Из яблока в огрызок и обратно - Виктор Батюков
– Жалуюсь, что замуж за меня не идешь.
– Ген. Мы же договорились. Вот закончишь институт, тогда посмотрим, – Таня вышла из-за спины и стала рядом, держа милого за руку.
– А у Вас как дела, Александр Петрович? – сорвала она с языка Генин вопрос.
– Спасибо. Потихоньку налаживаются. На работу устроился, пока на стройку, а там видно будет. Ремонт сделали. Андрюшку на водительские курсы определили. В общем, жизнь продолжается.
Дверь квартиры снова отворилась, и на пороге появился раскрасневшийся жених. Он немного помолчал и сделал рукой жест приглашающий всех внутрь. Видя, что его так не понимают, застенчиво сказал:
– Ну, вы, это. Пошли что ли. Там еще осталось.
– Коля. Будешь у меня на свадьбе тамадой? Мне нравиться, как ты гостей уговариваешь. Видишь, никто тебе отказать не смог, – смеясь, сказал Яблочкин.
Историк еще больше покраснел и скрылся за дверью.
– Сань. Ты телефоном случайно не обзавелся? – повернулся Гена к Шустрику, когда они уже поднимались по лестнице.
– Есть, конечно.
– А почему его нет у меня? – Яблочкин даже приостановился от возмущения.
– Как нет? – Александр сделал удивленные глаза. – Неужели ты его разбил?
– Смешно. Номер почему свой не даешь?
– Так ты не спрашиваешь.
– Нет, Тань, ты посмотри на него. А он говорит еще, что был аналитиком. Сам догадаться не мог?
–Мог. Вот, держи. – Александр достал из кармана бумажку с написанным на ней номером и протянул Гене. – Я ее еще дома приготовил, когда узнал, что и ты здесь будешь. Звони, если что.
Гена удивленно повертел в руках листок, взглянул на Шустрика и спрятал номер в карман джинсов.
–Знаешь, Танюша, аналитика – это все-таки великая вещь.
Девушка прыснула со смеху и они обнявшись вошли в квартиру.
Старенькое «Вольво» везла седоков по отходящему ко сну городу, ощупывая светом фар сырые от весенней влаги кирпичные бока зданий.
– Наконец-то я сейчас буду дома, – после долгого молчания произнесла Таня, не отрывая глаз от дороги.
– Тебя тяготит это общество? – сквозь дремоту спросил Гена, удобно расположившись на заднем сиденье.
– Не то чтобы тяготит, нет. Просто, – Таня немного помедлили, чтобы подобрать нужные слова. – Вся эта свадьба. Невеста. Жених. Больше похоже на пародию, чем на настоящее торжество. Извини, но я привыкла бывать в других компаниях.
Гена открыл глаз и внимательно посмотрел на девичий затылок:
– Не забывай, дорогая, что я тоже несколько лет был одним из них.
– Как же, забудешь. – Таня глубоко вздохнула. – Но ведь у тебя, у Александра все уже кончилось. А у остальных?
– И у них наладится. Дай только срок. Им просто надо чуть-чуть помочь, и они снова станут ячейкой нашего общества.
– Если захотят, – и Таня скорее почувствовала, чем услышала, как Гена пожал плечами.
– Слушай. Мы сколько с тобой вместе живем? – вдруг спросила девушка.
– Уже полтора года, – настороженно ответил Яблочкин.
– А в деревню ко мне ты так и не удосужился съездить.
– У тебя есть дача? – Гена даже привстал от неожиданной новости.
– Скажем, домик, доставшийся нам от маминых родителей. Я, правда, тоже о нем за это время так ни разу и не вспомнила, а раньше мы с отцом частенько туда приезжали, но он очень любил сельскую жизнь. Копаться в земле, сажать деревья, косить, селекцией увлекался. Все прививал что-то, то к яблоне, то к сливе, то еще куда.
– А ежа с осотом скрещивать не пробовал?
– Кажется, нет. А зачем это? – девушка на миг обернулась и взглянула на Гену.
– Чтобы сорняки с огорода сами сваливали.
– Да ну тебя. Дурак, – обиделась Таня.
– Танюшка, я пошутил, ну прости меня, – засюсюкал Яблочкин и, подкравшись, поцеловал ее в затылок.
– Ладно, что с тебя взять, когда ты комбайн только по телевизору видел, – примирительно сказала Таня.
– Не только, еще и в журнале, на фотографии. Красный такой, большой, с брансбойтом на крыше.
– Каким брансбойтом? – обернулась девушка и удивленно взглянула на Гену.
– Ой, нет, извини, это была, кажется, пожарная машина, – улыбаясь, ответил Яблочкин, и закрыл голову руками, ожидая удара, но его не последовало. Когда Гена выглянул из своего укрытия, то снова увидел девичий затылок.
– Тань. Ты сердишься? – осторожно спросил он.
– Нет. Мы уже приехали.
Тормоза глухо пискнули, и машина остановилась у неосвещенного подъезда.
– Опять кто-то лампочку свиснул, – проворчала Таня, выходя из машины.
– Я знаю, кто это сделал, – заговорческим тоном сказал Гена.
– Кто? – девушка даже чуть подалась вперед от любопыства.
– Заклинатель лампочек. Он их засвистывает до смерти.
– Идиот, – выдохнула Таня и обиженно зацокала каблучками по ступенькам.
Зайдя в квартиру, Гена не зажигая свет, обнял девушку и привлек к себе.
– Не сейчас, – шепотом запротестовала она, впрочем, не делая особых попыток вырваться из объятий. – Можно я вначале душ приму, а то от меня несет, как от моренного коня.
– А я не чувствую, – произнес Гена, осыпая лицо девушки поцелуями.
– Зато я чувствую! – Таня, наконец ,вывернулась из его рук и щелкнула выключателем.
Перед их взором предстала перевернутая вверх дном прихожая.
– Вот те раз, – выдохнул Гена и, отстранив остолбеневшую девушку, прошел в комнату.
Зажегшаяся люстра осветила там еще больший бардак. Все полки из секции были вынуты, а их содержимое валялось на полу. Там же находились и книги из стенного шкафа. Постельное белье, вынутое из внутренностей тахты, разлетелось по всей комнате, все картины и репродукции со стен были сорваны, и валялись на полу среди бумаг. Телевизор спасло от смерти только то, что он уткнулся экраном в подушку, и беспомощно смотрел на хозяина антенным гнездом. Гена сделал шаг вперед, и под его ногой захрустели осколки сервиза.
– Может здесь проходил бегемот? Нет. Может здесь побывал слон? Нет. Просто к нам заходил Сережка, и мы с ним поиграли немножко.
– Что ты там бормочешь? – спросила Таня подходя я Яблочкину, осторожно переступая через горы одежды, выброшенной из шкафа.
– Да это я так. Пытаюсь понять, что за стихийное бедствие пронеслось над отдельно взятой квартирой.
– Ну, а?
– Здесь явно кто-то что-то искал.
– Вы на редкость проницательны, мистер Пинкертон! – голос девушки звучал на самой высокой ноте, глаза были полны слез, а сама она была почти в истерике.
Гена обнял ее за плечи и успокаивающе прошептал.
– Ну, перестань, все будет хорошо. Сейчас вызовем милицию, и она быстро найдет, кто это сделал. А до ее приезда давай пока ничего не трогать. Хорошо?
Таня всхлипнула, утерла носовым платком глаза и согласно кивнула. Они вместе пробрались на кухню, где разгром был не таким страшным и Гена набрал 02.
– Милиция. Дежурный старшина Городец, – раздалось в трубке.
– Милейший, понимаете
