Марина Крамер - Умереть, чтобы жить

— Ой, господи! Ты откуда здесь?

— Как откуда? Из метро вот иду, смотрю — ты бежишь, пошел наперерез, едва поймал, шустрая ты, — ответил Дмитрий, отпуская Нику и вручая ей букет нежно-розовых роз.

Стахова смутилась:

— Прости, я торопилась домой. Ты же сказал, что приедешь к восьми, а я задержалась на интервью, потом ошиблась с транспортом — надо было в метро бежать, а я такси поймала, ну, перепутала, понимаешь? Думала, что так быстрее, забыла, что будний день и пробки…

Дмитрий слушал все это с улыбкой, чуть наклонив голову:

— Все? Оправдалась? Ты всегда так подробно отчитываешься или только мне повезло?

Ника растерялась окончательно — она отвыкла, чтобы мужчина разговаривал с ней таким вот заботливо-отеческим тоном. Она забыла, что такое быть женщиной, за которую кто-то несет ответственность, и теперь старалась вспомнить, как это.

— Ну, хорошо, я все услышал, — продолжал Дмитрий, по-прежнему улыбаясь, — а теперь идем, нужно ведь ужин готовить. Или ты хочешь куда-нибудь?

Ника отчаянно замотала головой:

— Ты посмотри, на кого я похожа! Весь день опаздываю сегодня, одета как попало — хорошо, что на интервью это допускается. Но в ресторан и даже в кафе я в таком виде не пойду.

Дмитрий поднял руки:

— Сдаюсь. Будем готовить дома.

Но дома их встретили неожиданные неприятности.

Глава 23

Новое пристанище

Чтобы бороться за любовь, нужны двое.

Обшивка на двери около замка была повреждена — Ника заметила это, едва поднесла ключ к скважине. Не поверив глазам, она прикоснулась к отогнувшемуся куску кожи и перевела растерянный взгляд на Рощина:

— Ты тоже это видишь?

Он склонился к замку и внимательно осмотрел поврежденную обшивку:

— Я не уверен, что обращал внимание на то, как было раньше, но если ты говоришь…

— Обшивка была цела! — категорично заявила Стахова, нервно крутя в руке ключи. — Я бы заметила — это же невозможно не заметить!

Она почувствовала приближение истерики — тряслись руки, кружилась голова, а изнутри рвался крик, который Нике было все труднее сдерживать. Она уже проходила подобное, когда писала об «Изумрудном городе», — в ее квартиру неоднократно, как к себе домой, заходили чужие люди, рылись в ее ноутбуке, а однажды подстроили взрыв газа, в результате которого едва не погибла Ирина. И вот все начиналось сначала…

Дмитрий, внимательно наблюдавший за Никой, почувствовал, что та близка к панике. Он решительно забрал у нее ключи, сунул в карман и сказал:

— Так, все. Мы едем ко мне. И не возражай! А завтра с утра я позвоню приятелю, он в полиции работал раньше, попрошу его подъехать и осмотреть все снаружи и внутри. Но тебе сегодня здесь оставаться нельзя.

— Но я… — попробовала спорить Стахова и тут же услышала резкое и безапелляционное:

— Я же сказал — не возражай! Мы едем ко мне.

С этими словами Дмитрий крепко взял ее за руку и повел за собой к лифтам. Ника покорно последовала за ним и, выйдя на площадку, вдруг, переведя взгляд на окно, вспомнила:

— А ведь я видела перед уходом кого-то на балконе.

Рощин нажал кнопку вызова лифта:

— Видела? Может, показалось?

— Нет. Там точно кто-то был.

Ника подошла к балконной двери и толкнула ее. Дверь легко открылась, и Ника вышла на балкон. Он был очень узким, совершенно не предназначенным для того, чтобы проводить на нем время — только дойти в случае необходимости до лестничных маршей, если вдруг не работает лифт. Спрятаться на нем можно было, только плотно прижавшись спиной к кирпичной стене или встав в дверной проем, ведущий на лестницу. Ника беспомощно оглядывалась по сторонам, но ничего странного не видела. Дмитрий решительно вывел ее обратно к лифтам и сказал:

— Так, сейчас мы об этом говорить не будем, а вот завтра… — с этими словами он буквально затолкал Нику в лифт и нажал кнопку первого этажа.

