Призраки затонувшего города - Елена Владиславовна Асатурова
– Эта жара меня доконает! Девочки, ну что вы застыли, дайте бедному путнику глоток воды! В машине сломался кондиционер, вы представляете? Думал, что не доберусь до вас живым и сварюсь как рак в этих пробках!
Напившись холодного квасу, Мельников воспрял духом и тут же огорошил меня заявлением:
– Сегодня вечером организуем барбекю. Надеюсь, уголь найдется? Я привез мясо на шашлык, крылышки, ребрышки, в общем, все, что нужно для большой компании!
– Аркадий, наша троица – это что, большая компания? Да нам за неделю это не осилить, – возразила я, помогая Нине разбирать продукты.
– А наш затейник-организатор пригласил гостей, Кира. – Нина лукаво улыбнулась. – Савельева и Курочкина. И, из вежливости, Сидорчука… Не падай в обморок: последний отказался, сославшись на сильную занятость.
– Лучше бы отказался первый. – Перспектива провести весь вечер с Игорем меня и возбуждала, и тревожила.
Но Ниночка все прекрасно понимала.
– Так, пока я покормлю Аркашу с дороги твоим чудесным супом, ты давай-ка отдохни, приведи себя в порядок, а потом мы все вместе накроем стол в саду и будем ждать гостей. Вечер обещает быть интересным!
Леськово
22 июля 2018 года
В новом доме Кругловых, несмотря на присутствие гостей, царило уныние. Сослуживцы Олега, вынужденные остаться в Леськово по просьбе полиции, уже насытились загородным отдыхом, накупались в реке и то и дело поглядывали на часы в ожидании приезда следователя. Надеялись, что после официального допроса их наконец отпустят. А пока они лениво слонялись по саду, тихо переговариваясь между собой, и допивали оставшееся с вечеринки вино, закусывая наспех собранным поздним обедом. На террасе с видом на реку был накрыт стол: тарелки с холодным мясом, свежими овощами, молодым отварным картофелем, посыпанным укропчиком, бутылки с холодной минералкой и квасом.
Сами хозяева не спешили их развлекать. Казалось, они вообще забыли о присутствии в доме посторонних. Между ними то и дело вспыхивали какие-то споры, перепалки, которые они вели громким шепотом, порой срываясь и повышая голос.
– Я же тебя предупреждала, что рано устраивать всякие сборища. Нет, тебе не терпится похвастаться, пыль в глаза пустить. – Ирина впервые за долгие годы позволила себе так дерзко разговаривать с мужем, но он, казалось, этого не замечал. – И теперь мы втянуты в какую-то уголовщину. Сдалась тебе эта картина! Подумаешь, семейная реликвия, сто лет никто о ней не вспоминал и еще столько же не вспомнил бы. Надо было этот скандал прилюдно затевать? Проводили бы гостей, потом сами бы потихоньку с местным участковым разобрались. А теперь всех затаскают по допросам.
– Много ты понимаешь, курица, как в отношениях с партнерами, так и в семейных связях. Что тебе твой папаша-коммуняка оставил, собрание сочинений Ленина? Чем гордиться-то? Его партбилетом? А здесь история, память поколений! И не ты ли толпу каких-то маргинальных проходимцев к нам в дом притащила? Не удивлюсь, если это они картину и украли. – Лицо Олега покрылось красными пятнами, он то и дело нервно сжимал кулаки, ударяя ими по попадавшимся под руку поверхности.
– То-то ты хвост как павлин распускал перед этой лохматой девицей, которая теперь вдруг стала маргинальной особой. – Ирина уже кипела от негодования. Она никогда раньше не проявляла ревности, да и поводов муж, если честно, не давал. Но сейчас даже не замечала, как вырывались эти слова.
Олег хотел было что-то возразить, но в гостиную уже входили следователи из города в сопровождении Сидорчука.
Заручившись согласием хозяев и гостей, Курочкин отправился осматривать дом, проверяя все уголки. Вряд ли кто-то спрятал картину здесь, в усадьбе, но формальности должны быть соблюдены.
– Да я первым делом все комнаты обыскал. – Круглов то и дело забегал перед молодым следователем, открывая двери и комментируя предназначение того или иного помещения. – Хотя это абсурд…
Савельев устроился в кабинете и по одному приглашал присутствующих на допрос. Сидорчуку опять выпала участь писать протоколы.
Но ничего особо нового ни коллеги Круглова, ни их спутницы не сказали. Они явно хорошо развлекались в тот вечер, изрядно выпив и обильно отужинав. Но опыт подсказывал Савельеву, что из каких-то незначительных деталей, случайно оброненных слов может сложиться нужная картинка. Поэтому он снова и снова задавал вопросы.
– Кто мне показался подозрительным из гостей? – Худощавый, начинающий лысеть и весь какой-то верткий, скользкий Грудницкий, представившийся заведующим хозяйственной частью клиники, теребил длинными пальцами кончик крючковатого носа. – Пожалуй, чересчур веселый армянин, из той странной компании, со своими анекдотами. Явно старался привлечь внимание дам, и, замечу, не без успеха. Вообще, знаете, люди не нашего круга. Олег обычно очень избирателен в общении, я бы даже назвал его снобом, но это между нами. Он всегда держит высокую марку во всем, начиная от костюма и заканчивая автомобилем. И этот дом, вы же сами видите… э-э… образцовый, как из журнала. И эта фишка с картиной – не дорогим шедевром, а такой оригинальной изюминкой, призванной произвести на всех впечатление.
– Ой, все были такие душки. – Илона Грудницкая, такая же худая, как муж, с выпирающими ключицами, видимо поклонница бесконечных диет, то и дело закидывала ногу на ногу, демонстрируя острые коленки. – Ирка молодец, что позвала новых людей, надоело смотреть на пресные лица наших половин, у которых один бизнес на уме. Хоть посмеялись нормально, комплиментов наслушались, историй разных. Вообще у Кругловых все всегда шикарно, со вкусом. Представляю, во сколько им обошелся такой ремонт, с собственным дизайнером. Кстати, хорошо, что вспомнила, надо же взять ее контакты, вдруг пригодятся? Нам давно пора сменить квартиру, но муж жалуется на снижение прибыли в клинике. Хм, а откуда же у Олежки тогда средства на все это великолепие?.. Картину я как-то и не разглядывала, ну тетка и тетка, таких в музеях на каждой стене десяток. Я больше современную живопись уважаю, где все ярко, непонятно, броско. Вы Бадейкиных спросите, они что-то с этой художницей обсуждали, интересовались. А то как же, у Кругловых шедевры, а у них нет. Непорядок!
Виталий Александрович Бадейкин, заместитель главного врача, кандидат медицинских наук, а он представился именно так, соответствовал своей фамилии – был невысок, упитан и состоял, казалось, из сплошных окружностей: круглое лицо с носом-пуговкой, круглые глазки невнятного цвета, круглый животик, нависающий над летними брючками. Парусиновые туфли и соломенная шляпа, которой он обмахивался, делали его похожим на героев чеховских пьес. Этакий Михаил Васильевич Платонов в исполнении актера Калягина, только чуть располневший и
