Золотое сердце Вавилона - Наталья Николаевна Александрова
– А потом? – спросил мужчина.
Мне вдруг ужасно захотелось посмотреть на него. С кем это свекровь вдруг разоткровенничалась? Первый раз видит человека, а вдруг впустила в квартиру. Правда, держит в прихожей, даже в кухню не позвала. Вроде бы говорит, что ничего не знает, а сама распинается. Непонятно.
– Так что случилось потом? Куда она делась, я вас спрашиваю?
– Она вела себя отвратительно, – скороговоркой бормотала свекровь, – я уж не говорю, что она грубила мне и ужасно относилась к Вите. Она… она была развратной женщиной… мне не стыдно говорить так о вашей… гм… родственнице.
– Да я понимаю, – буркнул мужчина.
Я вытянула шею и попыталась выглянуть из-за угла. Нет, никак не получится – эти двое стояли напротив, кто-то меня обязательно заметил бы. В зеркале отражалась только нижняя часть ног. Брюки были так себе, но вот ботинки хорошие. Светло-коричневые дорогие ботинки. Итальянские, надо думать.
– Она изменяла моему сыну, она дошла до того, что приводила своих мужчин сюда, в эту квартиру! – говорила свекровь. – В общем, долго это продолжаться не могло, они крупно поговорили и расстались. Лидия уехала.
– Куда? Куда она уехала? В какой город?
– Да я-то откуда знаю! – рявкнула свекровь. – Уехала – и слава богу, мы уж перекрестились! Все, больше ничем вам помочь не могу, так что давайте простимся! Не смею задерживать!
– Но должна была она хоть какую ниточку оставить… – бормотал мужчина, не делая попыток уйти.
– Вы же родственник, – теперь в голосе свекрови явственно слышалось ехидство, – если уж она вам весточку не прислала, так чего уж от нас-то хотите…
– Может, ее муж что-то знает?
– Еще чего! – заорала свекровь. – Мало она моему сыну гадостей сделала! Забыл он ее напрочь, давно забыл! И не сметь к моему сыну приставать с расспросами, он ничего не знает! И вообще, пошел отсюда, видели мы таких двоюродных!
В прихожей послышалась возня, потом хлопнула дверь. Свекровь шумно перевела дух, а я затаилась за углом, теперь уж точно не стоило показываться ей на глаза.
И тут же я услышала, как свекровь нервно нажимает кнопки мобильника.
– Витя? – спросила она вполголоса. – Витенок, мне срочно нужно с тобой поговорить! Да, сейчас выхожу, встреть меня во дворе школы. Это важно!
Дождавшись, когда за свекровью захлопнулась дверь и в квартире наступила тишина, я выждала для верности еще минут пять и выбралась из своего укрытия.
Интересные вещи я сегодня узнала!
Оказывается, мой уникальный муж уже был женат до меня…
Выходит, я не первая такая дура!
Впрочем, некоторые женщины до того хотят замуж, что могут выйти хоть за маньяка-убийцу… Не мне бы говорить… Вот за каким чертом я вышла за него замуж? Свекровь совершенно голову заморочила, вцепилась в меня, как репей в собачий хвост, а я дала слабину. Тогда я была в таком состоянии, что совершенно не могла сопротивляться. И вот интересно, где была моя тетя Валерия Львовна два года назад, когда меня крупно подставили и мне грозил нешуточный срок? Если уж она отца моего в те строгие советские времена от тюрьмы спасла, стало быть, были у нее возможности! Помогла бы племяннице, глядишь – не нужно было бы квартиру продавать и замуж за этого многоженца выходить…
Но вот что интересно: я ведь видела его паспорт, и не раз. И отметки о заключении брака в нем не было…
Ладно, подумаю об этом позже. Сейчас у меня есть более срочные дела.
Я прихватила сумку со своими вещичками и выскользнула из квартиры.
На первом этаже возле почтовых ящиков возилась уже знакомая почтальонша – та самая, которая передала мне повестку к нотариусу. И тут во мне взыграло любопытство. Я остановилась возле почтальонши и проговорила как можно приветливее:
– Здрасте! Как поживаете?
Она оглянулась на меня удивленно и недовольно, но тут же узнала и, должно быть, вспомнила, что прошлый раз ей перепали от меня кое-какие денежки. При этом приятном воспоминании на лице у почтальонши проступила фальшивая улыбка, она ответила на мое приветствие и выжидательно замолчала.
– Вы ведь здесь давно работаете… – начала я неуверенно.
– Ох, давно! – пригорюнилась почтальонша. – И за все время хоть бы кто слово доброе сказал…
– И вы ведь Шерстоуховых знаете? – продолжила я осторожно, стараясь не спугнуть вредную тетку.
– Ну, допустим, что знаю… а что это ты ими интересуешься? Ты ведь из той же двенадцатой квартиры, должна их лучше меня знать!
– Так-то оно так, – согласилась я. – Только я-то здесь недавно, не то что вы… вот вы скажите мне, Виталий, Зинаиды Марковны сын, он что – был раньше женат?
– Ах, вот ты о чем! – почтальонша поджала губы. – Я про людей плохого никогда не говорю, исключительно хорошее, только зря ты, девонька, на него глядишь. Нестоящий он мужик… Пустой и несерьезный, даром что учитель.
Я вполне могла подписаться под этими словами, но сейчас у меня были другие заботы.
– Так все-таки был он женат или нет?
– Вот никогда вы, молодые, советов не слушаете… – вздохнула почтальонша и продолжила: – Я про людей плохого никогда не говорю, особенно если зря, только эта Лидка такая шалава была – пробы негде ставить!
– Это вы про жену его бывшую говорите? – уточнила я, вспомнив, что свекровь характеризовала свою предыдущую невестку примерно такими же словами.
– Бывшую там или не бывшую – это я не знаю, в паспорт не заглядывала, а только говорю тебе – шалава она была, каких поискать! Извиняюсь, конечно, за выражение!
Она доверительно понизила голос и продолжила:
– И то сказать – откуда он ее привез? Уехал в отпуск один, а вернулся с женой. Чему уж тут удивляться? Приличная женщина очертя голову замуж не бросается! Да еще за такого, как этот Витька… Сразу было видно, что прописка ей нужна в большом городе! И очень мы удивились, что Зинаида на такое согласилась. Но… – почтальонша придвинулась ко мне еще ближе и понизила голос: – У нее свой расчет был, у Зинаиды-то… Они, понимаешь, с сыном жили в коммуналке, две комнаты занимали, а тут как раз бабуля Самохвалова, соседка их, в чьей комнате ты теперь живешь, болеть начала…
Почтальонша искоса взглянула на меня.
– Ну, Зинаида и подумала, что если у них трое прописаны будут, то им эту комнатку после бабкиной смерти оставят! Ан не тут-то было! У бабки-то наследник оказался, не знаю уж, кто он ей был – седьмая вода на киселе. Выкупайте, говорит, комнату по рыночным ценам! А у них денег за душой ни гроша! Всего имущества, что вошь в кармане да
