Нора Робертс - Сновидения
– Это я еще даже не начинала… – заговорила было Ева, но осеклась и выхватила из кармана запищавший телефон. – Есть еще одно лицо! – крикнула она и бегом кинулась по лестнице, на ходу вызывая на экран телефона изображение.
– По телевизору сказали, двенадцать? – спросил Саммерсет.
Рорк кивнул:
– Да. И все совсем еще дети.
– В мире много мерзости.
– Она найдет того, кто это сделал, и отправит туда, где ему место.
– Не сомневаюсь. Холодный сегодня вечер! На ужин беф-бургиньон. Настоящее мясо вам обоим куда полезнее, чем пицца, которая первой придет ей в голову.
– Я прослежу, чтобы она поела. Спасибо.
Поднявшись к Еве в кабинет, Рорк обнаружил, что она уже вся поглощена выведенным на большой настенный экран изображением третьей жертвы.
Еще моложе, подумалось ему. Эта девочка на вид моложе первых двух.
– Хочу поискать ее в списках Реабилитационного центра. Если она у них проходила, это будет быстрее, чем искать в базе пропавших.
– Давай. А я могу пока и по базе пробить. Я знаю, ты любишь, когда я тебе помогаю, – поспешил он добавить, не дав Еве возразить.
– Ладно, спасибо. Так быстрее будет.
Они одновременно взялись за работу. А ужин немного подождет, подумал он.
Рорк отметил, что под окном Евиного кабинета тоже установили елку, которую он сам заказал, поскольку это просто и традиционно. Просто и традиционно – именно эти два слова, по ее утверждению, лучше всего характеризуют ее натуру. Хотя на самом деле ни то ни другое ей совсем не подходило – за редким исключением.
Разве стала бы простая женщина традиционных устоев проводить вечер в попытках идентифицировать погибших девочек? А доводить себя работой до изнеможения, телесного, духовного, сердечного, чтобы найти того, кто их убил? И хотя порой с ней было и трудно, и больно, и обидно, он благодарил Господа, что не связал свою жизнь с простой женщиной традиционных устоев.
– Нашла!
Рорк прервался и посмотрел на большой экран. Ева разбила его на два окна: в одном были изображения, полученные путем реконструкции, в другом – фотография с документов совсем юной девочки.
– Да, она. Всего двенадцать лет?
– Так по документам. Проверяю, есть ли на нее досье в полиции и числится ли она среди пропавших.
Лупа Дайсон, прочел он. Адрес – Нью-Йорк, всего в нескольких кварталах от того места, где нашли ее останки. Опекуном была записана ее тетка, Розетта Вега.
Трагический взгляд, подумалось ему. Откуда у такой юной девочки этот трагический взгляд?
– Тетка подавала заявление об исчезновении. Судя по всему, оба родителя погибли в катастрофе. Сестра матери – а больше в Штатах у нее родни не было – назначена опекуном. Куча родни по материнской линии в Мексике.
Ева продолжала просматривать досье, а Рорк подошел к мебельной стенке и достал из барной секции бутылку вина.
– Так, так. Тетка работала горничной в отеле «Фэрмонт» в Вест-сайде. Подверглась нападению, когда шла с работы домой, ее сильно избили и даже ранили ножом. Была вынуждена провести несколько недель в клинике, а потом на восстановительном лечении. Попросила, чтобы девочку взяли в Обитель: у кого-то из знакомых ребенок там был. Суд постановил поместить временно. Девочка туда поступила, потом вышла и вернулась домой. А спустя три недели пропала. Дата исчезновения – семнадцатое сентября. Через пять дней после Линь Пенброк.
– Ее заманили обратно в тот дом.
– Может быть. Она пропала через пятнадцать дней после того, как приют съехал. Дом стоял пустой. Ни в какие неприятности она раньше не попадала. Тетка – тоже. Сейчас пробьем эту тетушку… Чем она нынче у нас занимается?
– Она не сбежала из дому, – сказал Рорк. – Проблемный ребенок – да, но только из-за смерти родителей. – Теперь понятно, откуда этот трагический взгляд, подумал он.
– Так. Тетка вышла замуж. Десять лет назад. За некоего Хуана Деладжо. Сейчас она сестра-хозяйка в фешенебельном отеле «Антуан» в Ист-Сайде, работает в дневную смену. Живет тоже в Ист-Сайде, не в самой шикарной части, но тоже ничего себе.
– Это один из моих. Отель то есть.
– А… До этого мы еще не скоро дошли бы. – Ева взглянула на мужа. – Не знаешь ее?
– Нет, но могу у управляющего взять ее личное дело.
– Пока не нужно. У нее с Хуаном трое детей. Он из нашего брата, из двести двадцать шестого. – Ева взялась было за телефон, но увидела перед собой наполненный бокал и нахмурилась.
– Я займусь ужином, – объявил Рорк.
