Улика из прошлого - Валентина Владимировна Гасс
И гудок пошёл!
Эля аж растерялась.
— Алло! — сказали в трубке; ощущалось, что голос пробивается сквозь помехи.
— Это Элис, та девушка с поместья дер Ляйнов, — пробормотала Эля.
— Элис, — повторили в трубке не очень отчётливо, потом пошёл какой-то шум. — Вы меня слушаете или нет?
— Слышу, слышу, говорите. — Девушка повысила голос.
Никита снова сказал два неразборчивых слова и потом вроде бы что-то про «осторожность».
— Что?! — почти крикнула Элис.
— Вы видели Роберта? — неожиданно чётко спросил Никита, почти без внешних помех.
— Ну как видела? — Эля замялась. — Он должен скоро приехать. Мы с ним разговаривали по телефону.
Никита что-то ответил, но слов было не разобрать.
— Что-что?
— Информация… бу-бу-бу… бу-бу-бу…
— Ничего не слышно опять, — сокрушённо проговорила Эля в трубку.
— …не могли этого делать, — наконец «проявился» Никита. — Дело в том, что Роберт фон дер Ляйн, родной брат Кларисы, пропал без вести полгода назад!
Глава 11
Вторая половина рабочего дня пролетела для Элис довольно быстро. К присутствию Габриэля за соседним верстаком она привыкла и почти не обращала на него внимания. Тот и вправду сидел на трёхногом табурете смирно, рассматривал что-то на личном планшете, иногда болтая коротенькими ногами, которые не доставали до пола.
Дела с «субстанцией» хоть со скрипом, но шли. Эля успела к вечеру набросать черновой вариант описания, но чувствовала, что кое-чего там не хватает.
«Для начала пойдёт, — решила она, — а по ходу пьесы деталей добавим».
Но, несмотря на то что Элис постоянно себя успокаивала, её не отпускало ощущение какой-то недосказанности. Возможно, на её психологический настрой повлияло крайне неожиданное заявление Никиты про брата Кларисы. Оно, это заявление, как-то не лезло «ни в какие ворота». Хотя, если поразмыслить, тут, в Кочках, мало что вообще «лезло в ворота».
«Почему я должна верить Никите?» — спросила себя Эля и постаралась честно ответить.
Потому что вряд ли бы он стал её предупреждать потехи ради. Он ведь звонил несколько раз, отправлял сообщения — судя по всему, беспокоился за неё, такое мало похоже на глупую шутку. А может, всё оттого, что он показался ей… ну… симпатичным? «Вот ещё! — Даже мысленно Эля оборвала себя. — Никогда мужчина не сможет задурить мне голову настолько, что я перестану соображать и начну безосновательно принимать сказанное им за чистую монету. Плавали, знаем».
Хотя на самом деле не такой уж опытной «пловчихой» Элис была. Да что говорить, скорее она напоминала одну из тех новеньких в бассейне, кто, обвешанная спасательными кругами, только-только делает первые шаги, соскальзывая на глубину из детского лягушатника. Если убрать за скобки идиотскую ситуацию с однократным приставанием Макара, то у Эли в её взрослой жизни случилось всего-то две интрижки с мужчинами. Интрижки, потому как романами обзывать такие отношения язык вряд ли повернется. Первый «контакт» случился в основном из любопытства: Эля, которой только-только стукнуло восемнадцать, насмотревшись на однокурсниц, что напропалую встречались с мальчиками, на одной из студенческих вечеринок выбрала себе жертву и привела парня после праздника к себе домой. Оба «экспериментатора» тогда изрядно выпили и перед тем, как что-то получилось, долго пыхтели и неловко копошились. А после случившегося таки Эля никак не могла уснуть и глупо таращилась в тёмный потолок, который почему-то медленно кружился. Кавалер же сладко посапывал рядом, хрестоматийно повернувшись к ней спиной.
«И это — то, из-за чего все мои подруги-девчонки словно сходят с ума?!» — думала Элис, прислушиваясь к своим ощущениям. Потому что как таковых ощущений почти не было, кроме «отработки» некоего механического и практически бесполезного — для неё — нехитрого процесса. Самое смешное, что она зачем-то бегала за парнем ещё недели три, причём с каждой новой попыткой результаты очередного забега не только «не увеличивались», а, наоборот, «уменьшались», если можно так сказать. Такое нежданное «послевкусие» от близости пыл Эли охладило надолго. Следующие шашни она завела, уже учась на последнем курсе института. «Жених» был старше её лет на десять и выглядел вполне себе респектабельно. У него водились кое-какие деньжата, и ездил он на крутой иномарке. Как ни странно, отношения Элис завела с ним больше от скуки. Как раз она пребывала в состоянии меланхоличной отстранённости и испытывала потребность в каком-то безумном поступке. Тут и подвернулся Эдуард. Нельзя сказать, что Эля получила с ним взрыв эмоций, но хоть какие-то приятные моменты под светом луны, что порой освещала их постель, она прочувствовала. То ли сама стала постарше, то ли партнёр оказался поопытней. Но Эля понимала, что всё равно это не то. В статусе «девушки Эдуарда» Элис провела где-то полгода, чтобы потом на каком-то общем застолье в сильно пьяном виде прилюдно обвинить его в «отсутствии эмпатии к порабощённым народам Африки», обозвать «сволочью», а потом в подкрепление данных эпитетов ласково «погладить» ухажёра букетом шипастых роз (который Эдуард ей же и подарил) по его аристократической морде, ой, простите, лицу. Понятное дело, что непрочный союз двух сердец немедленно распался; а уязвлённый Эдик едва не подал на пассию заяву в ментуру за побои (царапина на щеке заживала неделю).
И больше до сего времени Эля с мужчинами в любовном плане практически не связывалась. Были какие-то разовые приключения, которые быстро забылись, не оставив в душе Эли никакого ощутимого следа. Однажды она даже попробовала сделать нечто такое с женщиной, но практически с тем же результатом — не то чтоб получилось лучше или хуже, а всё прошло так же обыденно, то есть никак.
В итоге Элис приняла свою «ненормальность» в плане личных отношений довольно нордически. Раз так, решила она, сосредоточусь на более приятных вещах, а мужчин (да и женщин тоже) буду рассматривать исключительно как сожителей моей планеты, без каких-то дополнительных поползновений; и мне так будет проще, и им.
Так что сейчас, проанализировав впечатления от встречи с Никитой, Эля не питала никаких иллюзий. Ну, побеспокоился человек за неё (если тут нет какого-то двойного дна и неизвестной для неё пока выгоды с его стороны), за что она ему будет благодарна, но и только. И точка, как говорится.
Уже почти перед самым концом сегодняшней «смены» Эля почувствовала вдруг головокружение,
