Тонущая женщина - Робин Хардинг
Стилист – светлые волосы и кожа наводят на мысль, что у него есть скандинавские корни – встает у меня за спиной, рассматривая в зеркале мое отражение. Потом поднимает с моего плеча прядь волос и предлагает:
– Давайте срежем сухие секущиеся кончики, сделаем рельефное окрашивание на концах, чтобы придать волосам легкость и движение. И, может быть, осветлим несколько прядей на макушке?
– Давайте, – соглашаюсь я, пожимая плечами. Это стилист Хейзел, а значит, я в надежных руках.
Когда он заканчивает колдовать надо мной, я вижу, какими роскошными стали волосы. Он выпрямил мои природные локоны, и теперь моя прическа по цвету и стилю укладки похожа на прическу Хейзел. Я чувствую себя красавицей, взволнована предстоящим свиданием с Джесси. Я соскучилась по нему. И хочу, чтобы он увидел меня во всем моем очаровании.
Переодеваюсь я медленно, наслаждаясь последними мгновениями блаженства. Любуюсь своим отражением в зеркале, пью огуречную воду. В конце концов возвращаюсь в вестибюль, где за стойкой администратора стоит уже другая женщина, тоже ухоженная и холеная. Я пробыла здесь так долго, что сотрудники успели смениться.
– Вам понравились наши процедуры? – спрашивает она.
– Все было замечательно, – искренне отвечаю я. – Спасибо.
– Будете брать сегодня какие-то косметические средства?
Хотелось бы.
– Нет, спасибо.
– Что ж, в таком случае… – она смотрит на экран планшета, – с вас пятьсот шестьдесят пять долларов.
На мгновение мои глаза от паники округляются, но я быстро беру себя в руки.
– Услуги были оплачены вперед. Моей подругой, которая записала меня на процедуры.
Женщина еще раз внимательно проверяет данные на планшете, ее обколотое ботоксом лицо остается непроницаемым.
– Нет. Предоплаты не было.
– Моя подруга – Хейзел Лаваль, – объясняю я. – Она постоянно посещает ваш салон.
– Так… – Совершенно очевидно, что это женщина не знакома с Хейзел. – Я не знаю, кто записал вас на эти процедуры, но они должны быть оплачены.
В ее учтивом голосе сквозят нотки раздражения. У меня увлажняются подмышки.
– Конечно, – мямлю я. – Просто… Хейзел сказала, что это ее подарок мне.
– Может, выставить счет на вашу кредитную карту, и вы оплатите его позднее?
Она не понимает. Я не в состоянии оплатить этот счет – мне просто нечем платить. Моих накоплений не хватит, а кредитной карты у меня больше нет.
– Кредитную карту у меня украли, – дрогнувшим голосом говорю я. – Позвольте я позвоню Хейзел.
Я отхожу от стойки, открываю телефон, нахожу в контактах номер подруги и набираю.
– Алло? – Голос слабый, далекий.
– Хейзел, это Ли. – Мне стыдно, неловко, но выбора нет, и я продолжаю: – Я в спа-салоне. Они говорят…
Связь прерывается.
Меня охватывает паника. Хейзел повесила трубку. Или нас разъединили. Я снова звоню.
– Привет. Вы позвонили Хейзел Лаваль. – Это ее голос на автоответчике. – Пожалуйста, оставьте сообщение.
– Хейзел, прошу тебя, не могла бы ты приехать в спа-салон? Или позвонить им? Мне говорят, что я должна заплатить за процедуры, а… – мой голос срывается, – я не могу.
Я вешаю трубку. Может быть, дома Бенджамин, следит за ней. Это значит, что Хейзел не сможет приехать и спасти меня. Это значит, что я должна заплатить этому салону пятьсот долларов, которых у меня нет. Я снова звоню – на всякий случай.
– Привет. Вы позвонили Хейзел Лаваль…
Черт! Женщина за стойкой наблюдает, не сводит с меня тяжелого взгляда. Перепуганная, я нервно нажимаю кнопку повторного вызова. Понимаю, что это бесполезно, но тяну время, пытаясь найти выход из положения. Мне опять отвечает записанный на автоответчик бодрый голос Хейзел.
Джесси. Он – моя единственная надежда. Он поможет выпутаться из этой неприятной ситуации. Жаль, я забыла спросить его телефон вчера вечером. Но, по крайней мере, мне известно, где он живет. Я возвращаюсь к стойке.
– Хейзел не отвечает, – говорю я администратору. – Но я могу съездить к своему парню и привезти кредитную карту. Или наличные.
– А позвонить ему нельзя? – Тон у нее подозрительный, и это не удивительно. Я не могу признаться, что не знаю телефона своего бойфренда.
– Он на работе, – говорю я. Возможно, так и есть. – Я могу оставить что-нибудь в залог, и вы будете знать, что я вернусь.
Рассерженная на меня, она тяжело вздыхает.
– Что ж, думаю, это возможно.
Но у меня ничего ценного нет. Если продать мой мобильник, денег не хватит даже на то, чтобы покрыть лаком один ноготь. И тут я вспоминаю…
– У меня в машине есть нэцкэ. Эта вещица стоит тысячу долларов.
– Понятия не имею, что это такое. – Женщина больше не пытается быть любезной. – Пожалуй, я вызову начальника.
– Позвольте я вам покажу, – тараторю я. – Мой автомобиль стоит прямо у салона. – Я киваю в окно на свою видавшую виды «Тойоту», сознавая, что это далеко не убедительный аргумент в пользу моей платежеспособности. Тем не менее она разрешает мне отойти к машине за нэцкэ. Я медленно роюсь в вещах, надеясь на чудо, – что Хейзел приедет и спасет меня.
Вернувшись в салон, я протягиваю женщине резную фигурку со словами:
– Я оценила эту вещицу. Она стоит тысячу долларов.
Женщина скептически смотрит на нэцкэ, а я в отчаянии бросаю взгляд на стоянку. И вижу, как туда въезжает блестящий черный «Мерседес». Это она! Хейзел. Меня захлестывает пьянящее чувство облегчения.
– Приехала, – радостно сообщаю я, скорее себе, чем раздраженной женщине за стойкой. Смотрю, как Хейзел выходит из машины. Ее темные сияющие волосы совсем как мои теперь. На ней длинный кардиган и огромные солнцезащитные очки в пол-лица, на плече модная кожаная сумка. Она само воплощение стиля, элегантности, но губы сложены в угрюмую складку, и движения суетливые, вялые.
– Простите. – Она торопливо идет к стойке, на ходу доставая из сумки кошелек. – За ее процедуры заплачу я.
– Спасибо. – Горло сдавливает от облегчения, благодарности и стыда. Женщина за стойкой берет протянутую кредитную карту. В присутствии Хейзел ее лицо постепенно
