Дмитрий Бычков - Лохо Эректус
Я вновь неслышно приблизился к глазку и заглянул. Да, я был прав. У мусоропровода стоял спиной и курил оставленный в засаде один из парней. Я метнулся к балкону. Второй, видимо, только что успел выйти из подъезда и теперь тяжело залезал в джип. Один против одного, рассудил я, это уже лучше. К тому же у меня есть еще Самурай. Можно сказать, мое самое крутое оружие. Однако действовать надо немедленно, пока внезапность на моей стороне. Я схватил на кухне молоток для отбивки мяса и, освободив от привязи и намордника пса, подошел к двери. Рука тихо отодвинула задвижку. Ну, что? Я готов? Рука не дрожала. Раз, два, три. Я резко распахнул дверь.
— Взять! — крикнул я Самураю и кинулся на незнакомца.
Тот обернулся, но среагировать не успел. В одно мгновенье пес вцепился ему в правую руку, а уже через секунду я обрушил на него град ударов своим молотком. Бугай тяжко охнул и, пытаясь сгруппироваться и освободиться от собаки, повалился на пол. Я продолжал методично наносить удары по голове и колотил до тех пор, пока не понял, что тот больше не сопротивляется. И только тогда остановился и перевел дух. Самурай продолжал яростно терзать безвольную руку. Я оторвал перепачканного слюной и кровью пса от раненого и стал ощупывать бандита. В карманах куртки обнаружился бумажник и телефон, а под левой рукой кобура и Вальтер с глушителем. Вынув пистолет, я наклонился к раненому. Тот, корчась от боли, застонал.
— Кого пасешь здесь, гнида? — я взмахнул забрызганным кровью молотком. — Убью прямо здесь! Говори! Ну?
Парень затравленно замычал.
— Убери собаку…
Однако этой информации мне было явно недостаточно, и, подхватив пленника под руки, я быстро поволок его в квартиру. Дотянув тело до кухни, я обвязал его с ног до головы веревкой и, схватив тряпку, снова выбежал в коридор. Теперь надо было срочно замыть следы. Через пять минут все было готово — пол и стены сверкали, как новенькие.
Я запер за собой дверь и, вытерев полотенцем раненому лицо, стал изучать документы. Ничего странного. Паспорт, права, разрешение на оружие, удостоверение ЧОПа, деньги, пара кредитных карт, фотографии. Самурай, готовый ринуться в бой, сидел у ноги и грозно рычал. Я повернулся к пленнику.
— Кто послал? Что вам от меня нужно?
— Тебе конец… Отдай чемодан… Не знаешь, с кем ты связался…
Я ткнул Вальтером наглецу в лицо.
— Это тебе конец, урод! Не скажешь, собаку спущу! Самурай, взять его!
Тот прыгнул, стараясь вцепиться пленнику в горло, однако я тут же скомандовал "Фу!" и с трудом оттащил разъяренного пса в сторону. Бандит засипел.
— Кейс серебристый велено взять… Венедикт послал… Больше не знаю…
— Кто такой Венедикт?
Преступник вскинул на меня удивленный взгляд.
— Где штаб-квартира? — поправился я и взял со стола ручку.
Раненый с усмешкой продиктовал адрес.
— Тебе все равно конец…
— В машине вас сколько? — продолжал я.
— Двое, — ответил бандит. — Тебе хана, парень… Лучше отдай чемодан… Я не шучу…
— Я тоже, — безразлично посмотрел я ему прямо в глаза и, вновь схватив пистолет, рукояткой треснул ему по кумполу.
Тот обмяк. Я засунул ему в рот кляп и обвязал тело дополнительно скотчем. Самураю дал команду охранять. Теперь надо было умыться, привести себя в порядок и приниматься за второго. Пока тот не чухнулся.
Спускаясь вниз для решительной битвы, я снова встретил Кирилла. Вообще, ездить на лифте на второй этаж — это, я вам скажу, очень даже… Однако сейчас такой случай мог мне очень сильно помочь. Сосед мой, как ни странно, был уже пьян и снова ехал за водкой. О джипе он, слава богу, не вспоминал, хотя и поглядывал в мою сторону с подозрением. Причину этого я, разумеется, понял: в руках у меня находился завернутый в сумку "дипломат", а карманы топырились от оружия и скотча. Мы доехали без единого слова, и вдвоем вышли из подъезда. Я шел, как бы прячась за него, так что со стороны меня было заметить непросто. Пройдя метров сто вместе с Кириллом, я внезапно остановился и, сославшись на то, что забыл дома мобильный, повернул назад. К Гелендвагену я придумал подойти неожиданно сзади.
Машина стояла у дороги рядом с сохранившимися с прежних времен гаражами-ракушками, так что воплотить в жизнь мой план было несложно. Я видел цель и уверенно приближался. Когда до автомобиля оставалось несколько метров, в кармане предательски зазвонил телефон пойманного на этаже бандита. Не обращая внимания за разрывающийся то нетерпения аппарат, я резко ускорил шаг и, зайдя справа с мертвой для водителя зоны, резким рывком распахнул заднюю пассажирскую дверь. Сидевший на водительском месте, держа трубку у уха, даже не сразу понял, в чем дело. И только когда я наставил на него Вальтер и дулом дал знак отключить телефон, он сообразил, что попался. Чужой мобильный в кармане тут же перестал беспокоить.
