Варвара Синицына - Муза и генерал
- Фуфел, он же фальшак, он же новодел.
- Это плохо? - спрашиваю я, замороченная нумизматическим сленгом.
- Куда хуже, - говорит Роман, заливая творожную запеканку вишневым вареньем. - Твой рубль - подделка. Качественная, но подделка.
Это не по правилам: грабят и бьют всерьез, а в качестве вещдока всякую гадость подкидывают. Совершенно неравноценный обмен.
Подперев голову руками, Надька с таким обожанием лицезрит Ромку, словно он не детское питание по тарелке гоняет, а атомный реактор разбирает по винтикам. Ох, неспроста. Чует мое сердце, что заговоренные мною пирожные Ромка наверняка не один трескал. Надежде половину скормил. Ну не может женщина нормальная быть такой влюбленной, тем более в собственного мужа!
- Ладно, про фуфел проехали, - строго говорю я, мне рассусоливать некогда, впереди еще встреча с генералом. - Какое отношение имеет ко мне Бибигон?
- Любой коллекционер нашего города, да и не только нашего, скажет, что рубль Константина - визитная карточка Чуранова, - говорит Роман, чем окончательно запутывает меня.
Час от часу не легче! Хотя кандидатура генерала кажется более убедительной - уж ему-то есть смысл рыться в моем столе. Неужели, совершая переворот на моей территории, он взял в подельники адмирала?
Оказывается, генерал и адмирал дружили, дружили давно, с тех пор как один из них не был еще генералом, а другой - адмиралом. Откуда это знает Роман? Вместе с ними он был членом областного клуба нумизматов. Роман тогда после окончания института военных физкультурников только пришел служить на Северный флот. После смерти отца, искусствоведа Екатерининского дворца, ему досталась неплохая коллекция монет, и особую гордость составлял талер с Палладой 1623 года. Бибигон благоволил молодому лейтенанту, после нескольких встреч в клубе не только перевел служить в свою часть, но и определил на постой у себя; Бибигонша привечала Романа котлетами. Дня через четыре, когда освободилось место в офицерском общежитии, Роман съехал, а еще через месяц, когда повез коллекцию на выставку в Питер, эксперты нашли его талер поддельным. Из Питера Роман вернулся на взводе и сразу рванул в кабинет к Бибигону.
- Немного придушил Бибигона, - скромно уточнил Роман.
Придушенный Бибигон уволил Романа из рядов вооруженных сил по служебному несоответствию.
- Почему ты решил, что Бибигон смастерил фальшак? Ты жил в общаге, ты снимал квартиру в городе... ты же не в сейфе держал свои монеты... Бибигон не единственный подозреваемый, - говорю я.
- Не единственный, - согласился он, - но ты знаешь, у меня нюх. Я чувствую. Как-то резко он меня тогда полюбил, сразу, как талер увидел. И еще, нигде я не спал так сладко, так хорошо, как у Бибигона.
- Бибигонша, наверное, котлеты снотворным начиняла? - засмеялась я.
- Может, и так. Но спал как проваливался. Потом, где-то через год после того как меня вытурили из армии, я уже боксировал, в пивнушке встретил Тимофея Георгиевича, пьяного вдрызг, - продолжал Роман. - У генерала случилась нехорошая история с рублем Константина, похожая на мою, как фуфел на оригинал. Он точно так же привез коллекцию на выставку, и так же эксперты определили, что рубль Константина - новодел.
- На все божий промысел, Ромочка, - встревает в разговор Надежда. Женился бы на мне пять лет назад, не мыкался бы по чужим квартирам, глядишь, и талер бы не упустил.
Как два изверга, мы с Надькой дружно закивали: пусть знает - провидение на нашей стороне, будет знать, как не жениться! На ринге при подобных обстоятельствах противнику можно дать в глаз, что значительно облегчает разрешение конфликтной ситуации. В компании же двух слабых, беззащитных особ мастер спорта по боксу от невозможности развернуться свирепеет.
- Гони рубль Константина! - кричит он мне в лицо.
- Хам, - констатирую я.
От такого обращения Роман чуть не падает со стула, потом долго смотрит на меня, наверное, не может решить, что делают в таких случаях с женщинами.
- Да что ты сразу обзываешься, - примирительно говорит он. - Дай денежку, я тебе фокус покажу.
Трогательно до слез. Отдаю. Виной тому - неоправданная чувствительность натуры. В ответ Роман вынимает из внутреннего кармана куртки еще две монеты, присовокупляет к моей. В числе новеньких - рубль Константина, близнец моего рубля. На второй монете красуется какая-то греческая воительница с копьем и щитом. Мы с Надеждой пялимся на них, что есть мочи силясь понять: что бы это значило. Насладившись нашим мыслительным фиаско, Роман указывает на монету с гречанкой, экипированной для войны.
- Талер с Палладой. Остальные вы знаете: рубли Константина. Все три новоделы. А теперь, Варвара, не хлопай ушами: по заключению экспертов, химический состав всех трех монет абсолютно идентичен.
