Иллюзия - Максим Шаттам
В малопопулярном блоге одного из поклонников мага, который собирал статьи и свидетельства очевидцев, Юго обнаружил почти романтический рассказ о первых минутах появления Страфа на сцене, которые задавали тон всему выступлению. Все казалось настолько странным, настолько неправдоподобным, что создавалось впечатление, будто автор это придумал. Якобы от перевозбуждения у зрителей носом шла кровь. А заканчивалась история так: «А ведь это было только начало представления». Вот это программа!
Из тех немногих интервью, которые Страфа давал, невозможно было ничего узнать. Ответы его были отрывочными, и он намеренно уводил журналиста к темам, которые его забавляли. Метафизика. Существование «параллельной зоны», где собираются духи умерших, откуда он иногда черпает энергию для своих фокусов. Страфа моделировал собственный образ: вызывающий, акцентированный на деталях, ни на кого не похожий, бездонный. Даже в его речи было что-то старомодное и элегантное. Но он никогда не открывался собеседнику. Ничего личного о себе не рассказывал.
В середине семидесятых, когда Страфа уже был мировой знаменитостью и гастролировал по всему миру, стали циркулировать «слухи». Случилось это после того, как по инициативе газеты «Ле Паризьен либерэ» и радиостанции «Европа n° 1» из экспертов по нескольким дисциплинам были составлены научные комиссии для изучения рассказов очевидцев о самых невероятных его трюках. Они пришли к выводу, что в свете современных знаний его фокусы необъяснимы. Один из политиков (вероятно, принадлежащий к христианским правым) утверждал, что единственное вероятное объяснение заключается в том, что в обмен на свой успех Страфа продал душу дьяволу. В другое время над этим высказыванием посмеялись бы, но большинство повторявших его видели Страфа на сцене, и у них не возникало абсолютно никакого желания смеяться. Только понять. Успокоиться.
Началось с Парижа: разнеслась молва, будто руки Страфа обагрены кровью. Разумеется, кровью невинных. «И он подписал договор, пока у них еще билось сердце» – можно было услышать в некоторых салонах сторонников традиций. Пойти на его выступление значило потворствовать этой гнусности. Купить билет на него значило оплатить себе билет в ад. Происки против иллюзиониста, организованные в основном христианской прессой и политиками этого толка, разрастались в течение 1975 года, а в следующем году, когда он вернулся из Америки, в них уже была вовлечена вся Франция. К этому времени Люциен Страфа перестал давать интервью и отказывался участвовать в полемике. Вместо этого перед Рождеством он объявил, что выступит с новым шоу под провокационным названием «Собиратель душ».
Залы были переполнены, билеты расхватывались в первый же день, как и на все его предыдущие шоу, и Люциен Страфа вновь отправился в мировое турне. Все это продолжалось до февраля 1978 года, когда он в последний раз выступил в «Эльдорадо», где все и начиналось. По словам счастливчиков, которым довелось присутствовать на этом представлении, закончив свой последний номер, он обратился к зрителям – поблагодарил их за то, что они сделали его жизнь такой счастливой, сказал, что сыт по горло их волнениями и страхами и что теперь нужно положить конец всякой магии. При этом он долго в упор смотрел в зал, так что некоторым стало плохо, затем со зловещей усмешкой щелкнул пальцами и… исчез. Снова зажегся свет, сцена была пуста. С Люциеном Страфа было покончено. Больше его никогда не видели.
Никогда.
Один ретивый журналист высчитал, что это было шестьсот шестьдесят шестое выступление фокусника. Он записал его несколько раз, во всех вариантах: 6 6 6. Число Антихриста.
Самое малое, что можно сказать: Страфа имел особый глаз на детали и талант к лицедейству. Легенда уже была создана, миф родился.
Юго поднял голову от компьютера; шея затекла. Он просидел так несколько часов, полностью погрузившись в работу. Как он мог вообще пропустить подобную историю?
Но в то же время, несмотря на то что этот человек был очень популярен в период своей славы, его внезапный уход со сцены, хотя и вызвал недоумение, полностью вывел его из поля зрения в те времена, когда еще не существовало интернета, и, чтобы получить о нем хоть какие-то сохранившиеся сведения, нужно было основательно порыться в архивах. Поколение родителей Юго, должно быть, знало о нем, как сам он знал имя Дэвида Копперфилда[16]. Но этого объяснения, по мнению Юго, было недостаточно.
Тут явно имела место намеренная попытка стереть имя Страфа из памяти людей.
Не оставалось никаких сомнений. Перечеркнуть такой успех невозможно, но при наличии твердой политической воли и помощи нескольких консервативных магнатов от прессы, которым не нравилось то, что представлял собой Страфа, можно добиться, чтобы его имя утратило весь свой блеск. Всего-навсего вообще не упоминая его. Это не было ни ложью, ни тем более масштабным заговором, а простым желанием больше о нем не говорить. Тема закрыта. Спасибо, переходим к следующей.
Страфа не столько потряс, сколько озадачил зрителей, поставив под сомнение их веру, и многим из них захотелось забыть его и перестать задавать себе странные вопросы о нем самом, о том, что он проделывал на их глазах, о том, что это могло означать в контексте физических законов мира, которые, как прежде казалось, им хорошо известны.
Возможно, это несколько обобщенно, поправил себя Юго. Тем не менее он чувствовал, что не так уж далек от истины.
Люциен Страфа не упоминался ни в учебниках истории, ни в рассказах о сверхъестественных деяниях, его имя практически не встречалось в мемуарах. Попытки найти его предпринимались еще в конце семидесятых годов, и даже тот человек, которого Юго принял на фотографиях за его агента, – на самом деле это оказался импресарио Страфа – утверждал, что больше ничего о нем не знает и недоумевает не меньше, чем журналисты и публика. Сведения о Валь-Карьосе еще держались в тайне, и Юго предполагал, что, когда спустя десятилетия кто-то все же проговорится, Страфа уже никого не будет интересовать. По-прежнему ли держится в секрете тот факт, что он поселился здесь? Возможно. Но это не слишком важный секрет. Им можно поделиться с кем-то из посторонних, как поделилась с ним Лили.
Правда, ты здесь целых три дня… И уже вошел в круг посвященных!
Была ли она излишне болтливой? Пожалуй, нет. Юго собирался провести здесь почти полгода, и Лили знала, что этот вопрос рано или поздно возникнет и ей придется объяснять, что это за уединенное поместье, хозяина которого совсем не видно. Она просто немного поспешила оказать ему полное доверие. И вовсе не из-за моей сексуальной привлекательности,