Ника молчала всю дорогу до дома Дмитрия. Он бережно прижимал ее к себе, но с расспросами не приставал — видел, что она напугана и растеряна. Жил Рощин в Новых Черемушках, в доме, стоявшем сразу напротив выхода из метро, и идти далеко не пришлось. Ника почти не замечала ничего, что происходило вокруг, просто шла, держась за руку Дмитрия, и могла идти так куда угодно. «Какое счастье, что рядом есть он, — как-то механически думала она. — В прошлый раз я была совсем одна, Масленников не стремился решать мои проблемы, а с Гавриленко тогда я еще не была знакома близко. Нет, я ни за что не смогу пережить тот ужас еще раз — у меня просто не хватит сил и здоровья на это. Нет, ни за что — только не одна. Но если рядом будет Дима, то я попробую бороться. Только пусть он будет рядом и вот так же крепко держит мою руку в своей». Подумав об этом, Ника немного встряхнулась и с грустью констатировала про себя, что даже самые сильные женщины в минуты опасности мечтают о сильном мужском плече и широкой спине, за которую могут спрятаться и на которую взвалят свои беды. Хорошо, когда такая спина имеется…

Квартира Рощина находилась на седьмом этаже, но и тут им не повезло — встретило препятствие в виде неработающего лифта.

— Да что ж такое-то, — с улыбкой заметил Дмитрий, — просто не наш день — никак хотя бы до какого-то дома не доберемся. Если и мою дверь пытались вскрыть, то придется ехать в гостиницу, — пошутил он, но, заметив, как сразу напряглась Ника, успокоил: — Ну, что ты! Я же просто пошутил — кому я нужен? Да и что у меня брать? Медицинскую энциклопедию? Хотя вот она у меня по-настоящему редкая, очень старое издание. Ты любишь книги?

— Очень. И уважаю людей, у которых дома библиотека, между прочим.

— Тогда со мной все в порядке — у меня три комнаты, и одна из них как раз библиотека и кабинет в одном лице — тебе будет что посмотреть, пока я ужин приготовлю.

— Нет, дорогой, сегодня ужин готовлю я. Мне просто необходимо отвлечься, — возразила Ника, с трудом переводя дыхание после подъема по лестнице.

— Тогда я посижу и посмотрю на то, как ты готовишь, — Дмитрий открыл дверь и пропустил Нику вперед.

— Боишься, что я тебя отравлю? — пошутила она, останавливаясь в небольшой темной прихожей.

— Нет, не боюсь. Но мне хочется на тебя смотреть — что я могу поделать?

Щелкнул выключатель, и Ника огляделась. Стандартная прихожая в обычной трехкомнатной квартире, слева — открытая вешалка с галошницей, справа — шкаф для верхней одежды, зеркало и полка, на которой лежат какие-то мелочи.

— Проходи, — Дмитрий аккуратно подтолкнул ее в спину, и Ника сделала три шага по коридору. — Сразу в кухню — или все-таки библиотеку посмотришь?

— Ты такой оригинал… обычно предлагают посмотреть спальню.

— На это у нас еще будет время — ты же ночуешь у меня, так что все успеем.

Пока Ника разбиралась с нашедшимися в холодильнике продуктами, Дмитрий вскипятил чайник и почистил картошку. Кухня у него оказалась довольно маленькая, но обставленная так, что места хватало. Еще Нику удивил выбор посуды — она вся оказалась керамической. Перехватив ее удивленный взгляд, Рощин объяснил:

— Ну, вот такая причуда у меня — люблю деревенские чашки. Знаешь, какой из них вкусный борщ?

— И кто же тебе его варит? — уличила Стахова, помнившая перечень блюд, которые Дмитрий, по его словам, умел готовить самостоятельно.

— Мама. Варит и привозит. А ты что подумала? — улыбнулся он, поправив выбившуюся из Никиной прически прядь.

— Ничего я не подумала. Спросила просто.

Жарить картошку Ника умела и любила, хотя крайне редко позволяла себе подобное излишество. Сегодня же она махнула рукой на свои запреты и от души наелась, добавив к картошке еще и салат.

— Ну, вот как с тобой? — вздохнула она, когда ужин был окончен. — Если я начну так питаться постоянно, то совсем скоро придется поменять весь гардероб. А ты знаешь, как трудно подобрать вещи девушке моих габаритов?

— А что не так с твоими габаритами? По-моему, у тебя отличная фигура.

— Ты мне льстишь, но это приятно. Посуду помоешь?

— К счастью, от этого я застрахован — у меня посудомойка, — сказал Дмитрий, начиная складывать посуду в машинку, — видишь, как удобно? И времени не отнимает.

— Разумеется, у нас ведь еще осмотр библиотеки, — фыркнула Стахова, вставая из-за стола.

— Ты не хочешь мне попутно рассказать, что происходит вокруг тебя? — обняв ее сзади за талию и продвигая вперед по коридору, поинтересовался Рощин.

— Если бы я сама знала…

— Нет, Никуша, так не пойдет. С нашей первой встречи с тобой что-то не так. Ты озираешься по сторонам, боишься темных аллей и резких звуков, а сегодня еще и эта дверь. Согласись — в этом есть что-то неправильное?

— Не спорю. И на твоем месте я бы думала точно так же. Но пойми, Дима, я действительно не знаю, что происходит. Если раньше я хотя бы понимала, что и за что, то сейчас…