- Что это значит? - спрашиваю я и чувствую, как во мне тетивой на луке звенит и ноет жажда погони, преследования. Когда я совсем немного - человек, а больше - собака, лиса, волчица, когда мой нос опускается к самой земле, когда я вдыхаю ветер и мое нетерпение пьет запах добычи.
- Все три монеты были изготовлены одновременно в одном и том же месте. Сказать, в каком? - смотрит на меня Роман.
- Ближе к телу, - сквозь зубы цежу я.
- Их изготовил Кулибин. Заказчик - Бибигон, - говорит Роман.
- Кто тебе это сказал? - спрашиваю я.
- Кулибин и сказал.
- Так твои пацаны его, видать, придушили, вот у тебя глухонемой и заговорил, - с сомнением выдавливаю я из себя.
- За кого ты меня принимаешь? - сердится Роман. - Я честный бандит, не отморозок. Детей, женщин и инвалидов не трогаю. Отвалил Кулибину кусок, он и кивнул на Бибигона.
Юродствуя, я возвожу руки к потолку.
- Спасибо, боже, что мама родила меня девочкой!
- Не радуйся, - рычит Роман. - Ты идешь в номинации "журналист", а их мы отстреливаем.
Потом он берет в руки один из рублей Константина.
- Этот фуфел был подложен генералу взамен настоящего. Тогда в кафе он просто выкинул его... а я - подобрал. Как знал, что пригодится.
В моей руке - второй Константин.
- И много человек знали о пропаже из генеральской коллекции?
- Трое. Я, эксперт, ну, он в Питере, и еще тот, кто совершил подлог. Если ты успела понять, Чуранов не из болтливых. Он не стал ничего выяснять, доказывать, просто закрыл для себя нумизматику. И Бибигона. Его мы и будем колоть на предмет украденного.
- А мне это зачем надо? Чтобы вернуть генералу его рубль? - У меня совершенно нет желания заниматься благотворительностью в пользу генерала.
Роман берет рубли, с двух рук демонстрирует их.
- Обрати внимание на неровность гурта.
Только тут, справа от профиля, прямо под бородой Константина, я замечаю, что край монет как срезан, не дотягивает до идеального круга. Сложенные одна на другую, монеты идеально повторяют друг друга.
- Когда у нас будет оригинал, сразу станет ясно, с него ли Кулибин отлил штемпель для чеканки. А тебе, Варвара, станет ясно, кто навещал тебя в твое отсутствие.
- Интересно, каким образом ты собираешься колоть Бибигона? Раскаленный утюг на живот адмирала? - интересуюсь я.
- Если бы так легко можно было расколоть высший офицерский чин, давно бы включил утюг. А как можно, это тебе, Варвара, решать, - говорит Роман, ты у нас титан мысли.
- А Ромочка у нас просто титан, - говорит Надежда, ласково гладя его бицепсы.
- Могу только подсказать: через час Бибигон приедет в штаб флота на Военный Совет, - говорит Роман. - И учти, за Бибигоном - армия, колоть надо аккуратно, незаметно для постороннего глаза.
Что интересно, независимо от меня в моей голове тут же, прямо на глазах, будто опара от свежих дрожжей, зреет план. Как, оказывается, полезно в детстве читать Конан Дойла. План, как все гениальное, прост на словах и сложен в исполнении: Роману надо успеть заблокировать лифт в штабе флота и кинуть дымовую шашку в квартиру Бибигона. И если первый объект, штаб флота, в двух кварталах от нас, то дом Бибигона - на расстоянии тридцати километров, в гарнизоне подводников. Последнее значительно усложняет задачу, в гарнизон без пропуска и прописки не проехать.
- Делов-то!
Роман тут же посредством мобильной связи ставит на уши своих пацанов, один из них живет в гарнизоне.
Длинная рука мафии дотянулась и до гарнизона - оазиса мира и порядка. Тема для моей следующей статьи.
Из "Форда", затормозившего на спуске с сопки, мы наблюдаем за расположенной чуть ниже высоткой штаба флота. Там уже полно машин, военных чинов в черных кителях. Отражаясь на золоте погон, слепит солнце, так бьет в глаза, что я щурюсь. В зоне видимости на противоположной стороне дороги появляется черная "Волга".
- Пора. - Дотянувшись через меня рукой, Роман распахивает дверь.
Я выскакиваю из машины, бросаю через плечо:
- К черту.
Прямо по курсу - значительный, как корабль на гребне волны, штаб флота. На высоких каблуках не очень-то удобно бежать, но я бегу. Бибигон черным колобом выкатывается из черной "Волги" и двигается к широкой парадной лестнице. Стараясь не афишировать свое появление, я лавирую за спинами. Мои каблуки уравновешены адмиральским весом, поэтому к огромной дубовой двери, в проеме которой - дежурный по штабу, мы с Бибигоном подходим одновременно. На этом идентичность наших восхождений заканчивается. Капитан, экипированный блямбой дежурного, козыряет Бибигону, мне же преграждает путь.
