Избранник - Ксения Комал
– И ты стала мстить?
– Вот ещё. Тогда я была выше этого. Жизнь сама наказала предательницу, лишив её всех ухажёров. В мою пользу, конечно. Когда Наденька на кого-нибудь западала, он начинал таскаться за мной… Мне бы с удовольствием злорадствовать, но она в то время осталась без родителей, так что насладиться триумфом в полной мере я не могла и по этой причине окончательно её возненавидела…
Даниил улыбнулся, оценив самоиронию, которая вообще свойственна мало кому, а красивым девушкам – в особенности, и серьёзно спросил:
– Что с родителями?
– Не стало, когда ей было тринадцать или четырнадцать. Надя очень гордилась, что они экономисты с высшим образованием. Ничего выдающегося, конечно, но на фоне местных алкоголиков и колхозников сильно выделялись. Это тоже не добавляло ей любви среди сверстников: они потомки представителей низших социальных слоёв, а Наденька – почти интеллигенция.
– Вообще-то, я бы не назвал колхозников низшими слоями, – нахмурился молодой человек, не ожидая от неё такого высокомерия.
– Я бы тоже не назвала, – успокоила его Варвара. – Это всё твоя дражайшая подружка. Она с видимым удовольствием объясняла соседским детям, кто есть кто, и в красках описывала отрицательные стороны их тёмных сельских родственников. Как можно догадаться, моей крёстной с её редкой профессией доставалось больше всех. Потом Надькин отец первый раз в жизни напился до бессознательного состояния (причина горя или радости неизвестна) и не сумел добраться до дома, спланировав с пешеходного моста над трассой недалеко от их городской квартиры. Хоронили в закрытом гробу. Мать вроде покончила с собой, не перенеся утраты, подробностей не знаю. В общем, с тех пор Надя слегка угомонилась или просто повзрослела… Поступила в неплохой университет, тёте Клаве помогает (хотя, по-моему, это больше принуждение), в религию ударилась, но тут тоже всё не так однозначно…
– Ты не представляешь, насколько, – покачал головой Даниил и в ответ на её заинтересованный взгляд рассказал о матримониальных планах Надежды в отношении священника.
– Я была уверена, что она не изменится, – обрадовалась ведьма и задумчиво добавила: – Хотя отец Фёдор – это даже для неё как-то чересчур. Уж могла бы себе в городе кого-нибудь найти: внешне-то ничего и характер свой мерзостный научилась не афишировать…
– Вот и мне это кажется каким-то сомнительным. Надя намекнула, что священник ей взаимностью отвечает.
Варвара в голос рассмеялась, но поняв, что он не шутит, посерьёзнела.
– Чушь какая! И он ей без надобности, и она ему, думаю, тоже. Что-то мне подсказывает, что Наденька решила над тобой поглумиться.
– Может, и так, – решил не спорить молодой человек, усилием воли прогнав неприятное ощущение, оставшееся от её уверенности.
Отец Фёдор, сделавшись священником, не перестал быть мужчиной, и засматриваться на симпатичную прихожанку, которая так усердно трудится во имя церкви, ему ничто не мешало. Варвара может быть убеждена в обратном, только если наверняка знает, что его сердце уже занято. Вывод напрашивается сам… Он отошёл в тенёк, чтобы дать себе небольшую паузу, и оттуда спросил:
– У Нади здесь есть близкие друзья?
– Подозреваю, что у неё их вообще нет. Даже далёких. – Ведьма тоже отступила в тень и, немного подумав, вспомнила: – Если только Дима Ивлиев. Они встречались пару месяцев несколько лет назад. Потом он её бросил, конечно, но Марго периодически видит их вместе, так что, наверное, общаются.
– Что-то я не пойму, – заинтересовался Даниил, – почему этот Ивлиев вдруг запал на Надю, о пороках которой, надо полагать, знает с детства? А главное – отчего я не вижу его у твоих ног и как пареньку удаётся оставаться в живых?
Ведьма замялась, принялась чересчур внимательно рассматривать низкие светлые облачка и о вопросе, казалось, забыла.
