Семисвечник царя Соломона - Александрова Наталья Николаевна
– Ну что? – Разговорчивая соседка ожидала меня возле подъезда. – Не сговорились, значит, раз вещи обратно тащишь… я так и знала, что не сговоритесь…
Я хотела молча ее обойти, но тут заметила, что к подъезду приближается неприметная серая машина.
Неприметная-то она неприметная, но тут же в голове у меня всплыло воспоминание, как мы с Васькой возле ресторана «Куркума» видели, как в точно такую же машину села моя, если можно так выразиться, старая знакомая, то есть та самая жуткая баба, что ломилась в квартиру бабы Шуры…
И по Васиным словам, именно она умудрилась подсыпать им с Арсением снотворное в кофе.
Додумать эту мысль я не успела, потому что тело среагировало мгновенно. Я присела на корточки перед большой клумбой и заговорила вполголоса:
– Какие же у вас красивые цветочки! А вот эти желтенькие как называются?
И тетя тут же наклонилась и начала объяснять, что вот эти, желтенькие, – очень неприхотливые, растут самосадом, а вот эти, голубые, нужно выкапывать на зиму, иначе они замерзнут.
Я кивала головой, как китайский болванчик, сама же смотрела из-за широченных теткиных штанин на ту, что вышла из машины.
Ну да, она самая, жуткая баба с короткой стрижкой и красной мордой. И наверняка подельник ее одноглазый тоже в машине сидит, для подстраховки.
Значит, они вычислили адрес Арсения так же, как я. Да тут и трудного ничего нет. И теперь они хотят в его вещах пошарить, что-то им нужно найти важное.
Я опустила голову, якобы любуюсь цветочками. Точно, второй тоже из машины вышел, и глаз у него так же завязан, с удовлетворением заметила я. Теперь главное, чтобы они меня не заметили, потому что машину мою они вряд ли узнают, тогда мы ездили на Василисиной «Ауди».
Парочка протопала к подъезду, не оглядываясь по сторонам. Ну и ладно, Марфа Петровна как-нибудь от них отобьется, я бы на нее поставила…
Я быстренько распрощалась со словоохотливой соседкой и рванула к своей машине. И перевела дух, только когда дом номер двадцать три скрылся из глаз.
Теперь путь мой лежал к собственному дому, потому что давно уже следовало проведать бабу Шуру.
Так по дороге я накупила продуктов и вскоре уже парковалась возле дома.
Баба Шура смотрела телевизор, точнее, он работал у нее сам по себе, она не обращала на него внимания.
Трубка городского телефона аккуратно лежала рядом с аппаратом, нет, нужно вообще его отключить, от неприятностей.
В остальном в квартире был относительный порядок, баба Шура ее не спалила и воду по полу не разлила.
Говорила уже, что питается у нас бабуся интересно. Ну, горячего она себе разогреть не может, потому что к плите не подходит, а микроволновки боится. Но даже если холодное блюдо, салат к примеру, она из холодильника все равно не вытащит.
Не то чтобы не может, просто не хочет. Питается она исключительно конфетами, чипсами, кукурузными палочками, батончики и сухарики не ест – зубы уже не те.
Я достала из пакета готовую жареную курицу и контейнер картошки фри. От курицы баба Шура с негодованием отказалась, потому что раньше она работала поваром и утверждает, что готовить теперь люди совершенно разучились.
Насчет курицы она, пожалуй, права, но я на этот раз проявила строгость: если не съест курицу, не будет вкусного песочного печенья и шоколадных конфет к чаю. Так что ужин прошел у нас без капризов, потом баба Шура удалилась досматривать очередной сериал, а я решила заняться сумкой Арсения.
Сумка была самая обычная – не слишком большая, с двумя карманами по бокам, застежка на молнии. Я аккуратно тронула молнию – мало ли что там у него, потом сообразила, что выжига-хозяйка, небось, сама запихивала в сумку вещи Арсения.
Так и оказалось: одежда была свалена неопрятным комком, причем чистое и грязное вместе.
Было противно прикасаться, но я взяла себя в руки и перебрала всю одежду, которой, надо сказать, было не так чтобы много. Две рубашки, одну помню, голубую, джинсы, карманы пусты, даже монетки никакой не завалялось, хотя вот в заднем кармане маленькая плоская коробочка, скорее картонка.
