Ростислав Самбук - Взрыв

Демьян зашевелился на стуле, хотел подняться, но Дробаха остановил его. А Кузьма сказал рассудительно:

— Значит, Залетач… Что случилось со Славкой?

— Ничего особенного. — Дробаха повернулся к Кузьме: — Просто он говорил, что вы с Демьяном отвозили его в аэропорт.

— Не отрицаем.

— И упаковывали его вещи?

— Там вещей… Рубашки, трусы и майки. Побросали в сумку, ведь на самолет опаздывали.

— Почему?

— Да гуляли с вечера… Первый Славкин отпуск. Он только прошлой осенью из армии, завком путевку в Одессу дал, и мы вечером на танцы пошли. Славик немного врезал в буфете, с похмелья голова у него болела…

— А как он, Залетач, — поинтересовался Дробаха, — хороший парень? Вы с ним все время в одной комнате?

Ответил Демьян:

— Вместе работаем, вместе и живем. А парень он нормальный. Правда, ходок по девочкам, но ведь молодой, первую попавшуюся юбку увидит и бежит.

— Это пройдет, — успокоил Кузьма. — Еще не влюблялся по-настоящему. Какая-нибудь поймает на крючок, — лукаво глянул на Демьяна, — и конец свободе. На всю жизнь.

— Итак, — уточнил Дробаха, — вы уложили вещи Залетача в сумку, вы вместе с Демьяном?

— Ну да, вместе. Я же говорю, все его шмутки в одну сумку поместились.

— И поехали в аэропорт?

— Автобусом до Борисполя.

— И там сдали сумку в багаж?

— Точно,

— Никто из посторонних не мог что-нибудь положить Б нее?

Кузьма переглянулся с Демьяном.

— Нет, — заверил, — я все время ее нес. А в автобусе на коленях держал.

— А что он натворил, Славка? — спросил Демьян. — И почему вдруг его сумкой интересуетесь?

— Вопросов к вам больше нет, — ответил Дробаха уклончиво.

С этими ребятами было все ясно, рассказывать же про взрыв не хотел: в конце концов, чем меньше людей будут знать об этом, тем лучше.

— Но ведь, — заволновался Кузьма, — речь идет о нашем товарище. И даром вы не станете расспрашивать…

— Вышла путаница с багажом, — объяснил Дробаха, — и мы кое-что выясняем.

Кузьма махнул рукой:

— Если пропало что-нибудь, невелика беда. Добра у Славки — кот наплакал. Единственная ценность — нейлоновая куртка. За полсотни.

— Весьма признателен вам за информацию, — церемонно сказал Дробаха, давая понять, что разговор окончен.

— Какая уж информация… — облегченно вздохнул Кузьма. — А мы подумали: что-то случилось… Следователь из прокуратуры — и к нам…

— Только оторвал вас от обеда. — Дробаха хотел подняться, но Кузьма остановил его решительным жестом. Переглянулся с товарищами и предложил:

— Может, немного сухого вина? Отъездное я ставлю — завтра в Братск. Так прошу вас…

Дробаха покачал головой и сказал: — Будьте счастливы, ребята! У вас все еще впереди, долгая жизнь, лишь бы шли по ней достойно!

9

В ресторане только начался рабочий день, появились и официанты. Хаблак остановил одного из них, спросил;

— Борис сегодня работает? Борис Шафран? Тот указал на столик в углу слева:

Майор расположился в удобном, обитом искусственной кожей кресле. О Борисе Шафране ему сказала официантка Надежда Наконечная. Они довольно долго беседовали. Надя рассказала Хаблаку о ресторанных порядках и посоветовала поговорить с Борисом. Человек, как она считает, порядочный и скажет все, что знает. Надя так и говорила тогда майору: «Мне не верите. Шафрана расспросите. У нас в ресторане такие порядки…»

Но сначала Наконечная молчала. Узнав, почему Хаблак расспрашивает ее о чемодане, сидела с потемневшими глазами и молча смотрела на него. Потом сказала тихо и как-то утомленно:

— Этого не может быть…

— Факт остается фактом, — ответил Хаблак, имея в виду то, что случилось в аэропорту.

Надя тяжело вздохнула, будто приходя в себя, и прошептала нерешительно:

— Это они… Я для них как кость в горле.