– Это она его у тебя увела?! – ехидно воскликнул молодой человек. – Нет, серьёзно! То есть всё же нашёлся один бесстрашный герой, который пошёл против системы, разрушил злые чары…
– Идиот, – раздосадованно покачала головой Варвара. – Димка за мной ещё в детстве бегал, и когда выросли тоже. А через некоторое время и его отец заинтересовался…
Молодой человек замер с открытым ртом, не успев сказать очередную гадость и в настоящий момент такого желания уже не испытывая. Сельские драмы становились всё любопытнее, но те, в которых пришлось поучаствовать Варваре, его теперь не прельщали.
– И чего? – тихо пробормотал он. – Только не говори, что предпочла Ивлиева-старшего.
– Ивлиева-старшего перестала предпочитать его жена, – вздохнула девушка. – Последовал громкий развод, мать Димки перебралась в другой регион, а отец отправился работать вахтовым методом, чтобы пореже здесь бывать. Приезжает иногда, но я его, к счастью, почти не вижу. Димка всю вину за развал крепкой ячейки общества свалил на меня и из вредности переключился на Надьку.
Ведьма в кои-то веки выглядела по-настоящему расстроенной и даже стала бледнее обычного. Даниил тоскливо подумал, что юношеское увлечение Димы вполне могло быть взаимным.
– Придурок твой Ивлиев, – ободряюще сказал молодой человек. – Тоже мне, нашёл козла отпущения. Козу то есть…
Варвара привычно начала испепелять его взглядом, но чувствовалось, что делает это больше по необходимости, с неохотой. Васильковые глаза приобрели нежно-сиреневый отлив, которого он раньше не видел. Признательность?
– Где он живёт?
– В начале села, дом с шиферной крышей, стоит ближе всех к реке. А зачем тебе?
– Скажу, что он круто облажался, выбрав не ту.
– Тогда привет от меня передай, – оживилась ведьма. – И спроси, прошла ли острая кишечная инфекция, которую он получил на той неделе, недальновидно назвав Марго «психически неуравновешенной наркоманкой со склонностью к гробокопательству».
– А в чём он ошибся? – усмехнулся Даниил.
– Марго не принимает наркотики, – спокойно пояснила девушка. – В общем, если Димка ещё страдает желудком, пусть зайдёт ко мне, дам какую-нибудь травку…
– Она ещё и милосердна! – издевательски прокомментировал молодой человек. – Чем хоть отравили-то?
– Узнаешь, если забудешь о моей маленькой рыболовной просьбе, – со зловещим видом протянула Варвара и, вдруг улыбнувшись на прощание, зашагала к дому.
Он сосредоточенно смотрел ей вслед, пока за девушкой не закрылась железная калитка.
***
Неосторожный Димка, перманентно совершающий поступки один глупее другого, нашёлся довольно быстро. Зеленоватый цвет и мученическое выражение лица выдавали его почище всех названных ведьмой ориентиров, а слегка скрюченная поза, в которой он восседал за пластиковым садовым столом, могла вызвать у двух милых подружек восторженное ликование. Вспомнив, что Ивлиев получил за дело, молодой человек заглушил в себе жалость и крикнул:
– Вам привет!
Дима не сразу понял, что обращаются к нему, поднял голову от газеты, неуверенно огляделся и, не найдя других кандидатур, вяло осведомился:
– От кого?
– От Варвары, – с удовольствием растягивая её имя, сказал Даниил. – Велено передать, что в случае необходимости вас снабдят экологически чистым лекарственным составом, словами утешения и моральной поддержкой…
Ивлиев скрипнул зубами так, что в соседнем дворе испуганно завыла собака, с видимым усилием поднялся из-за стола и нетвёрдой походкой прошествовал к забору. Выглядел он чуть старше Варвары; невысокий и чересчур смазливый. Внешность, конечно, подпорчена болезнью, но всё равно было понятно, что у противоположного пола Дмитрий должен пользоваться спросом.
– Чего ей ещё от меня надо?
– Ей – ничего, – холодно улыбнулся молодой человек, который уже передумал устраивать допрос по поводу Надежды. Что-то ценное из поверженного девицами Ивлиева сейчас вряд ли можно выудить, да и особого желания находиться рядом
