Билл Гастон - Смерть в зеленых глубинах

Гастон Билл

Смерть в зеленых глубинах

БИЛЛ ГАСТОН

СМЕРТЬ В ЗЕЛЕНЫХ ГЛУБИНАХ

ГЛАВА 1

Тело на дне

Было жарко, и с каждой минутой жара усиливалась. Еще до полудня так припекло, что казалось, верхушки деревьев вот-вот запылают; воздух дрожал и переливался маревом. Без всякого календаря можно было с уверенностью сказать - стоял месяц май.

Я лениво раскинулся на баке своего катера "Мингулэй", переделанного из спасательной шлюпки с океанского лайнера. Катер был пришвартован в крошечной бухте с кристально чистой водой неподалеку от замка в Лоранце на острове Арран. Сразу за пирсом море искрилось изумрудом и серебром до самого пролива Зунд. Берег далеко на севере казалось тонкой серо-зеленой полоской. Возвышавшаяся позади горная гряда выглядела декорацией на фоне неба.

По-видимому, пора представиться: Рой Маклин, собственной персоной, рост с носками - около двух метров, вес - без пуда центнер. Занятия мои весьма разнообразны: иногда пишу рассказики и статейки в журналы, при случае - ныряю с аквалангом. Подрабатываю спасателем, не отказываюсь и от другой работы. Больших денег это, конечно, не приносит, но на жизнь хватает. По крайней мере, солнцем я любуюсь не через пыльные стекла какой-нибудь конторы.

В тот день солнце жарило изо всех сил. Делать было особенно нечего, а при такой погоде ничегонеделанье - самое подходящее занятие.

Я отрегулировал воздушный клапан акваланга, прикрепил его скобой к баллону и открыл вентиль. Стрелка манометра медленно поползла по кругу до красной отметки - баллон готов. Положив акваланг рядом на палубе, я выудил из кармана спортивной куртки сигарету, закурил и медленно затянулся, пуская кольца дыма.

Через несколько минут тишину прервал нарастающий звук дизельного двигателя. Рыбацкая шхуна, выкрашенная в ярко-зеленый цвет, с орнаментом по форштевню, сверкающая всеми начищенными до блеска медяшками, мчалась с юга в мою сторону. Это сногсшибательное судно "Килхаттен Ласс" принадлежало Ангусу Маккераху из Ротези с острова Бьют. Сам старина Ангус стоял на корме, его можно было узнать издалека по старой кепке на затылке и торчащим из-под неё седым патлам.

Увидев меня, Ангус так громко прокричал приветствие, что чайки, мирно почивавшие на волнах, с перепугу как по команде взлетели и бросились врассыпную. Я даже не шевельнулся. Мне приходилось сталкиваться со стариной Ангусом. Несмотря на его 67 лет, едва речь заходила о какой-нибудь сделке, он становился очень проницателен и жесток. Интересно, что же понадобилось старому прохвосту на этот раз?

"Клихаттен Ласс" пришвартовалась к пирсу, и уже через несколько минут Ангус, скалясь во весь рот, поднялся на борт.

- Так, так. Вот удача! - начал он весьма дружелюбно.

- Это с какой стороны посмотреть. Для кого удача? - улыбнулся я в ответ.

Ангус облокотился на леер и, не торопясь, начал набивать трубку.

- Дельце есть небольшое, - наконец произнес он.

- Нырять?

- А начто ещё ты нужен?

- Мало ли. Может, с годами ты становишься общительнее, и тебе по надобился компаньон. Да, а как ты узнал, что я здесь?

- Никак. Случайно заметил твой катер.

- Ладно, не тяни, выкладывай. Только не предлагай почистить твою посудину от ракушек, а то я сдеру их вместе с днищем.

Я знал, с какой любовью Ангус ухаживает за своей шхуной и нарочно задел его столь грубой репликой, чтобы получить небольшую фору на случай крутого поворота дела. Но он сдержал гнев.

- Понимаешь, новенькая, только что купленная сеть застряла на дне. Пробовал её выбрать - никак! Что делать? Помоги! О цене столкуемся.

- Проклятье! Я так и думал. Рыбацкие сети!.. Ты же знаешь: ныряльщик, у которого есть хоть капля мозгов, держится от сетей подальше. В них запутаться - раз плюнуть. И надейся тогда на свой нож да на господа Бога.

Ангус сразу сник.

- Ты что, отказываешься?

Приподнявшись и обхватив колени руками, я задумался. Особо важных дел не намечалось. Риск, возможно, не так уж велик, если быть осторожным. Посмотрю - и все. В конце концов, появился повод нырнуть, так почему бы и нет?

- Ладно, Ангус, я, пожалуй, прогуляюсь. Выбросишь меня рядом с сетями, я нырну и посмотрю. Если что-то можно сделать - сделаю, нет - никаких претензий. Идет?

Ангус жестом предложение одобрил.