— Кто? — поинтересовался Хаблак, внешне оставаясь спокойным. — Никогда не поверю, что кто-то поднял руку на такую молодую и красивую.

— Они! — повторила Надя уверенно. Тогда же она рассказала майору историю, которая и привела его сегодня в один из киевских ресторанов.

Хаблаку не пришлось долго ждать. Борис Шафран появился возле столика как-то незаметно, если бы майор сидел в углу, мог бы подумать, что официант вынырнул из-за спины — без пиджака, в отутюженной белой рубашке с традиционной черной бабочкой и не менее традиционной улыбкой. Был он невысокого роста, коренастый, косая сажень в плечах. Хаблак подумал — сильный. И еще подумал: такому бы не скользить меж ресторанных столиков с подносом на вытянутой руке, а держать в ней, скажем, кувалду.

Майор усмехнулся, вспомнив, как назвал когда-то кувалду один из строителей. Хаблак тогда лишь начинал службу в уголовном розыске, какое-то дело привело его на строительство гостиницы на бульваре Дружбы народов, и он увидел, как ловко управляется с кувалдой парень в мокрой от пота майке.

Хаблак что-то спросил у него, тот бросил кувалду, сказал сердито:

«Ну, сиротка, отдохни…)

«Почему — сиротка?» — не понял Хаблак,

«А потому, что никто брать не хочет, — объяснил строитель. — Кроме меня, дурака…»

Тот парень был чем-то похож на Бориса Шафрана, Хаблак еще раз внимательно посмотрел на официанта и подумал, что грязноватая, мокрая от пота майка больше была бы под стать ему, чем черная бабочка.

Видно, официант прочел во взгляде Хаблака недоброжелательность, с лица его исчезла заученная улыбка, и сухо спросил:

— Что вам нужно?

— Если вы Борис Александрович Шафран, то нужно поговорить с вами.

— В связи с чем? — настороженно спросил официант. — И извините, кто вы?

— Из милиции, — не стал таиться Хаблак. — Мне посоветовала поговорить с вами Надя Наконечная.

Шафран невольно оглянулся, будто кто-то мог подслушать их и даже само упоминание фамилии Нади — крамола. Сказал, приглушив голос:

— Но ведь я на службе…

— Лишь несколько вопросов, Борис. Принесите мне черного кофе и бутерброд или пирожное. И еще стакан минеральной воды.

— Слушаюсь, — ответил, наклонив голову. Хотел уже идти, Хаблак увидел, как Борис облегченно вздохнул — теперь имел несколько минут, чтоб приготовиться к разговору, а в том, что разговор будет не очень приятным, оба не сомневались.

Майор задержал Шафрана:

— А метр ваш тут? — спросил. Валерий Саввич Лапский, если не ошибаюсь?

И снова Шафран невольно оглянулся, но сразу овладел собой и даже махнул рукой, мол, какое это имеет значение: ресторанная жизнь размеренна и регламентированна, независимо от присутствия или отсутствия какого-то Лапского. Но все же объяснил:

— Валерий Саввич так рано не появляется. Ближе к вечеру, когда настоящие клиенты приходят.

— Значит, я ненастоящий? — с сожалением и как будто обиженно вздохнул Хаблак.

Борис подтвердил:

— Выходит, так. Разве настоящий клиент заказывает кофе и пирожные?

Хаблаку стало весело.

— И минеральную воду вместо коньяка?

— Вот-вот, — поддакнул Борис. — А что вам сказала Надя? — Он взглянул тревожно и даже испуганно. — Где могли ее увидеть? Ведь она вылетела в Одессу.

— Об этом и поговорить нужно, — ответил Хаблак. — Принесите кофе, Борис, немного побеседуем, пока нет Лапского. Посетителей у вас, кажется, негусто.

— Нет, и пусть это вас не волнует: я скажу ребятам, они моими клиентами займутся.

Борис скользнул между креслами, машинально поправил цветы на соседнем столике, Хаблак увидел, как вежливо остановился Шафран, пропуская посетителя, и подумал, что, может, он и не прав относительно кувалды, кому-то нужно работать и тут, может, в основном это и женское дело, вон какая симпатичная девушка стоит в дверях, ожидая клиентов, а случаются ведь и хулиганы…