Светлана Алешина - Бальзам на душу
Было совершенно ясно, что ей нет сейчас до меня никакого дела и она мечтает только об одном – чтобы я немедленно провалилась куда-нибудь в преисподнюю. Но она предпочла встретиться со мной лично, чтобы попытаться погасить мое навязчивое любопытство к ее персоне. Пани Шленская очень не хотела, чтобы посторонние лезли в ее дела, – это было очевидно. В такой ситуации ни на какую откровенность рассчитывать не приходилось, но я все-таки решила попытаться что-то из пани Шленской вытянуть. Для этого я не придумала ничего лучше, как прикинуться особой совершенно без царя в голове. Я сказала:
– Ах, что вы! У меня нет абсолютно никаких претензий. Мне у вас так нравится! Чувствуешь себя буквально как дома! Но… – Я трагически понизила голос и призналась: – Пани Шленская, я до смерти боюсь маньяка, который охотится за женщинами! Из-за этого я не могу спать. Я и вчера не спала. И знаете, что я видела? Один человек выскочил из своего номера в окно и уехал куда-то на машине. Кажется, это был пан Приймак – такой здоровый, с большим носом, – наверное, вы его помните. Я так испугалась! Мне показалось, что этот человек может быть тем самым маньяком. Вы не слышали, сегодня ночью в городе никого не убили?
Как ни старалась справиться с собой пани Шленская, это плохо ей удалось. Пока я выкладывала свои бредовые идеи, она все больше делалась похожей на каменное изваяние, которое стояло на городской площади, а когда я заговорила про убийство, лицо пани Шленской стало белым и мертвым, словно камень.
Я оборвала речь и с тревогой на нее посмотрела.
– Вам нехорошо, пани Шленская?
Она пошевелилась и с трудом повернула ко мне голову. Губы ее не слушались, но все-таки она сумела выговорить:
– Да, я в последнее время себя очень плохо чувствую, простите. Если не возражаете, я хотела бы остаться одна… А что касается ваших опасений… Не нужно бояться. В моем отеле вы в полной безопасности, уверяю вас. Преступник нападает на женщин только на улице… А наш постоялец… Вы ошиблись. Он уехал сегодня рано утром – кажется, на автомобиле. Да-да, именно так! Я сама получила с него расчет и ключ от номера. Он очень спешил. Вы ошиблись – наверное, ночью вы видели, право, не знаю, может, из окна спрыгнула кошка.
Дрожащими руками она оперлась о край стола и с усилием поднялась, давая понять, что разговор окончен. Сейчас эта нестарая, в сущности, еще привлекательная женщина казалась полной развалиной, точно ее подтачивала тяжелая болезнь. И это нелепое предположение насчет кошки… Но я была уже совершенно уверена, что болезнь тут ни при чем.
Покинув кабинет хозяйки отеля, я поспешила к Виктору, намереваясь тут же обсудить с ним странности в поведении пани Шленской и ее более чем сомнительную интерпретацию ночных событий. У меня был еще соблазн попытаться проникнуть в номер Приймака – там вполне могло остаться что-то интересное. Это было рискованно и вряд ли легко осуществимо, но помечтать-то я, по крайней мере, могла?
Но мечты так и остались мечтами, потому что не успела я дойти до номера, где жил Виктор, как меня поймали в коридоре братья Коробейниковы. У них были замкнутые решительные лица, и разговаривали они не терпящим возражений тоном.
– Мы немедленно едем в замок, – сообщил мне Вампир. – Немцы, похоже, сегодня никуда не собираются. Мы не можем ждать. Вы едете с нами?
Наверное, они были совершенно правы. Нам тоже следовало наконец побывать в этом чертовом замке. В конце концов, все, что тут творилось, так или иначе имело отношение к этим древним развалинам. Имело смысл взглянуть на них своими глазами. Я сказала, что мы едем.
– Ждем вас в машине! – категорично объявил Вампир.
Я сбегала за Виктором и велела ему собираться. Он, как обычно, захватил фотоаппарат и переобулся в армейские ботинки. Мы спустились вниз, оставили ключи у портье и поспешили занять места в машине. Братья уже изнывали от нетерпения.
По дороге мы долгое время не разговаривали. Коробейниковы держались несколько высокомерно и все время лихорадочно озирались по сторонам, словно высматривая в придорожных кустах признаки спрятанных там кладов.
Вел машину Андрей Никитич – вел уверенно, точно катался этим маршрутом уже долгие годы. Все-таки характер у наших спутников имелся. На пути к поставленной цели они способны были на многое. Я только боялась, как бы они в запале не перешагнули некоторые границы. Мы могли очень просто оказаться в положении пани Шленской – когда люди бледнеют и каменеют и несут всякую чушь, – с той только разницей, что пани Шленская была у себя дома, а мы являлись всего-навсего туристами и вдобавок дикими, за которых некому заступиться.
