Билл Гастон - Смерть в зеленых глубинах
Мильтон подошел поближе, опустился на колено и попробовал вскрыть экран перочинным ножом. Пару минут - и экран был снят, обнажив дверцу сейфа.
Я обернулся к инспектору Кларку:
- Неплохо для детектива-любителя.
- Ладно, кончай комедию. - откликнулся Мильтон. - Вопрос в том, как открыть этот чертов ящик?!
Мильтон и Кларк провозились где-то около получаса, и в конце концов дверца поддалась. Когда мы увидели содержимое, то непроизвольно вскрикнули.
Полки были забиты пачками банкнот. Кларк полез в карман и стал сверять номера на купюрах знаках с теми, что значились в его блокноте. Мильтон напряженно наблюдал за действиями коллеги.
Через минуту он произнес:
- Ограбление Крайналланского банка, вне всяких сомнений, Кларк. Точно.
И тут Мильтон наконец улыбнулся.
- Вот теперь Прескоту и компании не отвертеться.
Кларк тоже был очень доволен.
- Я всегда чувствовал, что именно Джимми Сканлон взломал банковский сейф. Но теперь я смогу это доказать.
Мильтон ничего не ответил, продолжая молча рассматривать деловые бумаги из сейфа.
Наконец он произнес:
- Никогда не видел столько улик, собранных в одном месте. Сегодня нам вряд ли удастся поспать. Свяжись с банком - нам нужно больше материалов. Достаньте заведенное на Прескота дело. Теперь он разыскивается не для допроса, а по делу ограбления. Займись Сканлоном и прочими, о ком упоминал Лоутер. Даст, Бог подчистим всех.
Кларк кивнул и вышел, чтобы отдать необходимые распоряжения. А тем временем я продолжал осматривать сейф. И, наконец, нашел то что интересовало меня гораздо больше, чем пачки денег. Маленькая картонная коробка, в ней четыре полных обоймы девятимиллиметровых патронов. Я молча подал её Мильтону.
Он внимательно осмотрел содержимое коробки.
- Если в баллистической лаборатории подтвердят, что это патроны от того пистолета, из которого убили девушку и твоего друга, можешь считать свою версию доказанной.
- Вы не сомневаетесь?
Он отрицательно покачал головой.
- Сомнения есть. Это прежде всего подтверждает твою гипотезу, что Элейн Прескот убила девушку. А я в этом я не уверен. Но тебе нечего беспокоиться. Теперь это только вопрос времени.
- Да, это ваша забота. Мне остается только откланяться.
- Прекрасно, - с удовлетворением отметил Мильтон. - Я рад что у тебя такой разумный подход. Ты достаточно нам помог, и не думай, что мы тебе не благодарны. Цель близка, и нет смысла отвлекаться на дело об убийстве.
- Согласен. А теперь, с вашего позволения, я отправлюсь на свидание. Хочется забыть о трупах, убийцах и даже о полиции. Увидимся в суде.
Я помахал ему рукой и уже взялся за ручку, как Мильтон тихо произнес:
- Ты уверен, что рассказал мне об этом деле все?
Я удивленно обернулся.
- Конечно, что же еще?
Он пожал плечами.
- Ну, если ты не знаешь, я и подавно.
Он продолжал задумчиво сидеть, покусывая мундштук трубки. Я вышел и направился к стоянке, где оставил машину.
ГЛАВА 9
Интимная обстановка
В квартире я нашел записку от хозяйки миссис Ритчи. В ней сообщалось, что она пополнила запасы продуктов, и за это с меня причитается двадцать пять фунтов. Вопрос о деньгах становился все насущнее. Возможно, теперь, когда я развязался с Прескотом, подвернется какая-нибудь работенка.
Часы показывали без десяти девять. День предстоял очень напряженный, а до встречи с Мариан оставалось около часа. Это меня по-настоящему волновало. С другой стороны, я уже вышел из того возраста, когда свидание вызывает трепет и волнение. Поскольку мне не удавалось справится с нахлынувшими чувствами, я открыл новую бутылку "Джонни Уокера" и плеснул немного себе в бокал. Спиртное повлияло на мои умственные способности, и я вскоре сделал вывод, что знакомство с Мариан - единственное за последнее время приятное событие, Прикончив виски, я направился в ванную.
Открыв воду, я задохнулся от боли. Струя попала прямо туда, где нещадно поработали кулаки Гэса. Но после душа наступило облегчение. Свежий и спокойный, я посмотрелся в зеркало. Под левым глазом - синяк, губа распухла, и рот от этого перекосило. Утешало лишь воспоминание о том, что Гэс получил свое.
Стряхнув пыль с вечернего костюма и с удовольствием отметив, что он весьма недурно на мне сидел, я вышел из дому. На Байрес Роуд поймал такси и направился в "Би-Джаз".
