Части ее тела - Юлия Александровна Лавряшина
Логов посмотрел на меня с таким изумлением, что я прямо услышала: «Тебя?! Да ладно!»
– Представь себе…
– Да я и не сомневаюсь, что ты пользуешься успехом у парней, – заверил он торопливо, но это прозвучало не слишком убедительно.
– Один из них был здоровенным…
– В сравнении с тобой? – не удержался он.
– Ха-ха! – Я показала ему язык.
И вдруг ужаснулась тому, как мы дурачимся и хихикаем, ничуть не расстраиваясь из-за того, как зверски расчленили девушку, вставшую на мою защиту. Когда я успела так очерстветь?! Дина ведь даже не знала меня и рванулась на выручку инстинктивно, просто потому, что была хорошим человеком… А я, не забывая об оказанной помощи, нисколько не скорблю о ее гибели. При этом знаю: ее мама в эту минуту сходит с ума, выцарапывая себе глаза, в которых не хватает слез, чтобы облегчить горе…
Я сама так выла по маме, знаю. Года еще не прошло. А сейчас моя грусть была секундной – сжала сердце и отпустила. И вот я уже снова беззаботно веселюсь, как маленькая девочка, рядом с которой надежный папа. Только вот я не ребенок, и Артур мне не отец. У нас все совсем по-другому.
– Прости, – вдруг произнес он, и я вздрогнула от этого слова, точно захлопнувшего дверь туда, где мы пребывали минуту назад. И лишь мотнула головой: «Ничего».
Как Артур догадался, что меня покоробило? Мои мысли для него открытая книга? Или он сам подумал о том же? Не только подумал, но и почувствовал, будто мы и впрямь одной крови?
– Приехали, – объявил Артур тем же тоном.
От того, что он так подавлен, мне стало не по себе… Пускаясь по следу, Логов всегда заводился, как неутомимая гончая, и глаза его полыхали светлым огнем. Сейчас ничего такого не было. Это я подгадила ему, испортила расследование еще до его начала тем, что вновь оказалась в гуще событий… И он боялся невольно ранить меня, вступив в бой. Пока я рядом, Артур будет осторожничать. Если, конечно, я не запрещу ему этого.
– Подожди, – попросила я, когда он уже хотел открыть дверцу машины. – Я хотела сказать… Не надо постоянно бояться за меня, слышишь? Разве ты не убедился сто раз, что я крепче, чем выгляжу? Ничего со мной не случится. Я выдержу все что угодно.
Он покачал головой:
– Не зарекайся… Никто не знает своего предела. Я не знаю. Отчего люди сходят с ума? С чем рассудок не справляется? Даже знать этого не хочу. Но мы с тобой уже видели подобное…
– Ты про ту женщину, которая отрубила руку маленькой дочке? – вспомнила я.
Перед глазами полыхнуло пламя, в котором сгорело несколько жизней. Из-за такой глупости, боже мой…
– Вы, кстати, съездили к этой девушке?
– Мы помогли ей, – заверила я. – Надеюсь, с ней все в порядке… Она уехала к бабушке в Иркутск.
– Вот это правильно, – одобрил Артур. – Если жизнь полностью развалилась, лучше начать все на новом месте. Ну что, пойдем?
Мы выбрались из машины, и на этот раз он сам нажал кнопку на кованых воротах. Слова «Следственный комитет России» открывали любые ходы, и через несколько мгновений мы снова оказались рядом с уснувшим на зиму фонтаном.
– Прямо ДК из моего детства, – негромко фыркнул Логов, бросая направо-налево цепкие взгляды.
Мне стало весело:
– Вот и я также подумала в тот раз!
На крыльцо вышла полная, смуглолицая женщина в переднике, похожая на служанку из какого-нибудь бразильского сериала. Я такие не смотрю, конечно, но отдельные кадры цепляла взглядом, переключая каналы.
– Хозяйки нет дома, – объявила она, глядя на нас враждебно. Акцента у нее не оказалось.
Артур приветливо улыбнулся – это должно было растопить ее сердце:
– А вы, простите, работаете здесь?
Но, видимо, красивые мужчины были ей не по вкусу…
– Что вам нужно?
Это прозвучало еще более агрессивно. Только Логова этим было не смутить. Смахнув с лица доброжелательное выражение, он произнес ледяным тоном, от которого даже у меня по спине пробежали мурашки:
– Отвечать, когда я задаю вопросы. Ваши документы.
Ее пухлые щеки так и обвисли, и мне даже стало жаль эту дерзкую женщину. Но когда-то ведь человек должен усвоить, что не надо хамить в ответ на улыбку?
– А я… Я что? Я тут работаю. По хозяйству, – залепетала она. – Зовите меня Дариной.
Голос Артура ничуть не потеплел:
– Разрешите войти?
– Конечно. – Дарина толкнула дверь задом и придержала ее, пропустив нас в дом. – Только хозяйки правда нет…
– И хозяина тоже, как я понимаю?
Она с сокрушенным видом покачала головой:
– Схоронили уж полгода как… Ну почти.
– Смерть была естественной? Или…
– Сам-сам помер! – заверила Дарина. – Рак поджелудочной. Выпить любил и покушать… Ни в чем себе не отказывал.
Логов извлек блокнот:
– А звали его…
– Николай Сергеевич, – кивнула она, потом спохватилась: – Прохоренко. Да вы проходите… на кухню. Хотите кофе сварю?
В прошлый свой визит в этот дом я не была в кухне, расположенной в правом крыле первого этажа. Здесь оказалось просторно и обустроено все довольно современно – бытовой техникой кухня была просто напичкана. Некоторые агрегаты были понятны мне не более космического корабля, управлять ими я точно не взялась бы. Даже в доме своего отца, который казался раза в два больше этого, я не видела столько техники. Впрочем, они с Машкой предпочитали обедать в ресторанах. Сестра как-то призналась мне:
– Папа сказал, что домашние обеды воняют бедностью. Он не хочет вспоминать то время.
В «том времени» остались мы с мамой. О нас ему тоже не хотелось вспоминать…
– Круто у вас тут! – по-мальчишески присвистнул Артур.
Он стоял посреди кухни, упершись руками в бока, и восторженно озирался. Я просто почувствовала, как ему хочется понажимать блестящие кнопочки, и кашлянула за его спиной, чтобы очнулся.
– Да, – произнес он уже деловым тоном. – Хозяйка ваша явно женщина современная… Как ее зовут?
– Маргарита Алексеевна.
– Тоже Прохоренко? Она сейчас где? Надеюсь, не там же, где супруг?
Это неожиданно рассмешило Дарину – видимо, у нее было мрачноватое чувство юмора. Махнув на Артура полной рукой, она хихикнула в ладошку, и взгляд ее наконец оттаял.
– На работе она. В офисе. У нее свое туристическое агентство.
– Непростой бизнес в наше время, – заметил Артур. – Со всеми этими вирусами…
– И не говорите! Еле концы с концами сводит. Это все, – Дарина обвела взглядом кухню, – еще при Николае Сергеевиче нажито.
Брови Артура сочувственно изогнулись:
– Тяжко ей приходится… Еще ведь и дети, наверное?
– Дочка. Лиза.
– И сколько ей сейчас?
– Сколько? –