Впрочем, когда мы покинули пределы городка, я немного успокоилась. Наша «Нива» легко бежала по гладкому асфальту. Вокруг было пустынно, солнечно, и даже грозная громада дремучего леса, надвигавшаяся на нас, не казалась такой уж страшной. Вполне можно было представить, что мы отправились на обычную развлекательную прогулку, если бы не мрачноватые, насупленные физиономии наших спутников.
Меня всеобщее молчание уже начинало тяготить, и, пытаясь завязать хоть какой-то разговор, я принялась размышлять вслух.
– Между прочим, – сказала я, – что касается немцев. Если хорошенько поразмыслить, то их претензии на клад представляются все более надуманными. Посудите сами, так торопиться в Тарасове, пролить столько крови и вдруг осесть почти без движения в этой забытой богом Белке! Тут что-то не то. Не вяжется как-то. По идее, преступники ни на минуту не должны оставлять развалины без присмотра. Мало ли что может случиться. Малейшая утечка информации, и кладом неизбежно заинтересуются власти. А тогда прощай вся затея! Не могут же эти головорезы состязаться с государством, какими бы бумагами они ни прикрывались. Нет, я все больше склоняюсь к мысли, что это не те люди.
– А где же, в таком случае, те? – с оттенком пренебрежения спросил Андрей Никитич. – Вы вообще уверены, что все это не выдумали? Все эти убийства, охоту за картой, людей с накладными бородами?
– Хотела бы я, чтобы это было выдумкой! – с вызовом сказала я. – Только люди эти – реальность. И весьма неприглядная, жестокая реальность. Можете спросить у Виктора. Да и ваш брат, по-моему, не отрицает факта их существования.
– Убийства были, – кивнул Вампир. – Только я, честно говоря, запутался. В самом деле, если эти мокрушники так хотели добраться до клада, какого черта они тянут? Мне это совсем не нравится! Я рассчитывал, что вы все-таки их найдете, Ольга Юрьевна! Где они?
– Сама не пойму, – призналась я. – Теперь я уже начинаю думать вот что: это хозяйка нашего отеля! Ночные поездки, странное поведение, уклончивые ответы… Сегодня ночью она опять куда-то выезжала. Вслед за ней отправился наш сосед по фамилии Приймак, приехавший сюда из Киева всего два дня назад. Теперь он исчез, а Шленская утверждает, что он внезапно съехал. Очень это подозрительно. Вот что я думаю: возможно, пани Шленская как-то связана с нашими конкурентами? Возможно, они притаились где-то рядом с развалинами и потихоньку занимаются раскопками, а она снабжает их информацией и продуктами?
– Забавное предположение, – покачал головой Андрей Никитич. – Мне начинает казаться, что, куда бы вы ни попали, вас уже поджидают самые отъявленные и таинственные преступники. Ведь вы редактор криминальной газеты, я слышал? Работа накладывает свой отпечаток?
– Да, на ловца и зверь бежит, – спокойно ответила я на этот выпад. – Вы не поверите, но на преступников мне действительно везет. Некоторые как ни купят лотерейный билет, так обязательно что-то выиграют. А у меня другая планида – постоянно натыкаюсь на преступников. Да хоть взять нашу машину – деятельность половины ее экипажа уже балансирует на грани закона. А ведь я вас раньше никогда не встречала. Вы сами на меня вышли – как бабочки на свет лампы.
– Уели, – проворчал Андрей Никитич. – А свою деятельность вы как расцениваете? Она вполне законна? При желании любой прокурор может объявить вас нашими соучастниками.
– Не стану возражать, – сказала я. – Я вообще не собиралась вас уесть. Это вы преследовали такую цель, а я просто расставила все по местам.
– Понятно, – хмыкнул Андрей Никитич. – Ладно, беру свои слова обратно.
– А я не беру, – сказала я. – Мне хотелось бы, чтобы вы отнеслись к ним предельно серьезно. Мне не очень нравятся ваши чересчур решительные и самодовольные лица. Люди с такими лицами могут натворить много глупостей.
Братья многозначительно переглянулись и промолчали. Виктор в разговор вообще не вмешивался, словно не слышал. А я предпочла тоже не продолжать – все равно полного взаимопонимания у нас не получалось. Кладоискатели относились ко мне с явным предубеждением. Они считали, что все силы и время должны сейчас быть отданы поискам, а я занимаюсь блажью. Нет, они не отвергали наличия некоторой опасности, но считали себя способными противостоять ей – ведь у них даже имелось оружие, которое они, ловкачи, умудрились провезти через границу. Возможные последствия их не очень пугали – оба брата отличались явной склонностью к авантюризму.