- Лучше не скажешь. Ты свое дело знаешь лучше меня, и если говоришь, что это слишком рискованно, я верю тебе на слово.

- Ладно! Свое снаряжение я погружу в твою шхуну, а мой катер останется здесь. Ты меня подбросишь к нему на обратном пути. Где твоя сеть и какая там глубина?

- Недалеко от берега - мили полторы от деревни Пернмилл. Сети поставлены на глубине.

- То есть футов этак пятьдесят. Никаких проблем! Полторы мили от Пернмилла - это как раз напротив скал у Имахар Пойнт.

- Именно там. В аккурат против скал.

- За что ты там умудрился зацепиться? Дно в тех местах ровное, сплошной песок. Камней и водорослей почти нет.

- Это ты мне говоришь? Да, елки-палки, я ставлю там сети уже пятьдесят лет и до сих пор ни одной не потерял. А эта запуталась накрепко, не вытащишь, хотя дно с виду чистое.

- Ну что ж, если не смогу распутать, то, по крайней мере, скажу, за что она зацепилась.

- Тогда, пожалуй, начнем.

Примерно через полчаса мы добрались туда, где кольцо поплавков на поверхности воды обозначало положение потерянных сетей. В этом месте Кимбреннапский пролив, отделяющий Арран от Мамов Киннаэ, сужается до трех миль. Цепь скал, поросших орешником, боярышником и молодыми березками - так выглядит побережье Аррана. На противоположном берегу видны дома деревушки Каррадейл, взбегающие на холм за пирсом.

Натянув снаряжение, я уселся на фальшборт, изрядно потея в плотно облегающем гидрокомбинезоне. В такие моменты хочется одного - скорее броситься в воду, как бы это ни было рискованно.

Кольцо поплавков, подпрыгивавших на каждой волне, одной стороной уходило под воду. Я указал на это Ангусу.

- Вот где сети зацепились, Ангус. Если ты сбросишь меня с грузом в метре от поплавков, я спущусь и посмотрю.

Я пристегнул акваланг и свинцовый пояс, проверил подачу воздуха. Он шел ровно, с глухим шорохом в дыхательных шлангах. Я неловко перебросил тело на короткий выносной трап, прежде чем соскользнуть на широкие ласты, сполоснул маску, чтобы не запотела, приладил её на лице и был в полной боевой готовности. И, наконец, проверил, хорошо ли прикреплен к поясу тяжелый подводный нож - страховка ныряльщика. Вполне возможно, для него там найдется работа... Последний взмах рукой рыбакам, с любопытством наблюдавшим за мной, - и, перегнувшись через планширь, я отпустил трап и спиной ушел под воду.

Под водой условия, как обычно у Аррана, были первоклассными: вода чистая, видимость - метров тридцать, не меньше. Возможно, те, кому доводилось нырять в Средиземке и тому подобных субтропических райских местечках, видели море и почище, но, поверьте мне на слово, для шотландских прибрежных вод это вполне прилично. Я плавно опустился на десять метров, проверил плавучесть, выровнял давление на барабанные перепонки и продолжил погружение.

Земное притяжение с меня сошло, словно шкура при линьке, оставив после себя мягкое ощущение расслабленности, доставляющее почти чувственное удовольствие. Еще десять метров - и поверхность исчезла, остались лишь светящиеся пятна в обволакивавшем меня зеленом сумраке. Такие световые эффекты любят устраивать в дорогих ночных клубах и ресторанах.

Я почти достиг дна - песчаного, однообразно-ровного, усеянного изящными раковинами. Те из них, которые были обитаемы, стали резко, с почти слышным звуком всасываемого песка, захлопываться при моем приближении. Пустые валялись в беспорядке, как разбросанные после вечеринки пепельницы. Любитель подводных красот не нашел бы здесь ничего особенного, но я ощущал в этом пейзаже что-то теплое и успокаивающее - казалось, он был полон солнца.

Повернувшись, я увидел свисающую как огромный плетеный занавес сеть. Я приблизился к ней и поплыл вдоль колыхающегося полотнища, стараясь не запутаться в складках. При каждом движении ласт со дна поднимались струйки песка.

Очень скоро я увидел, за что сеть зацепилась. В полумраке смутно обозначился какой-то огромный предмет. Казалось, вся его темная масса надвигается на меня, и от этого становилось жутковато. Наконец очертания таинственного объекта обрели некоторую четкость, и я увидел, что надо мной нависла носовая часть затонувшего судна, показавшегося мне громадным, как линкор.

Машинально я взглянул на глубинометр. Он показывал почти 25 метров. Я медленно поплыл вдоль своей находки, охваченный страхом и любопытством. Именно эти чувства всегда вызывает затонувшее судно. Насколько можно было судить, учитывая искажение предметов под водой, оно было в длину метров десять и затонуло совсем недавно - даже не успело покрыться слизистым налетом. Незадолго до гибели его тщательно привели в порядок: краска была совсем свежей, на бортах поблескивали хромированные буквы названия "Скиталец".