Улика из прошлого - Валентина Владимировна Гасс
Элис, бесшумно и быстро проделав обратный путь, вернулась к двери своей комнатки, переступила порог и очутилась внутри. В это же время Габриэль (а это именно он заметил её полуночный «отход»), столкнувшись с выходящей из комнаты Кларисой и совершенно деморализованный от только что увиденного зрелища, на голубом глазу пытался путано втолковать хозяйке, что он только что лицезрел.
Эля же, всё ещё пребывая с закрытыми глазами, заперла изнутри замок, подошла к хозяйственному шкафчику-кладовке, что притулился в углу комнатки, достала оттуда швабру, сняла моющую насадку, а палку поставила враспор к двери — одной стороной к ручке, а другую надёжно упёрла в небольшую щель между половыми досками.
Потом легла на кровать, укрылась одеялом и тогда уже окончательно уснула.
Глава 12
Просыпалась Эля, будто выплывала из глубины в толще воды на поверхность. Болтала ногами в вязкой жидкости, а силы всё таяли и таяли, подъём замедлялся и замедлялся. А воздух в лёгких заканчивался. И когда она уже с паническими настроениями поняла, что сейчас откроет рот, и туда хлынет холодная вода, заставив её захлебнуться, утонуть, погибнуть, она вдруг оказалась на поверхности. В глаза ударило солнце, а в лёгкие ворвался долгожданный воздух.
— Ку-ка-ре-ку! — сказал ей надувной круг в виде уточки, который болтался рядом на волнах, и Элис открыла глаза.
В окно пробивались первые утренние лучи, а «уточка», в смысле петух, кукарекал за окном по-настоящему.
Эля с опаской посмотрела на дверь. Не то чтобы она совсем не помнила ночную «прогулку», но и сомнения, что происходящее ей либо приснилось, либо привиделось, оставались. Палка, которой Элис подпёрла дверь, стояла на месте. Трудно было сказать, ломился ли кто-то к ней в комнату ночью, но, так или иначе, кустарное приспособление снаружи открыть дверь никому не позволило.
И тут Эля услышала стук.
Прислушалась, не померещилось ли.
Нет. Стук раздавался самый настоящий. Кто-то несильно долбился снаружи, выдавая стуковые очереди. Постучит — перестанет. Постучит — перестанет.
Звуки в утренней тишине показались Эле просто жуткими. Она облилась холодным потом, а по спине побежали предательские мурашки размером с откормленных тараканов. К тому же Элис смутно расслышала ещё какой-то речитатив, будто тот, кто скрёбся в дверь, зачитывал голимый рэп.
Эля замерла на кровати, стараясь вслушаться в слова. Почему-то в этот раз голос не раздавался у неё под ухом, а исходил из-за двери обычным порядком, то есть на самой грани слышимости.
Сжав все свои нервы в кулак, Элис подкралась на цыпочках к двери, чтобы приложить к ней ухо, но тут случилась очередная серия стука, и она в страхе отпрянула. Терпеливо дождалась, когда стукотня смолкнет, и осторожно приложила-таки ухо к струганым доскам.
— Живая ты иль мёртвая?.. — говорил некто. — Не отвечаешь ты… Стучу к тебе, стучу… Уж столько время я… Живая иль мертва?..
Сердце Эли, казалось, реально выпрыгнет из груди, такого притока адреналина она давно уже не испытывала. Трясущейся рукой она проверила надёжность палки — та стояла крепко. И только в этот момент её осенило. Она узнала голос, зачитывающий странный речитатив.
Тогда она выдохнула, убрала подпорку, повернула ключ в скважине и — будь что будет — одним рывком распахнула дверь.
Макар — а за порогом стоял именно он — подскочил от неожиданности.
— Ой, — сказал он, глупо хлопая глазами.
— Ты что здесь, олух, делаешь?! — возмущённо прошипела Эля, втаскивая его за рукав в комнату. — Перепугал меня до смерти!
— Так это ты перепугала, — принялся оправдываться Макар, стараясь пожимать плечами. — Я ей уже минут десять стучу, а она не открывает. Пошёл посмотрел в окно, вроде лежит на кровати, но мёртвые же тоже лежат, так не определишь сразу. Хотел в форточку залезть — закрыта, хотел камешек кинуть, но…
— Прекрати балаболить! — всё ещё зло приказала Эля, запирая дверь обратно на ключ. — Ты зачем припёрся?
— Здрасте, приехали! — обиделся Макар. — Я же тебе пообещал, что заберу тебя через пару дней, забыла, что ли? Вот так и делай добро людям. — Он оттопырил нижнюю губу, выражая тем самым крайнюю степень разочарования в некоторых.
— Ладно-ладно, — смягчилась Эля. — Я даже рада тебя видеть. Только перестань пялиться в разрез халатика. И вообще отвернись, я оденусь хоть.
— Встал затемно… — продолжил бубнить Макар, выполняя требования и разворачиваясь к окну. — Заправился на свои… Гнал, чтобы пораньше… А она…
— Не канючь!
Эля облачилась в привычную одежду и почувствовала некий прилив вдохновения: складывалось-то всё совсем неплохо, теперь не надо было тащиться на автобусную остановку.
— А что Клариса? — спросила она у Макара. — Можешь поворачиваться.
— А что Клариса? — переспросил тот.
— Ты её видел?
— Конечно, видел. Она мне и сообщила, что ты дрыхнешь без задних ног.
— А ещё кого видел? — задала каверзный вопрос Эля.
— Карлика. Он мне ворота открывал, чтобы я заехал.
— И всё?
— А кого я ещё должен был видеть?
— Ну мало ли.
— Ты какая-то странная сегодня, — заметил Макар. — Хотя и не сегодня тоже, — добавил он, вздохнув.
— Вы уже собрались? — донесся до них голос от порога. Клариса, заметив суету в гостевой комнате, на правах хозяйки поспешила на место действия.
Макар с Элей синхронно обернулись.
— Доброе утро, — с некоторой опаской поздоровалась Эля. Но в облике утренней госпожи фон дер Ляйн не читалось ничего зловещего, в отличие от той, ночной. — Да, Макар вот удачно заехал, он и отвезёт. Вы ведь меня отпускаете на день, как вчера договаривались?
— Только прошу учесть, что в порядке исключения! Далее таких отлучек мы позволить себе не сможем. Только по окончании работ по контракту.
— Конечно, конечно, — поспешно кивнула Элис. — Клятвенно обещаю.
Клариса сухо кивнула в ответ.
