Книжный клуб «Детективы по вторникам» - Пьерджорджо Пулижи
– Да. Даже если раньше у нас были сомнения, в одном мы теперь точно уверены: он жестокий монстр, – сказал Карузо. – Убить беспомощного старика на инвалидной коляске мог только человек с гнилым сердцем…
– Только если этот старик сам не был объектом мести. Вы проверили его биографию?
– Может, мы и зашли в тупик, но мы же не дураки, Монтекри. Он чист. Судя по тому, что мы выяснили. Не знаю насчет тебя, но я пока что не умею допрашивать мертвых.
– Интересно, почему он потерял контроль над собой? – спросил владелец книжного.
– Возможно, один из трех, попробуй пойми кто, отказался играть по его правилам, – ответила Анджела.
– Но когда человек не мог решить, кем пожертвовать, убийца убивал двоих, а третьего не трогал. Так произошло с Атцори, верно? – заметил Карузо.
– Если только Сильвана сказала правду. Мы все понимаем, что в больнице она нам солгала. Возможно, она соврала, когда описывала ночь убийства… Теперь она не кажется мне надежным свидетелем.
Полицейские мрачно кивнули. К сожалению, они были вынуждены согласиться с Марцио.
– Вам придется выяснить, почему она солгала.
– Теперь он отдает нам приказы? – недовольно спросил Карузо у Анджелы.
– Вообще-то это вы попросили меня помочь. Не нравится – до свидания, – фыркнул Монтекристо. Он встал и швырнул несколько монет за кофе на стол.
– Расслабься. Я пошутил, – сказал Карузо. Другого извинения от инспектора было не дождаться. Марцио пришлось довольствоваться этим.
– У вас с собой документы о деле Саронно? – спросил Монтекристо.
Димазе достала из сумки досье и протянула ему.
– Только будь максимально осторожен. Это секретные данные.
Монтекристо кивнул.
– Как полицейские связали тройное убийство с вашим расследованием?
– Слышал когда-нибудь о САЖП? – спросила Димазе.
Владелец книжного покачал головой.
– Система анализа жестоких преступлений, – пояснила Анджела. – В двух словах, это база данных, в которой хранится вся информация об убийствах и жестоких преступлениях в работе полиции. Она позволяет следователям сравнить место преступления, модус операнди и профили жертв в делах со сходными чертами. Если заполнить несколько анкет, программа автоматически проанализирует всю информацию о разных преступлениях за последние годы. Двое наших коллег сотрудничают с криминалистом, который пользуется этой программой. Вот откуда мы всё это знаем.
– Когда мы расследуем жестокое преступление, мы загружаем все фотографии и отчеты с места преступления в базу данных, – продолжил Карузо. – Разумеется, мы добавили материалы последних преступлений и описание песочных часов. Благодаря этой детали коллеги из Бусто-Арсицио связали последнее преступление с нашими и позвонили нам.
– Понятно… Есть ли еще что-то общее между преступлениями, помимо того, что вы сказали?
Флавио достал телефон и показал фотографии с места преступления, сделанные криминалистами: на всех были отпечатки обуви.
– На данный момент мы точно знаем, что у убийцы сорок четвертый размер обуви, он весит около семидесяти пяти килограммов, а его рост – от метра восьмидесяти до метра восьмидесяти пяти. Такие же следы были обнаружены на местах всех преступлений. Одинаковые ботинки: наш преступник не меняет обувь, когда отправляется убивать.
– Вы смогли определить модель?
Анджела достала из досье снимки черных армейских ботинок, сделанные с разных ракурсов.
– Такие носят спецназовцы из отряда карабинеров, полиции и армии.
– Хорошая зацепка, да?
– Не совсем, – возразил Карузо. – Их можно купить в любом магазине армейской экипировки. Очередная иголка в стоге сена.
– Вы действительно уверены, что жертвы никак не связаны?
– Мы уже давно проверяем это, но до сих пор ничего не обнаружили, – ответила Анджела.
– Сможете раздобыть фотографии всех жертв при жизни?
– Зачем?
– Хочу показать их Лоренцо.
Карузо кивнул.
– Хорошая идея. Мы занесем снимки в магазин в ближайшее время.
– Кстати, насчет магазина: мне нужно идти…
– Ты уверен? – насмешливо спросил инспектор. – Зачем портить выручку за день своим мрачным и зловещим присутствием? Слыхала, как красиво я сказал, Димазе?