— Тихо, не дергайся! — процедил я и медленно полез на сиденье, бросив рядом кейс. — Руки на руль! Живо, сука!
Когда кисти преступника оказались на баранке, я, уперев пушку бандиту под ухо, стал шарить по его карманам. За пазухой, как и у первого, обнаружился пистолет. Тоже Вальтер. Прекрасно. Я довольно улыбнулся и сунул оружие в куртку. Телефон и бумажник также оставил себе.
— Вези к Венедикту, быстро! И без фокусов! Дернешься, тебе крышка! Мне терять нечего! Вперед!
Ошарашенный водитель, видимо, так и не успел прийти в себя от неожиданности.
— Ты… кто? — с трудом выдавил он. — А где? А где Леха?
— Кореш твой у меня. Он в порядке. Хочешь увидеть его снова, вези, куда говорю. Ну? Долго пялиться будешь?
— Да ты чё это, пацан, а? — пытаясь рассмотреть меня в зеркало заднего вида, вымолвил бандит. — Слышь, ты это зря…
Я с силой всадил ему дулом в затылок.
— Вези, я сказал! Я дважды повторять не собираюсь! И учти, если что, стреляю без предупреждения! Мозги свои на стекле собирать потом будешь!
Водитель потер ушибленное место и, недовольно буркнув, завел мотор.
4.5. Венедикт нервно прохаживался из угла в угол своего кабинета. В последний раз посланные за собачником люди звонили более часа назад, чем нарушали его указания. Связываться с базой он им велел через каждые полчаса, и не было на свете причин этот приказ не выполнить. И даже если их по какой-то причине замели мусора, право на телефонный звонок у них все равно оставался. Он набрал подряд оба номера подчиненных. Телефоны отключены.
— Тут что-то не так, — вслух произнес Венедикт и снова взглянул на мобильный.
На этот раз он решил позвонить Михалычу, чтобы проверили по ментам.
— Приветствую, подполковник! — начал Венедикт, услышав знакомый голос. — Извини, что беспокою в выходной. Секунду уделить мне сейчас можешь?
— Да, слушаю внимательно! Говори!
— Понимаешь, у меня тут ребята на Юго-Западе потерялись… Не выручишь, спроси по своим, может, кто чего знает…
— Сколько их? — уточнил Михалыч.
— Двое. С игрушками.
— Понял, сейчас же сделаю запрос. Отзвоню, как выясню.
— Благодарен. Салют!
Дико захотелось курить, и Венедикт, подойдя к столу, протянул к хьюмидору руку. Пальцы, откинув крышку, нащупали сигару. Предпоследняя, понял он и бросил тоскливый взгляд на шкатулку. В низу живота стало сразу не очень уютно, но он сумел взять себя в руки и чиркнул спичку. Ведь он, если признаться, всегда этого хотел. И сам все эти дни курил как безумный. Лишь бы поскорее избавиться от этого якоря и талисмана одновременно, который, как он сам для себя как-то однажды решил, будет держать его в этой стране, пока существует. Сейчас, подумал Венедикт, он выкурит эту, а оставшуюся прибережет до аэропорта.
После разговора с китайцем Венедикт неожиданно понял, что час, когда он должен покинуть Россию, настал и пора сворачивать бизнес. Во всяком случае, на ближайший год или два. Положение в стране день ото дня становилось отчаяннее, и признаки надвигающейся катастрофы он чувствовал все сильней. По всему миру маховик кризиса начинал второй круг своего страшного движения, и прогнозы на будущее не радовали. Все большее число аналитиков признавало, что в ближайшие два года Россию ждет девальвация рубля, падение цен на энергоносители до губительно низкого для госбюджета уровня и полный коллапс экономики в целом. Криминализация власти, узаконивание коррупции и доминирование в хозяйстве крупных, главным образом сырьевых, корпораций, процветающих за счет административного ресурса, неминуемо приведет страну к краху. В этом сходились многие. В стрессовых условиях такая система нежизнеспособна, и с наступлением трудных времен будет просто не в состоянии обеспечить ни устойчивые темпы экономического роста, ни воплощение в жизнь обещаний президента и правительства. Банки разворуют и переведут за рубеж выданные для их спасения деньги. Произойдет спад производства, остановятся предприятия. О приоритетных национальных проектах уже давно забыли. Число безработных может достичь нескольких миллионов. Люди выйдут на улицы и станут требовать справедливости. Воцарится хаос и вакханалия. И для удержания ситуации под контролем Кремль пойдет на все. Деньги и крайних будут искать везде. Поэтому даже для него, имевшего свои, хоть и маленькие "вооруженные силы" и обширные деловые и коррупционные связи, все происходящее не будет сулить ничего, кроме неприятностей. К тому же дела его "прачечной" в последнее время сильно пошатнулись, банк неуклонно шел ко дну, и он задолжал много денег. Так что скромная вилла где-нибудь в Медельине будет лучше пули в башке.