Мариан сидела за маленьким туалетным столиком в тесной гардеробной. Когда я вошел, она поспешно поднялась навстречу и радостно улыбнулась.
- Рой, ты пришел!?
- А разве были хоть какие-то сомнения?
- Все равно, приятно тебя видеть!
Мы отправились в клуб "Гасиенда" на Саучел Стрит, который занимал два этажа над мебельным магазином. Место не очень интересное, но в городе не было других заведений, где можно недорого и прилично поужинать и спокойно посидеть до полуночи. К тому же там неплохой бар, кабаре и танцзал.
Мы устроились в зале ресторана. Очень приятная атмосфера, неяркий свет и уединенный столик. Другие столики утопали в темноте. Официанты бесшумно сновали по залу. Мы с Мариан беспрерывно смеялись и вели бесконечные глупые разговоры. Когда же я случайно ловил взгляд её темных бездонных глаз, у меня перехватывало дыхание, и я напрочь забывал, о чем шла речь. В остальном настроение было замечательное.
После кофе Мариан захотела танцевать, и мы поднялись в танцзал. Там явно ощущалась испанская атмосфера, которая оправдывала название клуба. Официанты в мягких сапожках, в белых рубашках с жабо, в черных узких брюках и с широкими красными поясами. Оркестр размещался в небольшом алькове, увитом зеленью. На заднем плане красовалась панорама высоких заснеженных гор. По стенам висели плакаты с изображением боя быков. Шляпаы и мечи, деревянные с темными железными засовами двери и люстра в форме тележного колеса довершали картину.
Полагаю, атмосфера тут была ещё более фальшивой, чем в баре Прескота, но сегодня я не был настроен столь критически. Продолжение вечера было таким же, как и начало. Мы посмотрели выступление двух мускулистых молодых людей, которые жонглтровали столь же мускулистой девицей в бикини "под леопарда". Мариан им горячо аплодировала. Мы немного потанцевали, слегка выпили и опять много смеялись. Мы совсем опъянели, но не от ощущения близости друг друга. Нам казалось, в зале нет никого кроме нас, и эта необыкновенная ночь будет продолжаться вечно.
После зажигательной самбы мы слегка запыхались и только хотели перевести дух и что-нибудь выпить, как к нам подошел управляющий с широкой, как будто навечно приклеенной улыбкой и, поклонившись, произнес:
- Надеюсь, вы простите мое непрошенное вторжение. Но мы узнали мисс Николсон. Простите ради Бога, мы слышали о вашем дивном пении, и нам бы очень хотелось его услушать.
Мариан покраснела от удовольствия.
- А ты что скажешь, Рой? Ведь это твой день?
- Ты прекрасно знаешь, что я в первых рядах почитателей твоего таланта.
Мариан засмеялась и встала. Потом обернулась:
- Я спою специально для тебя. Что ты хочешь услышать?
- В твоем репертуаре есть "Огни рампы"?
- Нет, но с сегодняшнего дня будет.
Управляющий поблагодарил её все с той же затертой улыбкой и проводил до двери за сценой. Через несколько минут он появился снова и поднял руку, требуя тишины. Выступление Мариан было объявлено кратко, без всяких комментариев. Она вышла на сцену, и в зале воцарилась атмосфера молчаливого ожидания. Тишина стояла до самого последнего аккорда, потом зал взорвался апплодисментами.
Уже в третий раз я слушал её пение, но этот запомнился мне особенно ярко. У Мариан была такая манера, что каждый зритель мог решить, что она поет именно для него. Но на этот раз ощущение было такое, что эта песня все же для меня. Я ещё не знал тогда, что это была наша последняя беззаботная встреча.
Управляющий подвел её к столику и с поклоном усадил. Появился официант с ведерком, наполненным льдом, в котором покоилась бутылка шампанского. Мариан покраснела от такого триумфа и чувствовала себя польщенной.
- Мы бы хотели вас услышать ещё раз, мисс Николсон. Я думаю, члены нашего клуба будут на этом настаивать. А пока, я надеюсь, вы примите этот знак благодарности от нашего клуба в качестве компенсации за прерванный вечер.
Я улыбнулся.
- Поздравляю, Мариан, начинается твой взлет! И спасибо за песню!
Она перегнулась через стол и схватила мою руку.
- Не оставляй меня, Рой! Без тебя очень плохо. И вообще мне, кажется, повезло с тобой.
От неожиданности я не знал, что сказать. Все это казалось нереальным, хрупким и очень недолговечным, как дорогой сосуд венецианского стекла, который вот-вот выскользнет из рук, рассыпавшись грудой осколков. Ощущение счастья и покоя мгновенно улетучилось.
Мы откупорили шампанское. Остаток вечера прошел в разговорах о планах на будущее. Уже после полуночи мы вышли на улицу, расставаться не хотелось.