– Флавио прав. Повторю еще раз: чем дальше ты от книжного, тем лучше. Мы ведь о тебе заботимся. Пройдись по магазинам, напейся, спусти деньги в игровых автоматах, только держись подальше от…
– Идите оба в зад. Покупатели меня обожают, – парировал Марцио. Он убрал досье в кожаный рюкзак и встал. – Будут новости, сразу сообщите мне.
– Будет сделано, комиссар, – съязвил Карузо, отсалютовав.
Монтекристо ушел. Уже через несколько секунд он забыл о следователях. Рассеянные мысли об убийствах, словно железные стружки, вибрировали вокруг магнита, и этим магнитом были слова Нунции об «Украденном письме» По.
«Но в реальности все невероятно просто, и ответ там, где ждешь его меньше всего, скрывается под покровом банальности», – сказала Председательница.
Чем дольше Марцио думал об этой фразе, тем лучше понимал, что ключ к разгадке таился именно в ней.
Глава 50
Его «спящий ангел». Так убийца называл пациентку, уже много лет пребывающую в коме и прикованную к койке в частной клинике. Как и всегда, он закрыл дверь палаты, положил книгу на прикроватную тумбочку и погладил ее по голове, проверил, нет ли пролежней. С учетом высокого уровня клиники и абсолютного профессионализма врачей переживания были напрасными. Каждый месяц мужчина платил кругленькую сумму ради лучшего медицинского ухода. В основном ухода за телом, потому что, по словам специалистов, помочь мозгу и душе пациентки было нельзя. Женщина уже очень давно впала в кому и не реагировала почти ни на какие внешние раздражители. Никто не знал, что именно с ней произошло: еще в юности ее разум резко погрузился во тьму, и эта чернота теперь полностью контролировала ее. Даже убийца не знал, что случилось. Ему оставалось лишь заботиться о женщине и надеяться, что однажды она выйдет из этого сна.
«Увы, мы делаем все возможное», – повторяли врачи каждый раз, когда он спрашивал, есть ли улучшения и можно ли ускорить ее пробуждение. Убийца донимал их, видя, как женщина хмурилась, а ее губы растягивались в легкой улыбке. В такие моменты в его сердце появлялась надежда. Но неврологи постоянно возвращали его на землю. «У пациентов могут сохраняться сложные рефлексы, например, движения глаз, зевота, движения конечностей и другие непроизвольные реакции в ответ на воздействие болевых стимулов. Но поверьте нам: пациентка не осознаёт себя и свое окружение», – с сочувствием и вежливостью говорили они. И тогда мужчина задавал один и тот же мучительный вопрос:
– Она страдает?
– Судя по результатам обследований, нет. Просто ее сознание дрейфует.
Дрейфует… Мужчина сделал бы что угодно, лишь бы вернуть ее на берег сознания, домой, к нему. Даже совершил бы убийство. И он действительно сделал это. Несколько раз. Убийца надеялся, что после этого приношения ее разум очнется.
Мужчина бросил взгляд на дверь, убедившись, что она закрыта. Достал телефон и включил последнее видео, записанное в доме в Саронно. Вынул из кармана куртки наушники и вставил в уши пациентки.
– Элена, Риккардо и Самуэле Паттери, – объявил он, поднеся телефон к ее словно остекленевшим глазам. Включил запись несостоявшегося выбора и последующего убийства, позволив словам и звукам потечь в ее разум.
Казалось, ни взгляд широко раскрытых глаз пациентки, ни ее слух ничего не улавливали в этих свидетельствах смерти. По крайней мере, женщина не реагировала. Как и всегда, убийца спросил, поняла ли она хоть что-нибудь, смягчили ли эти убийства хотя бы крупицу боли в ее сердце. Незнание было огромной пыткой. Возможно, даже тяжелее той, с которой он оставлял жертв.
– Я полагал, что не смогу убить человека в инвалидной коляске… Но это оказалось проще, чем я ожидал, – признался он, сжав руку женщины. – Мне стоило лишь подумать о тебе.
Все еще надеясь, что это поможет, он включил видео заново.
И снова никакой реакции.
– Остался еще один, – прошептал мужчин, убирая телефон и наушники. – Тогда все будет кончено. Надеюсь, навсегда.
Лицо женщины оставалось безучастным.
Мужчина взял роман с тумбочки и принялся читать вслух в надежде, что, где бы ни дрейфовал разум пациентки, она
