и сейчас. Серега цинично скривился: «Избалованная, эгоистичная сука… Я не тот, об кого ты могла бы вытирать ноги… Достаточно того, что ты затащила меня в это дерьмо десять лет назад…» Он сплюнул, рука непроизвольно полезла во внутренний карман— микросхема была на месте.
Наматывая на спидометр километраж, Серега размышлял. Память услужливо возвращала его к тому времени, когда он впервые встретился с Ниной.
В тот день его вызвали к командиру. Поправляя на ходу гимнастерку, Сергей с ходу влетел в приемную и нос к носу столкнулся с молодой, красивой девушкой. Она игриво повела плечиком и указала на открытую дверь. Ничего не понимая, Серега вошел и встал по стойке смирно.
Командир полка, Семен Семенович Воротынцев, хмуро взглянул на него из-под кустистых бровей и, откашлявшись, молвил:
— Ты это… вольно, елки-палки, — улыбнувшись, продолжил: — Тут такое дело, Сергей, дочка ко мне приехала. А мне, сам понимаешь, некогда с ней… Вот, значит, увольнительную я тебе даю на трое суток… Город покажешь и все такое…
Потом, опять закашлявшись, пробормотал:
— Она сама тебе скажет… В общем, чтобы она довольна была…
И Нина была довольна… Город смотреть она не захотела… Ей больше нравилось смотреть на Серегу, причем исключительно в том виде, в каком его создала природа-мать. Они не выходили из гостиничного номера все три дня. За это время Серега не переставал удивляться неутомимости своей новой подруги — секс был для нее смыслом жизни.
Уже подъезжая к части, Нина пристально посмотрела на него и молвила:
— Ты знаешь, а я ведь не ошиблась в тебе…
— Папе скажем, что ты осталась довольна? — он с насмешкой посмотрел на девушку.
— Папе все равно, — она капризно надула губки. — Он только делает вид, что моя жизнь его волнует, а сам…
— Что сам?
— Ничего… — Проведя наманикюренными пальчиками по его стриженой голове, она сказала: — Это не последняя наша встреча, милый! Впереди у тебя большое будущее…
— Я догадываюсь…
На такой ноте они и расстались.
Армейские будни постепенно вытеснили образ Нины из его головы. Серега служил, крестиком отмечая дни, оставшиеся до дембеля. Писал письма Алке и мечтал о том дне, когда будет с ней вместе. О том, что он ей как бы изменил, думать не хотелось. Да и встречей той он остался недоволен. Слишком уж напористо вела себя Нина — всему задавала тон. А этого Серега не любил… То ли дело малышка Аллочка. Милая, нежная, немного своенравная, но это вопрос времени. Серега был уверен, что легко поставит ей характер. И они заживут долго и счастливо. Вот только вернется…
Но домой после армии он вернулся только через три года. Виновницей этого была все та же Нина. К концу Серегиной службы она стала частенько навещать его. В гостиницу не возила, потому как папа больше увольнительных таких не давал. Но соседствующие с воинской частью пустыри не раз были свидетелями их любовных баталий. Однажды Ниночкины громкие стоны достигли ушей одного из прапорщиков, и об этом незамедлительно было доложено «строгому» родителю. Дабы избежать лишних разговоров, Серегу уволили одним из первых.
Выйдя за ворота родной части, он увидел красивую машину и не менее красивую девушку за рулем. Бросив вещи на заднее сиденье, уселся рядом с ней и обронил:
— Поехали…
И они поехали… Сначала обосновались в областном центре, потом перебрались в Москву. О том, чем Нина занимается и чему он был невольным помощником, Серега узнал не сразу. А когда узнал — рассвирепел. Она же, спокойно выслушав его гневные речи, пожала плечами и сказала:
— А что тебя возмущает? Наличие баксов в кармане или то, что ты живешь в шикарной квартире? А-а-а, догадываюсь — твоя машина тебе не нравится: слишком крутая… — Резко сменив тон, она отчеканила: — Вот что, милый! Ты будешь делать то, что я скажу. А если не нравится — скатертью дорога… Только не думаю, что месячная зарплата простого российского работяги сможет удовлетворить твои возросшие запросы…
На протяжении ее монолога Серега не проронил ни слова, но потихоньку наливался злобой. Злобу эту он затаил до поры, до случая. И случай тот не заставил себя долго ждать.
Во время очередной операции случилась чудовищная накладка. В результате этого Нина оказалась под перекрестным огнем сразу двух враждующих группировок. Серега подсуетился, и конфликт ценой невероятных усилий удалось замять. Ниночке ничего не оставалось делать, как признать его равноправным партнером. Как только ее влияние на него было потеряно, Серега резко засобирался домой.
Летел он туда на крыльях — тоска по Алке была невыносимой. Что она до сих пор одна, он доподлинно знал из Колькиных писем, связи с которым никогда не терял. Подогревало и то, что домой он ехал обеспеченным человеком. Будущее рисовалось в самых радужных красках, но действительность несколько поумерила его пыл.