– Но я…
– Мы поедим и за едой все обсудим.
– Хорошо, ладно. Хорошо. Это лейтенант Даллас из Главного, – произнесла она в трубку, а Рорк тем временем спустился на кухню и включил подогрев.
Когда он вернулся, Ева с кем-то говорила – должно быть, со следователем, который вел дело об исчезновении, догадался он, – и что-то себе помечала. Он оставил ее заканчивать разговор, а сам накрыл ужин на журнальном столике.
– Спасибо, – сказала Ева в трубку. – Да, конечно, я буду держать вас в курсе.
Она отключила связь и снова недовольно взглянула на вино. Но все же взяла и сделала глоток.
– Застала на месте следачку, которая вела ее дело. Все помнит! Говорит, так хорошо запомнила все потому, что у нее у самой была такая же дочка.
– Давай ешь, и все мне расскажешь.
Она подумала, что кусок пиццы был бы намного проще, ведь можно одновременно жевать и продолжать работать. Однако, учитывая, сколько информации они добыли, день нельзя было не признать плодотворным.
Ева подошла и села напротив.
– И еще по одной причине она все помнит – они поддерживают связь с этой тетушкой. Где-то раз в год одна из них звонит другой, просто пообщаться. Насколько я поняла, девочка страшно переживала смерть родителей, но хоть с теткой у нее были близкие отношения, это отчасти помогло. Они ходили к психотерапевту, и вроде даже толк был.
– Потерять в момент обоих родителей сразу наверняка очень тяжело, даже при наличии родных, готовых о тебе позаботиться.
– Ей еще пришлось и школу поменять, поскольку тетушке оказалось не по карману переехать к девочке и оставить ее в старой школе. Но, по словам тетки – а следователь ей верила тогда и продолжает верить сейчас, – все у девочки вроде налаживалось. Однако где-то за неделю до своего исчезновения она вдруг начала задерживаться после школы. Тетка-то работала, но по ее просьбе за Лупой приглядывала соседка, так вот девочка стала появляться непосредственно перед возвращением тети с работы.
– Слушай, а вкусно! – вдруг похвалила она.
– Спасибо. Аж несколько минут кнопки жал и ждал.
Она улыбнулась и продолжила есть.
– Когда тетя потребовала объяснений, девочка сказала, что просто тусуется с новыми друзьями, что они, дескать, делают вместе уроки. Но видно было, что темнит, но тетя давить не стала. Чувствовала, что ей надо дать немного свободы. И настал день, когда она совсем не вернулась домой.
– Из того, что ты говоришь, как-то непохоже, чтобы она сбежала.
– Я тоже не думаю, что она сбежала. Я думаю, ее заманили в тот дом, чем-то соблазнили. А потом там же и убили. И думаю, самое вероятное, что в те несколько дней, что она пропадала, она и познакомилась с убийцей. Или с кем-то, кто ее к нему привел. Она – девочка – начала задавать кучу вопросов о Боге.
– То есть?
– Ну, типа: почему Бог сделал то, а не сделал это… Они довольно набожные. Католики. Изначально. Но в ходе расследования выяснилось, что она стала интересоваться другими религиями и… как назвать? – философскими учениями, да? Входила в сеть с домашнего компьютера – другой им был не по карману. Читала. Поздно ночью, после того как тетя ляжет спать.
– Не вижу в этом чего-то необычного для девочки-подростка, тем более пережившей тяжелую утрату.
– Нет, конечно. Но я вот думаю обо всех этих разговорах о божественном промысле и задаю вопрос: а не связано ли это с Реабилитационным центром Джонсов? Они же там только о божественном и толкуют!
Ева подкрепила свои слова, помахав ложкой в воздухе, после чего опять использовала ее по назначению.
– Предположим, девочка встречалась с кем-то из Обители. Сотрудником или воспитанником. С которым была знакома еще в свою бытность там и продолжала поддерживать связь. Следствию так и не удалось установить, где она проводила время после школы до возвращения домой. Может, кто-то ее вовлек в разговоры о духовном и подцепил на эту удочку: почему Господь сделал такую ужасную вещь? Это может кое-что прояснить.
– Она могла по дороге в школу проходить мимо этого дома, – предположил Рорк.
– Она вторая из наших жертв, кто жил в Обители. Это не может быть совпадением, все это не случайно. Наркотиками она не баловалась, никаких признаков этого обнаружено не было.
– Хорошая девочка, – добавил Рорк, – которая попала в тяжелые и скорбные жизненные обстоятельства.
– Да. Каждый день ходила в школу, получала хорошие оценки. Когда посещала психотерапевта – одна или с тетей, – никому и в голову не приходило, что она может сбежать из дому. С тетей они не ссорились. И вдобавок она ничего с собой не взяла. У нее был только школьный рюкзак и то, что на ней. А подростки не бегут из дому, не прихватив каких-то вещей.