А в ней несколько спичек. И написано на картонке «Алгарве». Где-то я уже видела это слово…
Дальше пошло белье и носки, там не было ничего интересного, в летних ботинках тоже.
Было такое чувство, что человек с такими вещами приехал ненадолго, в служебную командировку. Даже не в отпуск, тогда бы он хоть плавки взял…
Я тщательно просмотрела карманы сумки – два наружных и один внутренний. Пачка влажных салфеток, начатая пачка сигарет, упаковка от жевательной резинки, обычная шариковая ручка… в общем, ничего. Во внутреннем кармане была упаковка таблеток от укачивания – в самолете, в автобусе, где угодно.
Таблетки тоже ни о чем мне не сказали.
Я перевернула пустую сумку, но вытрясла на пол только мелкий мусор. Ни старого билета, ни квитанции, ни чека… Да, похоже, зря я таскалась к хозяйке квартиры и деньги зря ей отдала. Кстати, не забыть бы с Василисы получить.
Тут я заметила, что сумка, с виду совершенно простая и которая должна быть легкая, когда пустая, на самом деле тяжеловата. Я еще раз тщательно ощупала ее всю и поняла, что дно слишком плотное, какое-то там прощупывалось утолщение.
Снаружи все было как у обычной сумки, а вот внутри дно было прошито довольно крупными стежками.
Ну, оторвалось дно, его и зашили. Только скажите мне, пожалуйста, какой это мужчина будет подшивать дно недорогой сумки, да он эту выбросит и новую купит. А если женщина зашивала, то почему так коряво? У бабы Шуры вон руки дрожат, так и то она лучше зашьет. Правда, с тех пор, как она воткнула все иголки в диван и на него села участковый врач, я прячу от бабули шкатулку с нитками и иголками.
Я достала маникюрные ножницы и аккуратно подпорола шов.
Так и есть, под дном был еще один потайной карман. И там лежал паспорт и две пачки денег. Пачка рублей была довольно толстая, а долларов поменьше, но тоже достаточно. Банкноты были перетянуты резинками.
Я отложила деньги и открыла паспорт.
На меня глянуло лицо Арсения. То есть не Арсения, потому что в паспорте черным по белому было написано, что владельца зовут Савицкий Андрей Юрьевич, вот так.
Савицкий… мы с сестрой тоже Савицкие, то есть она уже нет, поменяла фамилию, а я – Савицкая. Это фамилия моего отца, и баба Шура, кстати, тоже Савицкая.
Это что же, выходит, мы с Василисой утопили труп нашего родственника? Круто… И Васька, значит, спала с родственником? Еще круче…
Я решила, что подумаю об этом завтра, и попыталась запихнуть паспорт и деньги обратно в потайной карман, но что-то мешало, и я вытащила еще одну тонкую пачку денег.
Тут из кухни послышался грохот, и я рванула туда. Оказалось, что баба Шура, досмотрев свой любимый сериал, отправилась на кухню, чтобы чего-нибудь поесть.
Как уже говорилось, горячие блюда она за еду не считает, а ест чипсы, кукурузные палочки и далее, смотри по тексту.
Всю эту ерунду привозит ей, разумеется, сестра, которой лень заморачиваться с нормальными продуктами. Поэтому баба Шура ее любит больше, чем меня. Еще бы: я, зараза, не даю бабке вкусненького, вечно ее воспитываю, а Васька ей все разрешает и со всем соглашается. И даже когда баба Шура начинает на меня жаловаться, сестра ее никогда не останавливает.
Все пакетики с вредной едой я храню на верхней полке шкафа, потому что иначе бабуля съест все за раз. Но в этот раз у нее, надо думать, наступило просветление в мозгах, она сообразила залезть на табуретку. И сверзилась с нее на пол, по дороге зацепившись за сушилку, так что еще и посуду за собой потянула.
Когда я увидела бабу Шуру, лежащую на полу в осколках посуды, у меня от страха потемнело в глазах.
Она упала, разбилась насмерть, а если не насмерть, то еще хуже, потому что наверняка переломала себе все кости и не сможет не то что ходить, а даже сидеть самостоятельно.
И что я буду делать?
На негнущихся ногах я подошла к ней, наклонилась…
